Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Мысли Лики перескочили на второго убитого военачальника – генерала Сергея Соловьева. Возникало впечатление, что бойцы СОБРа сочувствуют ему куда меньше, чем Александру Волкову. Добиться от Дмитрия Павлова деталей произошедшего не удалось. Командир отряда не сказал прямым текстом: «Туда ему и дорога», однако особой скорби на лице не было. Может, потому, что больше скорбеть – невозможно. Подскакивал на ухабах лежащий на полу машины мертвый Темыч, и вряд ли удастся выяснить, чьи пули унесли его жизнь, но имя человека, бросившего бойцов в непродуманную атаку, – оно известно.

Но все-таки,

все-таки… что-то очень беспокоило Лику, когда она анализировала произошедшее в Дагестане. Как мог пробраться убийца в то место, где процент вооруженных людей превышал все мыслимые и немыслимые пределы? Причем ведь все они – профессионалы своего дела, кожей чувствующие опасность. Возможно, бандит обладал не только оружием, но и формой. И в его кармане лежало удостоверение какого-нибудь местного военного подразделения…

Шум голосов на первом этаже – и Лика вся обращается в слух, захлопывает блокнот, летит вниз по ступенькам.

Еще не видно бойцов, но волнение отпускает: если звучат голоса, нет леденящего молчания – значит, все в порядке, все вернулись.

– Доложить обстановку, – зычно требует Дмитрий Павлов. В его руках – круглый арбуз шлема.

Дрон и Лопата, перебивая друг друга, рассказывают: инцидентов не произошло, охрана занимаемого объекта ничего подозрительного не выявила, а обед, он же ужин, давно дожидается бойцов в столовой.

Лицо Лены Плотниковой, серое от пыли, хранит невозмутимость.

Лика осторожно поинтересовалась:

– Как все прошло?

– Нормально. Оружия нашли много, парня обнаружили, которого аборигены в плену удерживали. Завезли его в госпиталь, измучился он, бедолага.

«Это подвиг, – думает Лика. – Собровцы каждый день рискуют собой. Спасают других, при этом ничего не требуя – ни почестей, ни денег. А еще они умирают. На таких людях держится земля…»

Но озвучить свои мысли она не решается, говорит совсем другое:

– Ты чумазая, как поросенок.

Лена бросила тоскливый взгляд на толпящихся у умывальника в столовой бойцов. Они с наслаждением плескали водой на шею, грудь, руки, терли друг другу мускулистые спины.

– Вот оно, неудобство для женщин в мужском коллективе. Слушай, у меня идея. Поможешь?

Лика с готовностью кивнула.

Водяная струя гулко стучит в дно кастрюли. Потом булькает. Кастрюля огромная и, пока она наполняется, Лена успевает сбегать к себе, переодеться в спортивный костюм. На поясе крепится темно-коричневая кобура.

– Ты даже моешься с пистолетом? – Лика подхватывает ручку кастрюли, старается шагать с Леной в ногу, но вода все равно выплескивается на пол.

– Ты подержишь.

Пара метров от детского сада – и темнота, хоть глаз выколи. Но Лена идет вперед, к кустам, деревьям, все дальше и дальше.

– На крыше же ребята, – поясняет она. – Зачем их волновать стриптизом.

– Так вроде темно.

– Поверь мне – белое тело в темноте отлично видно.

Опустив кастрюлю, Лена стягивает футболку, расстегивает бюстгальтер, щелкает заколкой для волос. Гибкое подтянутое тело, роскошная грудь, а локоны – густые, чернющие, как покрывало на точеных плечах…

– Дорогая, ты меня смущаешь, – Лена улыбнулась. – У тебя как

с сексуальной ориентацией?

– Нормально. Но красивых женщин люблю и не устаю ими восхищаться. Идеальное создание природы…

– Держи, идеальное создание!

В Ликину ладонь опускается пистолет.

– Он снят с предохранителя, – пробормотала Лена, с наслаждением погружая руки в воду. – Как хорошо-то…

Вдали раздаются рычащие раскаты.

– Взрыв?! Лена, взрыв, что делать?!

– Дурочка… Гром, гроза…

И правда: воздух, свежий, чистый, вливаясь в легкие, уносит в детство. Только тогда все чисто, легко, понятно. И не опасно.

Крупные дождевые капли ударяют по листьям.

Лика протянула ладонь, в нее заплескалась теплая влага.

– Ленка, сейчас как сыпанет.

– Отлично, – черные волосы скрыты под белой шапкой пены. – Хоть голову промою как следует. Черт, мыло в глаза попало!

Прерывистая молния разрезает небо на две части: черную и белую. Мертвенный свет высвечивает женскую фигуру в длинной одежде. Это длится доли секунды, но Ликины глаза успевают схватить все: и худощавый абрис, спрятанные под платком волосы, и – самое страшное – движение. Женщина приближается. Следующая вспышка – и беззвучные шаги, все ближе и ближе, взметнувшийся от ветра подол открывает тонкие мелькающие голени.

Язык одеревенел. Лика хочет крикнуть: «Привидение, Лена, бежим», но изо рта не вылетает ни звука, только становится еще страшнее – подставившая дождевым розгам лицо Лена напевает веселую песенку.

Надо что-то делать. Предчувствие смерти холодит лопатки.

Лика вытянула руку с пистолетом, на секунду заколебалась. Потом поймала на мушку плечо женщины, да нет, уже видно – почти девочки. Зажмурилась, нажимая на курок.

Ладонь Лены моментально вжала ее в землю. Со стороны садика затрещали выстрелы, фыркнул двигатель, зашуршали шины отъезжающего автомобиля, и тяжелые берцы прогрохотали совсем рядом, залился громким лаем собровский пес…

Лика осторожно подняла голову. Лены рядом уже не оказалось. Обступившие лежащую в отдалении женщину бойцы закрывали обзор.

От страха ноги – как парализованные, не двигаются. Лика попыталась встать, но колени подогнулись, и она присела на размокшую землю.

– Зацепило тебя?

– Док! – Лика вцепилась в руку врача. – Док! Как же мне страшно! Как противно! Я убила ее, да?

– Нет, что ты… Ты молодец. Ты все сделала правильно. Она шла нас уничтожить. У нее на поясе было взрывное устройство. К счастью, оно не сработало. А вообще, на будущее знай – в таких случая стрелять полагается только на поражение. Пошли в дом.

– А почему она… лежит? Ты мне врешь, Док! – голос сорвался от крика, стал едва слышным, чужим. – Почему она лежит?!

– Да под кайфом она, судя по зрачкам. Сейчас Филя осмотрит девчонку на предмет взрывоопасных сюрпризов, и ребята ее притащат. Успокойся. Вот, возьми…

Проглоченные таблетки подействовали. Опираясь на мягонького Дока, Лика доковыляла до здания и рухнула на скамью в столовой.

Чья-то участливая рука набросила на плечи куртку, протянула алюминиевую кружку с резко пахнущей жидкостью на донышке.

Поделиться с друзьями: