Частная коллекция ошибок

— Кукушкин? — догадался Стас.

— Наверное. Димкой звать. Он записал мою фамилию, адрес, отпустил. Я домой пошел, а сам думаю: куда, интересно, этот спортсмен вещички свои дел? Он, конечно, тренированный, но все равно не успел бы даже до крайнего дома добежать и обратно вернуться. Не Карлсон же он с моторчиком?

— В точку! Карлсон это и был, — загадочно хмыкнул Стас. — И что дальше?

Сахаров покосился на остаток колбасы, на Самоварова. Ему удалось сдержать себя, и он вернулся к рассказу о событиях дождливой ночи:

— Я пошел к себе на Семашко. Там, вы видели, кусты налево, овраг. Не иначе парень туда бегал! Я вниз по траве спустился, недалеко — мокро ведь! — и наткнулся на сумку. Пощупал, а там эти вещи…

— И вы решили их присвоить? — закончил с ухмылкой Стас.

— Нет, что вы! — застонал Юрий Валерьевич. — Я не из таких! Я думал, парень что-то ненужное выбросил. Там, на обрыве, столько хлама валяется — все несут кому не лень. Да вы пойдите, сами гляньте. Филиал свалки! И утиль выбрасывают, и вполне приличные вещи. Иногда такое на помойке встретишь! Здесь у меня, как видите, голо: Галка, когда разводились, все подчистую забрала. Так что кручусь, как могу. Утюг вон тот на мусорке нашел, отремонтировал — работает как зверь. Только гладить мне особо нечего… Стопку журналов «Плейбой» подобрал — стенку украсил.

— Значит, статуэтку тоже решили прихватить? — снова усмехнулся Стас.

— Ну да. Захотел облагородить свою берлогу.

— Вы все из сумки того парня забрали?

— Почти. Там еще рулон какой-то был, но я его оставил — слишком длинный. Коробочку я положил в карман, картинки за пазуху, статуэтку в руках понес. Тяжелющая!

Стас с Самоваровым переглянулись: значит, картины Коровина и Каменева после пожара оставались в овраге. Но утром там ничего не нашли!

— Вы говорили, у парня был еще рюкзак. Его вы не пробовали найти? — спросил Стас.

— Если честно, пробовал, — признался Юрий Валерьевич и виновато глянул на Самоварова. — Сумку я в овраге бросил — слишком большая, мне ни к чему. А вот рюкзак хороший я давно себе подыскиваю. Выбрасывают, знаете ли, такую рвань… Так что тогда я еще немного побродил в кустах. Но, во-первых, я и без того был с поклажей и промок до нитки, а во-вторых, в дерьмо втоптался. Темно же было! А гадят там и бомжи, и парочки — все подряд. Короче, не нашел я рюкзака. Думаю, его потом тот парень забрал.

— Почему вы так решили?

— А я на другой день туда вернулся, уже к обеду. Хотел и рулон рассмотреть хорошенько, и рюкзак отыскать. Только там вообще ничего не было. Одно дерьмо растоптанное лежало.

И Сахаров печально склонил голову набок.

Стас встал, подошел к комоду, прищурившись, всмотрелся в пейзажи Похитонова. Хорошие были пейзажи! Особенно Стасу понравилась лохматая лошадь на снегу. «Египтянка» впечатлила меньше.

Синюю коробочку с портретом розовощекого императора он взял в руки, повертел. Все бриллианты обрамления стеклянно поблескивали на своих законных местах. В коробочке что-то стучало и перекатывалось.

— Вы этот предмет не вскрывали? — обернувшись к Юрию Валерьевичу, спросил Стас.

Сахаров с сожалением покачал головой:

— Руки не дошли. А что там внутри, вы знаете?

— Знаю. Там кушон великого князя, забыл, как звать. Ты, Колян, знаешь, что такое кушон?

— Знаю, — ответил Самоваров. — Но откуда он в табакерке? Впрочем…

— Угу! — одобрил его сдержанность Стас.

Юрий Валерьевич немного обиделся:

— Вы уж и мне скажите, что такое кушон!

— Это такой сухофрукт, — пояснил Стас. — Вроде чернослива, и лучше вам никогда его не видеть. Ну, а теперь осталось совсем немного: расскажите, как вы вышли на господина Самоварова.

Сахаров несколько растерялся. Он тоскливо посмотрел сначала на Стаса, потом на пляшущую египтянку, и наконец — с надеждой — на Самоварова.

— Уж лучше я сам, — вступил в разговор Самоваров. — Гражданин Сахаров решил поначалу, что нашел на обрыве старье, годное для украшения жилища. Однако при свете дня он внимательно все рассмотрел и начал постигать высокий художественный уровень своих находок. Он задумался…

— Долго что-то думал, почти два дня, — бросил Стас.

— Я не искусствовед и не знаток, я не обязан в статуэтках разбираться! У меня техническое образование! — вскричал Юрий Валерьевич.

Он с независимым видом вернулся за стол и стал доедать сервелат.

— Бросьте колбасу, вам плохо сделается, — предостерег его Самоваров и снова обратился к Стасу: — Гражданин Сахаров пришел сегодня в музей и захотел получить консультацию специалиста. Гардеробщик Ренге послал его ко мне. А я, как только все это увидел, сразу позвонил тебе. Ты, думаю, согласишься, что оставлять ценности в этой сомнительной квартире нельзя. Находки на твоей машине мы отвезем к тебе в кабинет, куда вызовем господина Галашина и куратора его коллекции Тюменцеву.

— Для опознания? — хитро ухмыльнулся Стас. — Тогда пригласим еще и следователя, который — вернее, увы, которая — ни шатко ни валко ведет дело об ограблении.

— Об ограблении?! — снова вскричал Сахаров.

— Не вопите, а то сбегутся ваши милые соседи, — остановил его Самоваров. — Эти вещи похищены из частной коллекции. Вы что, думали, спортсмен выбросил их, потому что они разонравились его бабушке? Я пригласил Станислава Ивановича, чтобы помочь вам выбраться из щекотливой ситуации. В присутствии Станислава Ивановича, следователя и других нужных лиц владелец опознает свои вещи. Когда это случится, он, думаю, не откажет вам в вознаграждении. Галашин очень богатый человек.

— Мне? Вознаграждение? — дико глядя на Самоварова, переспросил Юрий Валерьевич. — Ну да, ну да! Мишка Пименов — он грузчик в колбасном — прикормил у магазина кобеля, такого курносого, слюнявого, холеного. Налепил на столб объявление. Пришел хозяин, забрал собаку и дал Мишке сотню. И мне положено, да? Это было бы отлично! Хотя… Вы говорите, владелец богач?

— Он банкир, — уточнил Железный Стас.

Сахаров погрустнел:

— Ну, тогда мне ничего не светит. Говорят, такие за копейку удавятся.

— Поглядим! — бодро сказал Самоваров. — Ведь вы поступили как сознательный гражданин и не скрыли находку.

— А теперь посмотрите на фото, — сказал Стас и показал Юрию Валерьевичу снимок Артема Немешаева. — Узнаете этого человека?

Обескураженный Юрий Валерьевич смотрел то на фото, то на Самоварова.

— Вы хотите сказать… — начал он.

— Не хотим, — оборвал его Стас. — Это вы отвечайте, видели такого человека или нет.

Сахаров пожал плечами:

— Я не уверен. Согласитесь, внешность не слишком выразительная… Парень, что бегал по бульвару?.. Он мог быть таким, но я не поручусь. Если бы вы показали его в спортивном костюме и шапочке… И в потемках… А так не поручусь.