Человек без лица

– Что? – спросил эмир.

Кадыр встал:

– Это все, что от нас осталось…

– От трех джамаатов? – спросил Зелимхан.

Он не любил, когда отряд нес такие большие потери. Это всегда говорит о том, что командир у отряда плохой. А себя Зелимхан считал очень хорошим командиром.

– От двух… – поправил Кадыр.

– Третий джамаат я послал поверху.

– Мы отходили понизу.

– Ты же знаешь, что мы не можем сейчас терять людей! Сейчас не имеем права терять ни одного человека!

– Со мной был только один джамаат. Они оказались сильнее…

– Как такое случилось? – Зелимхан натянул на лысину вязаную шапочку, принесенную заботливым охранником. На улице и в самом деле заметно подморозило.

– Я шел с верхним джамаатом, вышел на следы… В это время нас обстреляли. Обстрелял кто-то один, из винтовки. Одного ранило. Троих отправил разобраться, с остальными пошел по следам группы. Нас опять обстреляли. Теперь снайпер. Пришлось сделать обход и снова выйти на след. Только потом понял, что нас заманивали в ловушку. По следу была установлена мина с растяжкой. Под снегом растяжку не увидишь, хотя шли мы осторожно. Мина свалила на нас скалу. Меня и Сафара контузило. – Кадыр кивнул на одного из боевиков. – Сафар почти идти не мог. Мусу сильно придавило валуном. Мы его еле-еле вытащили. Остальные уже не дышали. Я на себе двоих со склона тащил, там встретил связного… – кивок в сторону человека, стоящего в стороне. – Дальше он помог.

– А нижний джамаат? – хмуро спросил Зелимхан.

– Половину снайперы расстреляли еще внизу, вторую половину на подъеме, когда они пытались присоединиться ко мне.

– Почему думаешь, что это снайперы?

– Мы выстрелов не слышали. И в нас стреляли… Не слышали… «Винторезы»… Их не услышишь…

– Кто это был?

– Думаю, федералы. Иначе, откуда столько «винторезов»… Но мы ни одного не видели. Потому сказать однозначно трудно.

– Сколько их?

– Похоже, несколько групп по два-три человека. Стреляли с разных сторон. Одни отвлекают, другие завлекают… Всего, думаю, не больше восьми-десяти человек… Но действуют умело… Как опытные «волкодавы»…

– С тобой что?

– Камнем стукнуло…

– Ходишь нормально?

– Хожу… Только голова болит.

– Утром все равно пойдешь в Грозный.

– Понял… Только отосплюсь.

Зелимхан повернулся в сторону начальника штаба. Тот сразу шагнул вперед, ожидая приказаний и понимая заранее, какие приказания последуют.

– Три джамаата в помощь верхнему. Предупреди, чтобы хотя бы одного живым захватили. Без пленного могут не возвращаться… И быстро…

– У нас осталось всего семь джамаатов.

– Быстро! – Эмир сопроводил слова коротким свирепым взглядом. – И помни, что нам нельзя терять людей! Нам никак нельзя терять людей! Нас осталось слишком мало…

Начальник штаба побежал бегом, а Зелимхан опять посмотрел на Кадыра.

– Что связной?

– Он из людей Алимхана, сейчас – к тебе, я его не знаю…

Зелимхан приглашающе кивнул связному, и, резко повернувшись, пошел к землянке. Связной отстал на два шага, а за спиной связного, уставив тому в спину ствол автомата, сразу же пристроился охранник. При этом предохранитель автомата оказался опущенным в нижнее положение на фиксацию автоматического огня. Одно неосторожное движение связного, и очередь разворотила бы ему спину. Второй охранник, что на время отсутствия эмира оставался на своем посту, распахнул перед эмиром дверь и первым шагнул за порог, намереваясь оставаться там все время разговора, который обычно не бывает долгим.

– Как тебя зовут?

– Завгат.

– Ты откуда?

– Я сам из Зеленого-Юрта. Твой человек получил сообщение из Грозного, записал и велел тебе передать. Он всегда через меня отсылает. Раньше отсылал к эмиру Алимхану, теперь к тебе…

– То-то, я тебя ни разу не видел… Как в пути? Осложнений не было?

– У меня путь не дальний. Два часа, и я здесь. Но и в дальнем пути можно все уладить. Я часто езжу в Грозный. Один раз Алимхан меня в Москву посылал. Хорошие документы и баксы снимают все осложнения…

– Что расскажешь?

– Ничего. Я только принес кое-что… Попроси своих людей не реагировать на мои движения, а то они нечаянно застрелят меня, а у меня четверо детей…

Зелимхан усмехнулся и по-арабски отдал распоряжение.

Связной медленно достал из внутреннего кармана своей теплой пуховой куртки пластмассовую коробку и передал эмиру.

– Диск, – проворчал тот. – Не люблю я эти вещи. Больше ничего не скажешь?

– Больше ничего, эмир.

– Кто еще читал это?

– Это никто не читал, кроме того, кто отослал. Твой человек в Зеленом-Юрте тоже только переписал и отослал. Он не может это прочитать.

– Отдыхай. Назад пойдешь завтра вместе с Кадыром и его разведчиком. Как его… Вали, кажется… Войдешь в группу Кадыра. Дорога вам в Грозный…

– Я лишь связной, эмир, и ни разу не держал в руках автомата. – В голосе связного прозвучала просьба.

Зелимхан только грозно посмотрел на связного, и этого хватило с лихвой.

– Завтра утром мы выходим в Грозный, – связной вежливо поклонился, и направился к выходу. Ствол автомата охранника назойливо проводил его до порога, а за порогом встретил другой ствол, не менее назойливый, который довел до верхней ступеньки лестницы.

– Иди, – отослал Зелимхан охранника. – Никого ко мне не впускать, пока не скажу.

Дверь закрылась, он еще целых две минуты смотрел на эту закрытую дверь и только потом достал из-под дощатых нар ноутбук и миниатюрный принтер, поставил на стол, открыл и нажал на ноутбуке кнопку «Power». И тут же присоединил через USB-порт миниатюрный принтер. Алимхан учил, что через USB-порт периферийные устройства можно подключать даже во время работы. Сразу, как только компьютер загрузился, высветился сигнал о слабом заряде батареи. Потому Зелимхан начал работать без задержки. Он вставил диск в дисковод, скопировал с него данные на жесткий диск, вытащил принесенный диск и вместо него вставил другой – перешифровальный и запустил программу дешифратора. Компьютер справился с работой за пару минут, и тут же эмир, чтобы не тратить заряд батареи при чтении с монитора, пустил текст в распечатку. Принтер недолго попищал и выдал лист с сообщением. И тут же Зелимхан выключил аппаратуру. Неизвестно, когда будет под рукой обыкновенная розетка и свободное время, чтобы подзарядить батарею…

Убрав аппаратуру под нары, Зелимхан пододвинул ближе к себе керосиновую лампу и стал читать донесение. Он даже не знал, что за человек скрывается под псевдонимом Эльбрус, наверное, кто-то из агентуры Алимхана, но этот человек, несомненно, широко информирован. Брат умел подбирать таких. Сам же Зелимхан только расплачивался с агентурой по списку, предоставляемому братом. Причем каждый раз, когда предстояло платить, они садились вдвоем над этим списком и высчитывали – кто и насколько важное сообщение прислал, следовательно, имеет право получить больше других, кто проявил оперативность, а кто просто опоздал. Кажется, псевдоним Эльбрус несколько раз мелькал в списке. Впрочем, это не важно. Важно само сообщение.

«Объект вашего интереса прибыл в Грозный поездом, в купейном вагоне. На привокзальной площади его должны были встретить мои люди и проводить в заранее подготовленную квартиру в квартале от вокзала. Однако еще на вокзале объектом заинтересовался наряд милиции, и, после проверки документов, посадил в остановленную прямо на улице машину и увез в неизвестном направлении. Объект не оказал сопротивления, очевидно, считая, что после более тщательной проверки его отпустят. Попытки выяснить местопребывание Объекта по горячим следам не увенчались успехом. Неизвестные милиционеры никак не зарегистрировали задержание Объекта. Такое уже случалось несколько раз с людьми, предъявляющими паспорт гражданина другой страны. Обычно милиционеры занимаются мелким вымогательством и потом отпускают свои жертвы частично ограбленными. Но ни разу доказать факт действительного ограбления не удалось, поскольку милиционеры визитных карточек не оставляют и работают настолько мелко, что крупные следственные мероприятия против них не проводились.