Человек с Зелёной тростью

– Или мне показалось… – Взглядывая прямо в глаза Гринмэну, выдавила Эльвин. – Как бы там ни было… до завтра…

На этот раз всё получилось очень быстро. Кажется, страх придал Эльвин искру летучести, и она так быстро сбежала от Тома, что он и глазом не успел моргнуть.

С ним осталась только тишина. Луна качалась на тёмном небе, проливая свой свет на его мокрые волосы. Звёзды словно мыши сновали над головой.

Том закрыл глаза и еле слышно застонал от неразделённой любви.

Глава 27. ПРИЗРАЧНЫЙ РАЗГОВОР

Эмили сидела на бревне, вытянув ноги к огню, и скучающе смотрела в пространство. Заметив Эльвин, она с облегчением вздохнула и потянулась.

– Господи, я уже думала, что засну, пока тебя жду! – Капризно сказала она, поправляя платье и искоса глядя на Эльвин.

– Прости, просто Том меня чуть задержал, хотел, чтобы я…

– Ну, ты его видела? – У Эми так резко сменилось выражение лица, что Эльвин, которая хотела присесть рядом с ней, так и осталась стоять.

– Кого?

– Ну как кого? – С нежной таинственностью проговорила Эмили. – Миркома, естественно.

– А, да, видела… – Эльвин устало потёрла лоб. – Слушай, надо приниматься за зелье…

– И во что он был одет? Что делал? – Даже не обратив внимания на последние слова, молящим голосом попросила она. Это были вопросы, без ответа на которые Эмили просто не могла жить дальше. И только после того как Эльвин подробно описала всё что делал Мирком, какая у него была причёска и сколько раз он на неё посмотрел, Эмили, наконец, отстала и вся в сладких мечтаниях устремила взгляд на огонь.

– Как же я тоже хочу его увидеть! – Прошептала она. – Как хочу!

– Завтра увидишь, Эми. – Успокоила её Эльвин. – Завтра праздник, мы, наверное, долго будем вместе.

– Точно, праздник! – Подскочила Эмили. – Надо нарядиться так, чтобы он и глаз от меня не смог отвести! Ты мне поможешь?!

– Конечно, помогу!

– Отлично! Давай-ка с тобой подумаем, что лучше надеть! – Загорелась идеей Эмили. – Уверена, мы с тобой все сердца покорим, да!

«– Но мне нужно только одно сердце. – Мечтательно вздыхая, подумала Эльвин. – Сердце Лиама. Я хочу, чтобы оно так же любило меня, как моё любит его».

Эмили уже расхаживала взад-вперёд, пытаясь придумать самый умопомрачительный наряд, но Эльвин взяла её за руку и чуть вернула подругу в реальность.

– Эми, ведь ты помнишь, что у нас дежурство? Не забыла?

– Ну да… – Вяло отозвалась та.

– Так надо приниматься за дело.

Эмили нехотя согласилась. Девушки сходили в шатёр Мистера Грифа за инструкцией и, прочитав, что потребуется, отыскали в сундуке и по шатру нужные ингредиенты. Трав, порошков и всяких разных зелий набралось так много, что перенести их к очагу оказалось возможным только в два захода.

И всё оставшееся время до готовки зелья девушки разбирались с ними, крошили кору, резали колючки, выдавливали сок из мха и многое-многое другое. Они беспрекословно следовали инструкции, но и попутно вели жаркую беседу о том, как чудесно они должны выглядеть завтра на празднике света.

За бесконечной, утомительной работой не так сильно ощущалась сонливость. Эми, как истинная сова от природы, и вовсе была бодра как никогда. Даже глаза её, кажется, горели в темноте, и больше обычного её наполняла какая-то таинственность и жизнь.

Но Эльвин плохо переносила темноту и ночью всегда чувствовала себя как в клетке. В душной, страшной клетке. Уже в четвёртом часу ночи она поняла, что смертельно хочет спать.

– … и да пребудет в мире свет, покой, и пусть божественные цветки лютниды всегда цветут на зелёных лугах… – тихо бормотала Эмили, посыпая маленькие белые бутончики в бурлящий котёл. В то время как полусонная Эльвин вскрывала жёлтые стручки колючего гороха, который нужно было положить в зелье следующим пунктом, – … повелеваю этому быть во благо планеты…

Эмили досыпала лютницы и, отряхнув руки о платье, опять заглянула в инструкцию.

– Так-с, – присвистнула она, водя пальцем по бумаге, – теперь нужно добавить двадцать три горошины колючего гороха четырьмя руками по четыре горошины одновременно, прикрыв глаза, но не закрывая до конца.

– Если я закрою глаза, то сразу засну. – Вздохнула Эльвин, вскрывая последний стручок.

– Нет, мы же будем стоять…

– Всё равно засну.

– Да ладно тебе! – Эми помогла подруге собрать горошины, и они вместе подошли к котлу, где бурлило коричневатое зелье. – Осталось совсем немного. Скоро Том и Эдвин придут на смену, а мы пойдём отдыхать.

Эльвин ничего не ответила, только кивнула.

Девушки слегка прикрыли глаза и добавили в зелье колючий горох именно так, как было сказано в длинном свёртке с инструкциями.

Дальше следовало пропеть в котёл короткий стишок и полчаса мешать зелье длинной деревянной ложкой против часовой стрелки, через каждые полторы минуты капая в котёл по четыре капли берёзового сока.

Около пяти утра девушки добрались до пункта семьдесят восемь и также поняли, что очень замёрзли.

– Странно, а ночью не было так холодно. – Поёжившись, заметила Эмили. – Или, может быть, я просто не обращала на это внимания?

– Надо сходить за мантиями. – Эльвин потрясла руками в воздухе, давая им отдых, так как уже на протяжении десяти минут месила в миске не очень приятную склизкую массу (глину с мышиным папоротником).

– Да, определённо. – Согласилась Эмили. – Я схожу, а то у тебя руки заняты работой. Сейчас приду…

Она отошла от очага и быстро скрылась в темноте, шурша платьем. Эльвин осталась сидеть на бревне. Ей ужасно хотелось спать, она буквально отключалась, голова еле работала. Ну почему когда она лежит в своей постели, её почти всегда мучает бессонница или кошмары, а когда наоборот, спать нельзя она валится с ног?

Эльвин вздохнула и на секунду остановилась, закрыв глаза, чтобы чуть-чуть отдохнуть.

Так темно. Везде. Звёзды стали исчезать, их было почти невидно и ничто не светило, только огонь в костре. Луна упала за лес и растаяла там, среди тёмных корявых ветвей деревьев. Было темно.

Слева на Эльвин повеяло лёгким холодком, совсем не таким, каким был холод вокруг. Но девушка не открыла глаз. Послышались тихие шаги, но не издалека, а откуда-то совсем близко.

Кто-то присел рядом с Эльвин, вплотную придвинувшись к ней, так, что пиджак незнакомца из очень грубой ткани явно почувствовался на её коже. Она услышала улыбку и, вздрогнув, хотела вскочить на ноги, но не смогла. Её тело словно окаменело, только голова с трудом повернулась влево, а глаза сделались стеклянными от страха.