Чайка

Я, конечно, догадывалась о мотивах моего бывшего парня. Сальберг давным-давно мечтал объединить всех пиратов под своим началом. Я думаю, он и встречался со мной из-за того, что бы уговорить быть с ним на одной стороне. Но как только я поняла, что это за морская крыса и подонок, то больше ни разу не подпускала Джеро к себе близко.

За все эти годы я заработала немалый авторитет среди всех пиратов пяти морей. Не без помощи моего Дориана конечно. Он заменил мне отца и помогал всем, чем мог. Ему я полностью доверяла в течение этих пятнадцати лет проведенных в пиратстве. Многие капитаны ко мне прислушивались, да и разделяли мою точку зрения о том, что объединяться нет ни какого смысла, а только дополнительный риск. Ставить во главе пиратского братства кого-то тоже бессмысленно. Пират – это джентльмен удачи, свободный, влюбленный в море повеса. И подчиняться он не будет никому кроме своего капитана – такого же смелого и отчаянного, как сам пират. А дать власть в руки такому отморозку, как Дьявол - это верх безрассудства.

К тому же я поддержала договор между пиратами о ненападении на патрульные корабли всего Северного Альянса. Нам нужны торговые караваны, чтобы перегрузить с них в свои трюмы побольше золота, а карманы набить динарами. Убивать без особой надобности, не думая о последствиях, нравилось только Дьяволу и Джонни Кальмару. Но всем остальным было понятно - разозлить правителей Северного Альянса - это равносильно прыгнуть сразу в пасть акуле. Нас все равно переловят и вздернут на виселице.

Но эти два идиота так и не собирались этого понимать. Джеро и Джонни рассказывали, что я специально поддерживаю этот договор, что бы угодить королевским офицерам, чьей подстилкой я теперь являюсь. Что я всех предала. И всякую дрянь наподобие: «Черную метку Чайке!», «На рею ее!!!» и т.д.

В итоге мы встретились прямо в бухте Варго. Воевода сразу взял на себя Джонни Кальмара, а я сцепилась с Сальбергом. Результатом той стычки стали один палец Джонни и пол-уха Джеро.

Но я понимала, что это только прелюдия.

Как ни странно, постепенно вся эта история поутихла, и Джеро уже не требовал наказания для меня, а мы возобновили поиски хоть какой-то информации о камне.

Мы побывали в разных местах, и вот то, что удалось найти, теперь заполняло шкафы и грудой бумаг лежало на моем столе.

Из всего прочитанного я поняла не много, но уже одна странность заставляла меня рыться и изучать все эти легенды, мифы и сказки.

А странность заключалась в том, что упоминания о волшебном камне и его страшном страже были разные. И по всему получалось, что камень не один.

Я откинулась на спинку кресла и, достав сигару из нижнего ящика стола, закурила.

Терпкий приятный аромат окутал каюту, превратив все вещи в призраки. Вообще я раньше особо не курила, но теперь этот пьянящий благородный запах напоминал мне о нем.

Не то что бы я забывала, это, кажется было, к моему сожалению невозможно. Да и не то что бы я хотела вспоминать – это было слишком больно.

Просто иногда я сильно скучала. До безумия, до помешательства…. И тогда мне помогала сигара, успокаивая нервы, окутывая сладким дурманом. Как – будто это он обнимает за плечи….

Мне было очень плохо все эти полгода. Я не находила себе место, орала на всех подряд, а потом рыдала ночи на пролет. Или просто подолгу молчала и ни на что не реагировала, ожидая, когда пройдет эта ноющая губительная тоска….

Я снова уткнулась в карты и свитки с легендами. Шторм поутих, на палубу опустилась звездная ночь, а ко мне заглянул Воевода:

– Все сидишь, - он медленно сел в кресло напротив.

– Сижу, - в тон ему ответила я.

– Что-то удалось найти? – прищурился седовласый мужчина.

– Дори, я не понимаю, - всплеснула руками, - В разных легендах, разных книгах говориться о разных камнях, - я перевела взгляд на первого помощника капитана, - Тамаго рассказывал про рубин – Каэтан, а тут получается, что Каэтан это сапфир.

– Джая, милая, ложись спать. Завтра нам предстоит кренгование [23] . Залив уже нашли. С рассветом начнем, - Воевода погладил меня по голове и вышел из каюты.

*****

Мы облюбовали небольшой, защищенный от волн и посторонних взглядов залив, обеспечивающий защиту, как с моря, так и с суши. Кренгование уже почти законченно и скоро будет прилив. Мы поработали на славу, и сейчас я слонялась без дела, ожидая, когда мои ребята закончат приготовления, чтобы спустить судно на воду.

23

Кренгование — наклон судна без выхода киля из воды, применяемый для чистки подводной части от обрастаний: ракушек и т. п., и для мелкого ремонта обшивки корпуса. 

Вообще кренгование не очень любимое пиратами занятие. Во время плавания борта кораблей быстро покрываются раковинами морских моллюсков. Это сильно снижает скорость и маневренность кораблей. Для нас эти характеристики играют решающую роль – ведь быстроходные пиратские корабли имели больше шансов настичь противника или скрыться от него, а маневренность способствовала успеху.

Нарастающие моллюски не только сказывались на ходовых качествах кораблей, но и постепенно разрушали древесину, что могло привести к кораблекрушению.

Военные и торговые суда могли воспользоваться сухими доками, чтобы очистить корабль от морских паразитов, но пираты не имели такой возможности – ведь сухие доки находились в хорошо защищенных портах. В воде очистка также была нереальна – ведь работы должны были проходить в подводной части судна.

Так же важно было, чтобы залив был достаточно мелководный и имел пологую песчаную отмель. Во время прилива я заводила бриг в залив как можно ближе к берегу. Мои ребята разгружали трюм и вообще максимально облегчали судно, а затем заводили его на песчаную отмель. Во время отлива закипала работа.

Корабль заваливали на бок с помощью блоков и канатов и все рьяно принимались за очистку корабля и ремонт его подводной части. Отдирать моллюсков было тяжело и утомительно, но джентльмены удачи знали, чем может грозить промедление. Именно в этот момент мы были беззащитны, как слепые котята.

Отодрав моллюсков, команда заменяла подгнившие и разъеденные доски и по возможности покрывала днище корабля краской, которая на некоторое время могла сдержать рост моллюсков. Закончив с одним бортом, корабль переворачивали с помощью все тех же блоков на другой, и работа продолжалась до прилива.

*****

Солнечный свет заливал дикий пляж, поглаживаемый ласковыми водами моря. Волны накатывали на мокрый песок, стирая все следы, подготавливая чистый холст для новых художеств. Из маленького грота неподалеку доносился глухой плеск воды.

Прилив.

Очерчивая полукруг, в море уходила песчаная коса, намытая многочисленными прибоями и штормами. По ее неровной поверхности ползали, греясь на солнышке, большие мокрые крабы. Маленькие рыбки сновали туда-сюда среди подводных каменных городов, морские ежи колючими шариками цеплялись за камни, лежащие на желтом дне. Протяжные крики чаек прорезали воздух. Сами они носились над морем, подхваченные легким ветром, и иногда кидались в волны, завидя добычу.