Челнок

И привычно потащила сумку на рынок.

Эпизод четвертый. МАЛОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ «ПАРОВОЗ»

Овладей одной формулой,

а затем изучи новую формулу.

Научись делать это быстро.

«Рецепты выживания и процветания»

Людмила окинула взглядом свой салон. Светло, празднично. Продавцы, Катя и Лена нарядные, прически уложены, бровки пощипаны, губки подведены.

Молодцы! Так держать!

А вот экспозицию надо бы поменять. Вот то платье явно просится на манекен, неуютно ему на вешалке. Людмила всегда на манекен что-то добавляла, как будто пластмассовая фигурка сама выбрала к своему платью брошку или какое-то бижу. А иногда прицепляла, наоборот, что-то в контраст типа дешевого украшения для девочек – словно прилетела и уселась на грудь доверчивая бабочка. Вообще-то давно пора пригласить профессионального дизайнера, пусть сложит мозаику внутреннего убранства салона так, чтобы покупатель сразу почувствовал – здесь комфортно, здесь меня поймут, правильно посоветуют, здесь то, что я давно ищу.

Да и экстерьер салона хорошо бы приукрасить. Сменить в окнах повыцветшие плакаты модных фирм «Саваж», «СитиКлассик», «Сержио Готти», с которыми Людмила работает на правах дилера. И повесить портрет самой хозяйки с солнечной улыбкой и призывом: «Здесь Вам всегда рады!».

Нет! Не то!

Лучше «Здесь не раздевают! Здесь одевают!».

Чтобы издалека было видно, чтобы покупатель мимо конкурентов, что ближе к входу, шел прямо к Людмиле.

А вот цветок в высокой вазочке пора сменить.

Людмила, проходя, подвинула поудобнее зеркало, в которое смотрелась очередная покупательница, и прислушалась, что ей говорит продавщица Катя.

С Катюшей Людмила уже много-много лет рядом идут по жизни. Вместе начинали челноками, только Катя так и осталась продавцом, а вот Людмила стала хозяйкой. Может, потому, что Катя симпатичная, с доброй улыбкой, но не больше…

Когда Людмила уговаривает клиентку купить что-то, то всегда как бы рисует картинку.

Картину.

Полотно.

Главным и единственным персонажем которого является клиентка.

В данном случае дама уже в годах, но со следами… Нет, не былой красоты, а просто постепенно увядающая женщина, перегруженная всеми заботами современной матери, жены и дочки. Единая во всех трех своих нелегких ипостасях. Ей некогда, она по-деловому зашла присмотреть себе что-то на осень. Неброское, практичное. Чтобы и в машине удобно было и на работе выглядело прилично.

А попала на парад-выставку. И в ней проснулась та девушка, которой когда-то все наряды были хороши, память бережно хранит эти воспоминания и каждой женщине в годах кажется, что надень она то, что ей идет, вернется молодость.

– Вы специально выбрали такое темное? – как бы советуясь, спросила Людмила даму. – Ваш цвет, по-моему, совсем иной. Катя, нам же вчера завезли новый фасон, мы еще не успели вывесить, принеси, пожалуйста, из кладовой.

Дама уже почувствовала себя в центре внимания, в центре картины, именно ей сейчас вынесут заветное, такое, что другие пока не видели.

Она надевает светлое, новое, пушистое, ей уютно, она уже видит себя со стороны, но ей еще тревожно, ей нужно подтверждение, похвала. И она видит себя глазами Людмилы.

– Какая же вы стройная! – искренне восхищается Людмила. – Побалуйте себя, носите красивые вещи. Кто как не вы сама о себе позаботитесь? Да никто, смею вас уверить!

Людмила обязательно подкрепляет свои слова жестами.

Дамам в возрасте Людмила говорит-напевает:

– В этой кофточке вы такая молодая, какая у вас кожа, какой же вы молодец, что так сохранились, кожа просто девичья – семнадцать лет.

А молодым семнадцатилетним девчонкам Людмила, улыбаясь, подсказывает:

– В этой кофточке берегись «Мерседесы»! Мужики за вами вереницей выстроятся, гарантирую. А не нравится этот фасон, подберем другой.

Тяга к переодеванию, к подражанию заложена в человеке сызмальства – на уровне инстинкта ребенок подражает матери. Людмила помнила, как в пионерском лагере после просмотра «костюмного» фильма на следующий день все девочки стремились украсить свои наряды. Чтобы, как в фильме.

Кстати, этот инстинкт приводит молодежь к подражанию своим поп-идолам, всему этому мусору, что потоком льется с экранов телевидения в многочисленных сериалах. Что своих, что чужих. Поэтому Людмила давно уже зареклась смотреть эту жвачку.

А глаза у дамы уже зажглись. Она не снимает обновку, глаз оторвать от зеркала не может и уже советуется с Марией:

– Понимаете, у нас сейчас предвыборная кампания, много разъездов, выступлений…

– Так тем более вы должны выглядеть нарядно! – как бы удивилась такой очевидности Людмила.

– Дороговато, – вздохнула дама. – Вот, когда придем к власти, тогда смогу себе позволить.

– Я скидку вам дам. А на выборах вы обязательно победите. Мы все придем голосовать за вас. Такую красивую.

Людмила представила себе, как эта дама, усталая после все своей агитации, возвращается домой, становиться, как к станку, к плите и греет ее не плита, а мысль, что в салоне ждет ее светлое, пушистое, уютное чудо.

Особенно остро Людмила мечтала об обновках в самые тяжелые времена своей жизни.

Только тогда не до обновок было, сына бы прокормить и самой не заболеть бы.

Подружкам Людмилы по институту, соседкам по подъезду было все-таки легче – у них были мужья.

Кстати, о мужьях и женах.

Подружки Людмилы, также как и она сама, плакались на жизнь, но для себя ничего не изменяли, отсиживаясь за спинами мужей, привычно полагая, что обеспечение семьи – удел сильного пола.

С Катей Людмила дружит очень давно, с того момента как в детском садике Гриша не захотел уходить домой один, без своего нового друга, которого рядом одевала его мама. Так они и ушли вместе. И Людмила с Катей тоже. Да еще оказалось, что живут они в соседних подъездах.

Разговор завязался быстро, симпатия возникла сама собой. И Катя, также как и Людмила, работала в НИИ, только в своем, также решала те же житейские и бытовые проблемы по обустройству новой кооперативной квартиры.