Человек, который замедлял и ускорял время

– Кажется, все...

– Дела, - сказал дежурный, откладывая шариковую ручку. Просто не поверил, если бы кто рассказал.

– Каратэ?
– спросил молодой лейтенант, восторженно глядя на Тимофея.

– Как сказать...
– замялся Тимофей.
– Почти... И еще... кое-что.

– Понятно.

– И долго тренировались?
– спросил один из милиционеров.

– Да... пришлось поработать.

– Вот, товарищи, что может дать тренировка, - сказал лейтенант, обводя присутствующих многозначительным взглядом. Понятно? Работать надо!

Все закивали головами.

– Ну а вы, соколы, что скажете?
– спросил дежурный, обращаясь к задержанным и снова беря шариковую ручку.

Ответом было молчание.

– Так ничего и не скажете?

– Недоразумение вышло, гражданин начальник, - начал, не поднимая головы, коренастый.
– Прикурить мы попросили, и только... А товарищ чемпион не поняли... Мы их, конечно, не виним... Но и мы не виноваты.

– А это?
– дежурный кивнул на оружие, выложенное на столе.

– Я этого не касался, бронь боже, - замотал головой коренастый.

– Но кастет в кармане был?

– Ну был... Не мой. Ей-богу... Парня одного.

– А как его зовут, ты, конечно, не помнишь?

Коренастый промолчал.

– Да ты садись.

– Ничего, постою...

– Стой, если сидеть не можешь. Бумажники откуда?

– Нашли.

– В урне для мусора?

– Нет... Под скамейкой на бульваре.

– Так рядом и лежали?

– Так и лежали...

– А документы куда дели?

– Какие документы?

– Те, что тут были, - дежурный по очереди развернул бумажники и вытряхнул на стол их содержимое.
– Тут сейчас одни деньги, и много денег... Ну так как, будете говорить?

Коренастый молчал.

– Ладно. Ступайте, подумайте. Время у вас до утра достаточно. И не только до утра... Увести задержанных!
– скомандовал он конвойным милиционерам.

Уже на пороге долговязый обернулся и бросил через плечо:

– Ничего нам не пришьете, кроме незаконного хранения холодного оружия. А вот этого...
– он кивнул на Тимофея, проверьте... Он еще и не такое может...

Домой Тимофея отвезли на дежурной милицейской машине.

"Адрес проверяют", - решил про себя Тимофей.

Водитель - молодой розовощекий милиционер - по пути пытался расспрашивать Тимофея об использованных им приемах самообороны. Особенно интересовал его нож и история с ремнем коренастого.

Тимофей, который вдруг почувствовал себя страшно разбитым, и невероятно усталым, отвечал с трудом, односложно.

Ответы настолько сбили водителя с толку, что он даже сбавил скорость.

– Значит, вы разжали ему пальцы правой руки, - снова начал водитель, морща лоб, - а он?

– Что он?

– Он-то что на это? Скажем, если вы начнете разжимать мне пальцы, я...

– А он просто ничего не успел, - вздохнул Тимофей.
– Я ведь говорил, что эти приемы делаются быстро. Знаете, пожалуй, это легче показать, чем объяснить словами.

– Понятно, - сказал водитель и, помолчав, добавил: - Наш полковник, наверно, и попросит показать все по порядку.

"Еще не легче, - подумал Тимофей.
– Что же теперь делать?"

Проснувшись на следующее утро, Тимофей сразу вспомнил свое невероятное приключение и некоторое время соображал, лежа, приснилось ему такое или действительно было. Муха назойливо жужжала рядом. Он отогнал ее и снова принялся думать, по привычке покусывая пальцы. Его размышление прервал настойчивый звон будильника. Тимофей протянул руку, чтобы выключить будильник, но передумал.

"Эх, была не была, - решил он.
– Проверю..."

Он зажмурился и, сосредоточившись, мысленно произнес: "Остановись, время... на три секунды".

Сразу стало тихо. Тимофей медленно раскрыл глаза. В комнате ничего не изменилось. Утреннее солнце попрежнему светило в открытое окно, но легкая занавеска, завернутая ветром, застыла в горизонтальном положении. Возле самого носа Тимофея неподвижно висела в воздухе муха. Впрочем, не совсем неподвижно. Ее перепончатые крылья медленно, очень медленно опускались и поднимались.

– Так, - удовлетворенно сказал Тимофей.
– В порядке... Надо подумать...

Он осторожно взял муху двумя пальцами, оторвал крыло и отпустил. Муха осталась висеть в воздухе, медленно шевеля уцелевшим крылом.

– Полный порядок, - повторил Тимофей, наблюдая, как муха постепенно меняет положение и поворачивается вниз головой.

По расчетам Тимофея, три секунды прошли, но ничего не менялось. Занавеска в окне оставалась неподвижной, и однокрылая муха висела перед глазами. Правда, она приобрела вертикальное положение.

"Непонятно, - подумал Тимофей, - но подождем немного". Он начал считать про себя. Досчитал до ста. Ничего не изменилось. Кроме положения мухи. Она явно падала, но очень медленно.

"Видимо, придется это дело ускорить",-решил Тимофей. Для верности он снова зажмурился и мысленно произнес: "Ну, время, давай, иди нормально".

Тотчас пронзительно зазвонил будильник, затрепыхалась занавеска в окне, а на простыне забилась однокрылая муха.

– Фантастика какая-то, - вслух сказал Тимофей.
– Просто черт знает что такое! Уж не схожу ли с ума?

Он выключил будильник, встал, застелил постель. Муху осторожно перенес в пепельницу. И она там ползала, печально жужжа. В глубокой задумчивости Тимофей побрился, сварил кофе, выпил его, почти не ощущая вкуса, и отправился на работу.

* * *

В обеденный перерыв Тимофей все-таки не выдержал: по секрету рассказал своему приятелю Жоре, вместе с которым вчера отмечал получение премии, что вечером, возвращаясь домой, задержал двух бандитов.

Жора, конечно, не поверил. Тимофей разгорячился, стал рассказывать подробности. Жора поднял его на смех.

– Какие бандиты? Ты же "тепленький" был, когда расходились. Заснул по дороге, и приснилось...

Тимофей обиделся, хотел уйти, но Жора, у которого с утра было скверное настроение, решил отыграться.