Человек-да

Я пожал плечами.

— Да. Случайное совпадение. Человек, с которым я познакомился только благодаря тому, что согласился на одну работу, познакомился с Марком года два назад, и оказалось, что он тоже всегда говорит «да»!

— La casualidad no existe, Дэнни! — заметил Марк. — Совпадений не бывает! Si a Todo! Только так.

— Si a Todo, — провозгласил Олеос, и все подняли бокалы.

— Да — это прекрасно! — воскликнула Изабель. — На все надо говорить «да»!

В этой маленькой счастливой компании я чувствовал себя желанным гостем. Здесь царила атмосфера тепла и радушия. Радушного отношения ко мне и, конечно же, к Марку. Мне казалось, что этот человек обладает почти магнетическим оптимизмом. Будто для него любая неприятность — пустяк. Он любил жизнь, и жизнь отвечала ему любовью. Может, он жил в ладу с самим собой именно потому, что знал, что для него важно — и друзья в его списке приоритетов занимали верхнюю строчку.

Но мне хотелось больше узнать о том, что значит для Марка его кредо.

— Марк... можно спросить тебя... ну, ты понимаешь... про твой девиз: «Si a Todo», — обратился я к нему. — Как это отражается...

Но Марк меня не слушал.

— Дэнни! Яйцо! — сказал он.

Не понял.

— Вот, держи...

Он вдруг произвел на свет яйцо. То есть, конечно, достал его из кармана, а не высидел.

— Яйцо? — недоуменно промолвил я.

— Держи! Это тебе!

Он стукнул яйцо об стол, покатал его и одним ловким движением очистил скорлупу.

— Яйцо для тебя!

Я не знал, как реагировать. Не часто люди, с которыми я общаюсь, достают из карманов яйца и чистят их для меня.

— Si a Todo, — сказал он. — Возьми яйцо!

— Взять?

— Возьми!

Я мог только предположить, что это некая местная традиция, которой гордятся испанцы, и что, отказавшись принять специально очищенное для меня вареное яйцо, я оскорблю их национальное достоинство. Я взял яйцо и поднял его на вытянутой руке, чествуя девушку за стойкой бара.

— Я беру яйцо! — объявил я и сунул его в рот.

— Это что — испанская традиция? — поинтересовался я у немца Йонаса, пережевывая яйцо.

— Нет, — ответил он. — Просто Марк любит иногда съесть яйцо.

— Итак, Дэнни... — обратился ко мне Марк. — Продолжаем говорить «да». Сейчас пойдем еще в одно место... на открытие клуба. У меня есть приглашения для нас обоих.

— Здорово! — воскликнул я. Торжество. Эксклюзивная вечеринка по случаю открытия ночного клуба в хипповом первоклассном городе! Я преисполнился новых надежд. Ведь Согласный всегда стремится к чему-то новому. Марк это знал, и я теперь тоже это знаю.

— Пойдем, нам пора.

Вся остальная наша компания осталась в баре, а мы с Марком отправились на вечеринку в ночной клуб. В кои-то веки я не гонялся за возможностями ответить согласием, а соглашался на предложения, на которые прежде ответил согласием другой человек. То есть это было согласие в квадрате!

Мы шли по городу. На пути нам встретился парень на роликовых коньках, выполнявший упражнения тай-ши.

— Послушай, Марк, — сказал я. — Давай поговорим с тобой о тактике согласия... Я уже несколько месяцев следую ей, и это здорово, но у меня случались и провалы... я делал такие вещи, которые никогда не должен был бы делать, и...

— Какие, например?

— Ну... вообще-то мне нравится дакать. А вот последствия не всегда меня устраивают. И... — Я подумал о Лиззи, потом о Кристен, но отмахнулся от мыслей о них. — ...Я просто хочу убедиться, что делаю это правильно. Вот ты когда-нибудь...

— Пришли! Вот клуб!

Марк подошел к вышибале, показал ему на меня, сказал что-то. Вышибала кивнул, и нас впустили.

Мне не терпелось переговорить с Марком и спросить у него совета. Но, едва мы вошли в клуб, я оказался втянутым в разговор с подругой друга его друга, которая, казалось, поставила перед собой цель посвятить меня во все подробности своей жизни.

— Мой бывший парень летом ездил в Лондон, — сообщила она, в то время как я водил взглядом по залу, пытаясь найти Марка.

— В самом деле?

Марка я нигде не видел. Только толпы разодетых, стильных, ультрамодных испанцев в самом новом — и самом изысканном — клубе Барселоны.

— Да. Лондон ему очень понравился.

— Чудесно, — сказал я.

Мимо меня прошел мужчина в костюме. Рубашка на нем была расстегнута до пояса. Он остановился перед зеркалом и стал изучать свое отражение. По-моему, на лице у него был толстый слой грима.

— Мой бывший, он аферист, — сказала девушка. Я насторожился.

— Аферист?

— Да. Аферист, — подтвердила она.

В ее голосе не слышалось грусти, но мне стало жаль ее.

— Сочувствую.

Мужчина в расстегнутой рубашке все так же рассматривал себя в зеркало, — наверное, любовался собой.

— А почему ты говоришь, что сочувствуешь? — удивилась девушка.

— Ну... быть аферистом нехорошо.

— Очень даже хорошо! — с жаром возразила она. — Он же аферист, известный испанский аферист!

— Известный испанский аферист?

— Да. Аферист-уголовник.

К мужчине, стоявшему перед зеркалом, подошел его приятель с весьма изысканно остриженной и выбритой растительностью на лице и тоже приковался к своему отражению в зеркале.

— Он — известный испанский аферист-уголовник? Ты уверена, что это хорошо?

Мужчины перед зеркалом кивнули каждый сам себе, потом друг другу и пошли прочь, — наверное, отправились искать другое зеркало.

— Мой бывший выступал в лучших судах Испании!

— A-а, — протянул я, сообразив, что она имеет в виду. — Юрист?

— Да. Аферист. А ты как сказал?

— Я сказал: «юрист». А ты, как мне показалось, говорила «аферист».

— А какая разница?

И более циничный, чем я, человек, возможно, признал бы, что разницы и впрямь никакой.

— Дэнни! Si a Todo! — крикнул Марк, неожиданно возникнув возле меня с двумя бокалами шампанского в руках. Откуда-то на нем уже появился галстук. Он дал мне один бокал и похлопал меня по спине. Я рассмеялся. Марк мне очень, очень нравился. Это трудно объяснить. В конце концов, мы ведь только познакомились. Но в нем было столько жизнелюбия... Я до сей поры заставлял себя радоваться жизни, а у него это получалось естественно.

— Пойдем, сядем там. — Марк показал на возвышение возле танцевального круга. Там уже сидели, потягивая напитки, несколько человек — по виду, представители барселонской элиты. Мужчина с волосяными узорами на лице смотрел в свой бокал, — вероятно, пытался поймать свое отражение в кубике льда.

— Пойдем, — согласился я. — И, может, все-таки ты расскажешь мне о своем опыте в качестве Согласного...

Я стремился упрочить свои отношения с Марком. Хотел, чтобы мы были не просто хорошими друзьями, а друзьями-единомышленниками.