Человек из зеркала
Шрифт:
Хотя подушечка упала бы при отступлении. Снайпер, стрелявший в Чупракова, действовал быстро, некогда ему было заниматься лишними телодвижениями, чтобы удержать подушечку и сунуть ее в карман или сумку. Ее, правда, можно было закрепить на прикладе, но ведь ничего такого на брошенной на месте преступления винтовке не было…
– Я не понял, ты что, в доктора играешь, капитан? – спросила Милка. И сама же захохотала.
Ее Толик сидел на продавленном диване в неудобной позе, а она жалась к нему. Илья подобрал с пола жвачку, протянул ей. Дескать, пожуй и успокойся… Он и не думал, что девушка сжует этот грязный
– Маскхалат куда спрятал? – спросил у Ромы Шульгин.
– Какой маскхалат?
– А в которым ты по деревьям лазил. В котором ветка тебя оцарапала…
– Нет у меня никакого маскхалата…
– А где был в одиннадцать часов сорок минут двадцать восьмого октября этого года?
– Двадцать восьмого октября? Здесь был. Весь день был, с утра до вечера…
– А что делал здесь?
– Ну, отпуск взял, время на природе провести хотел…
– Какой отпуск? Не брал ты отпуск. Просто на работу не вышел.
– Ну, так и не вышел, потому что взял отпуск… Не трогал я Чупракова, не надо меня прессовать.
– Кто тебя прессует? Никто тебя не прессует. Может, в изоляторе прессовать будут. У Чупракова связи в уголовном мире, может, подсадит к тебе какого-нибудь костолома…
– Какой изолятор? – взвыл Пушкарь. – Не делал я ничего такого, чтобы меня в изолятор!
– Романов, давай в отдел его увози. А я с этим пока потолкую, – кивком головы Шульгин показал на Толика с его девушкой. – И за домом присмотрю. А ты Пушкаря закроешь и сразу за постановлением на обыск, ну, и прихвати еще кого-нибудь…
Илья взял задержанного под руку, вывел его из дома, отконвоировал к своей машине. Женщина по-прежнему находилась на балконе, но уже без сигареты, настороженно смотрела, как он усаживает окольцованного Пушкаря. Но переживать ей нечего: опасность уже позади.
Пушкаря он посадил рядом с собой, руки из-за спины вперед не переводил, хотя и следовало бы. Рома – парень крепкий, а Илья не мог отслеживать каждое его движение: дорогу из виду выпускать никак нельзя. Как бы не попытался Пушкарь ударить его, чтобы затем сбежать. Так что пусть помучается парень с заломленными назад руками, тем более что Битово недалеко.
– Ты, Рома, почему в Антиповке обосновался? – спросил Илья.
– Где хату нашел, там и обосновался, – подавленно буркнул парень.
– И чья это хата?
– Ну, есть один знакомый, у него ключи взял…
– Ты знал, что у этого знакомого дом в Антиповке, и взял у него ключи…
– Да мне без разницы, в Антиповке или еще где.
– Как это без разницы? Тут до Чупракова рукой подать.
– В смысле, рукой подать? – Пушкарь непонимающе посмотрел на Илью.
– Ну, до его дома рукой подать.
– До его дома? А мне какое дело до его дома?
Илья внимательно посмотрел на него. Он, конечно, не доктор физиогномических наук, но кое-что в этом понимает. Не похоже, что Пушкарь фальшивит, его удивление казалось искренним.
– А до Дианы дело есть?
– При чем здесь Диана?
– Она же с Чупраковым жила, в его доме.
– Как жила с ним? – встрепенулся Пушкарь.
Боль в его глазах всплеснулась, лицо исказилось в страдальческой гримасе.
– А ты не знал?
– Нет, не знал. А это что, правда?
– Ну ты же следил за Дианой, видел,
куда и с кем она уехала.– Я следил за ней?
– Ты приезжал к ней в больницу?
– Да, приезжал.
– Ты знал, что в ее отделении лежал Чупраков?
– Да, она мне говорила.
– Ты звал ее с собой?
– Да, звал.
– Ты ее звал, а она отказалась. А почему? Потому что Чупраков ее больше интересовал, чем ты. Ты понял, что она с Чупраковым останется, стал следить за ней, выследил… Только непонятно, где ты винтовку взял?
– Какую винтовку? – в недоумении смотрел на Илью Пушкарь.
– Из которой в Чупракова стрелял.
– Я в Чупракова стрелял?!. Уф-ф, это какой-то пипец!.. А его что, убили?
Илья оставил этот вопрос без ответа.
– Ты в армии служил? – спросил он.
– Ну, служил… И стрелять умею. Из винтовки умею стрелять, из автомата, из чего угодно… Только в Чупракова я не стрелял!.. Да и где бы я взял винтовку?
– Вот и я бы хотел знать, где?
– Вы что, с ума там все сошли? Нашли, блин, крайнего! – взревел от возмущения Пушкарь.
– Снайпер, который стрелял в Чупракова, в сторону Антиповки ушел.
– Блин, ну все под меня подгоняете!
– Еще скажи, что ты Чупракова не избивал…
– Не избивал, конечно.
– Конечно?.. А твоя Диана сказала, что ты ей признался в том, что избил Чупракова…
– Диана?! – простонал Пушкарь. – Сдала меня?!.
– Ну, в милицию она, конечно, бежать не стала. Но из-за снайпера мы занялись ею вплотную, правду она скрыть не могла. Пыталась, но не смогла. Ее сам Круча допрашивал…
– Он что, бил ее? – набычился парень.
– А что, обязательно бить надо? Нет, не бил… Понимаешь, Рома, человек так устроен, что ложь – чужеродный для него элемент, с колючками, с неприятным запахом. Если на человека хорошо нажать, эти колючки впиваются в совесть, и эта совесть начинает кричать правдой… Так вот устроен человек, Рома. Надо просто уметь на него надавить, и совсем не обязательно физически… В общем, Диана призналась, что ты избил Чупракова.
– Но это неправда! – зажмурился с досады Пушкарь.
– Хочешь сказать, что Диана врет?
– Нет, это я ей соврал!
– Зачем?
– А затем, что я косяка дал!.. Их трое было, а я один. Они меня в угол зажали… Я боксом занимался, у меня удар триста килограмм, только я даже рукой махнуть не успел. Там профи в «быках» у Чупракова, если бы захотели, убили бы меня. А потом наш начальник охраны появился, эти ушли, а он мне говорит, что против Чупракова лучше не идти. Сказал, что за меня никто не подпишется, потому что Чупраков корешится с самим Сафроном. А потом говорит, что ничего страшного не будет, ну станцует Диана приват, и все… В общем, я лоханулся, а Диана этого мне не простила…
– Правильно сделала.
– Да понимаю, что правильно… А я Диану люблю, мне стремно, что я так поступил. А она про Чупракова спросила, ну, я и соврал. Ну, чтобы хоть как-то в ее глазах подняться…
– Странная у тебя какая-то любовь. Были у меня девчонки, но ни одна из них «гоу-гоу» не танцевала. А Диана танцевала, и тебе хоть бы хны…
– А что здесь такого? Там же не надо раздеваться… И консумацией она не занималась.
– Чем?
– Ну, это когда девушки к клиентам подсаживаются, напитки дорогие заказывают, то есть на деньги раскручивают…