Человек с Золотым Торком

– Наверное, я их уже знаю, - сказала Молли.
– У тебя неплохая репутация, Эдди.

– Да. Когда-то я гордился этим. Но не только как убийца, я надеюсь?

– Ну… по большей части. Ты никогда не был самым деликатным агентом, Эдди.

– Тебе о многом известно, - легкомысленно сказал я.
– Но… Большинство работ, которые я выполнял, я выполнял и уходил, не оставляя следов. Признак хорошего агента: Так выполнять свою миссию, чтобы никто никогда не узнал, что он там был.

– Если ты так говоришь, - улыбнулась Молли.
– Но… ты никогда не ставил под сомнение ни один из полученных приказов - заданий?

– На каком основании? Они были моей семьей. Мы все были воспитаны для того, чтобы бороться за добро, защищать мир, видеть себя героями величайшей из игр. Семья была единственным, на что можно было положиться в ненадёжном мире. Поэтому я устранял тех, кого они мне приказали. И хотя иногда я не был счастлив от того, что делал… Я научился жить с этим.

– Вот почему ты живёшь один, - сказала Молли.
– На кого можно надеяться, кто кроме семьи может понять то, что мы делаем?

Некоторое время мы сидели в тишине, слушая “Enya” на портативном CD-плеере. Снаружи доносился тихий шелест ветра, шум воды и набережной, а также отдалённый гул городского транспорта. Целый мир, который продолжал жить, как и раньше, не зная, что всё изменилось. Но это может подождать до завтра… Я чувствовал, как моё тело медленно расслабляется, прошёл день, который, как я думал, никогда не закончится.

– Итак, - наконец сказала Молли.
– Что нам делать дальше? Что мы ещё можем сделать?

– Я не знаю, - честно ответил я.
– Я узнал многое, чего не знал, но не то, что мне нужно было узнать… Почему моя семья бросила меня на растерзание волкам. Почему семья, которой я верно служил всю свою жизнь, объявила меня вне закона. Почему моя собственная бабушка так сильно хочет моей смерти. Должно быть, я что-то сделал, но будь я проклят, если знаю, что. Теперь я знаю, почему моя семья так долго держалась за власть. Я знаю, чем на самом деле занимается семья Друд. Но не то чтобы я знал, или даже подозревал о чём-то из этого, до сегодняшнего дня.

– А ты не думал связаться с другими членами вашей семьи, изгоями которые ушли от ответственности?
– Хотел бы ты этого? Если уж на то пошло, они должны хотя бы дать тебе несколько ценных советов о том, как скрыться от семьи, как выжить в одиночку в этом мире.

Я думал об этом. Я всё ещё испытывал определённое отвращение к слову “изгой”, хотя теперь был им. В семье всегда были изгои. Определённые личности, которые отринули семейный авторитет и упорхнули в мир. Или их изгнали по веской причине. Их имена вычеркнули из семейной генеалогии, и никому больше не разрешалось упоминать их. Даже сейчас, в Поместье, кто-то удалял все следы моего существования, и всем, кто когда-либо знал меня, было приказано никогда больше не упоминать моё имя. Даже мой дядя Джек и мой дядя Джеймс… Для семьи изгои были хуже предателей; они были позором. Поэтому они жили максимально скрытно, чтобы их не выследили и не убили.

– Единственный изгой, которого я когда-либо знал, - медленно произнёс я, - это Кровавый человек, Арнольд Друд. Мерзкий маленький ублюдок. Знаешь, что он делал? С детьми? Я не могу поверить, как ему удавалось скрывать это так долго… В любом случае, семья рассказала мне, что он сделал и где прятался, и я сразу же отправился туда и убил его.
– Ужасная мысль поразила меня, и я с тревогой посмотрел на Молли.

– Они говорили мне… Но было ли это правдой? Я убил невинного человека?

– Нет, - быстро сказала Молли, успокаивающе похлопав меня по руке.
– Расслабься, Эдди. Он действительно совершил все те ужасные вещи, о которых все говорили. Ваша семья была не единственной, кто вышел на след Кровавого человека. Но только один из вас смог добраться до него, несмотря на его броню… - Она задумчиво посмотрела на меня на мгновение.
– Как тебе удалось убить его, Эдди?

– Легко, - сказал я.
– Я жульничал. Давай сменим тему. Учитывая, что я так долго был хорошим солдатом, согласится ли кто-нибудь из других изгоев поговорить со мной?

– Они поговорят со мной, - сказала Молли.
– В своё время я имела дело с некоторыми из них. Не смотри так шокировано, Эдди. Ты теперь в реальном мире, и здесь мы всё делаем по-другому. Альянсы приходят и уходят, и мы все имеем дело с теми, с кем придётся, ради результата. У меня нет семьи, которая могла бы меня поддержать, поэтому я создала свою собственную, из тех немногих людей, которым я действительно доверяю. У меня повсюду знакомые. Кроме того, я знаю людей, которые знают людей… На самом деле, мне известно о трёх изгоях Друд, живущих в Лондоне и его окрестностях. Если я поручусь за тебя, они согласятся на встречу. Возможно.

– Меня не волнует просто выживание, - сказал я. Я не собираюсь заползать в нору и прятаться в ней, подобно другим изгоям. Я должен поквитаться со своей семьёй, со всеми, за то, что они сделали. За то, что они не были теми, за кого себя выдавали. Но… рядом должен быть кто-то достаточно сильный, чтобы остановить “Манифест Судьбы.” Как бы ни была плоха моя семья, эти ублюдки ещё хуже. И можно поспорить, что весь тот ущерб, который мы нанесли им сегодня, даже не замедлит их. Серьёзная, гнилая контора. Если я разрушу власть Друдов над миром… кто останется достаточно сильным, чтобы остановить Трумэна, и все те ужасы, которые он планирует сделать со всеми, кто не является участником “Манифеста Судьбы?”

– Есть один очевидный ответ, - сказала Молли.
– Натравить их друг на друга.

– Нет, - сразу же ответил я.
– Я не хочу быть ответственным за развязывание войны. Слишком много невинных погибло бы, попав под перекрёстный огонь. И не все в моей семье нечестивцы. Некоторые из них - хорошие люди, которые борются за правое дело не из семейного долга, а просто потому, что считают это правильным.

– Если ты так говоришь!
– воскликнула Молли.

Теперь пришла моя очередь задумчиво посмотреть на неё.
– Я не мог не заметить, Молли, что сегодня ты была очень неразговорчивой, и сдерживалась… Ни в одном из наших сражений не было твоей обычной дикой магии. На самом деле, ты позволила мне сделать большую часть тяжёлой работы.

Она усмехнулась.
– Мне было интересно, когда ты заметишь. Я наблюдал за тобой, за тем, что ты делал, Эдди. Оценивала, на что ты способен. Я пыталась понять, кто ты на самом деле. Я ненавидела и боролась с Друдами большую часть своей жизни, и не без оснований. Они убили моих родителей, когда я была ещё ребенком.

– Мне очень жаль, - сказал я.
– Я не знал.

– Я так и не узнала, почему. Друды не очень-то любят объяснять свои действия. Вот как Трумэн смог так легко заманить меня в ловушку… Но ты всегда был другим, Эдди. В своё время я сражалась с дюжиной разных агентов Друдов, но ты… ты был единственным, кто сражался достойно. Ты всегда интриговал меня, Эдди…

– Мне нравится, когда женщина говорит фривольно, - сказал я.

Мы наклонились друг к другу, когда сработала сигнализация о сближении с баржей, и багровый свет заполнил каюту. Я жестом попросил Молли молчать и быстро поднялся, чтобы выключить проигрыватель компакт-дисков. Снаружи неестественно завывал ветер. Я резким жестом выключил красную сигнальную лампу и снова опустился рядом с Молли. Я прижался губами к её уху.

– Не двигайся, не говори, ничего не делай. Там что-то есть. И моя охранная сигнализация не стала бы так вспыхивать, если бы поблизости не было чего-то действительно неприятного.

– Ищут нас?
– спросила Молли, с трудом выговаривая слова.

– Похоже на то. Но это не моя семья. Сработало бы иное оповещение.

– У тебя есть оружие на барже?

– Нет. И никакой защиты. В этом смысл этого места; ничего, что могло бы привлечь внимание. Предполагалось, что это и есть защита. Ничего, что мог бы обнаружить враг.

Мы слушали, как бушует ветер. Каюта поднималась и опускалась рывками, так как вода была потревожена. Температура резко упала. Моё дыхание парило в воздухе и смешивалось с дыханием Молли.