Человек с Золотым Торком

Мы поднялись по тускло освещённой лестнице на следующий этаж и нашли дверь с нужным названием рядом с кнопкой звонка. Дверь стояла слегка приоткрытой. Не очень хороший знак. Я достал свой Colt Repeater, Янычарка Джейн достала два своих кулачных кинжала, а Молли заставила свой колдовской нож появиться из ниоткуда. Я жестом попросил Янычарку Джейн и Молли держаться позади меня. Они проигнорировали меня, молча протискиваясь вперёд, и я мысленно вздохнул. Янычарка Джейн медленно толкнула дверь. Та не издала ни звука. В комнате был полумрак, несмотря на то, что был полдень. Мы проскользнули внутрь по одному, готовые к худшему, но ничто не могло подготовить нас к тому, что мы обнаружили.

В комнате царил настоящий беспорядок. Рукотворный кавардак… Первой моей мыслью было, что гостиную перевернули вверх дном профессионалы, которые что-то искали, но быстро стало ясно, что ни один уважающий себя профессиональный агент не стал бы марать руки грязью, которая была повсюду.

На большинстве поверхностей грязь и мусор стремились к доминированию, то, что можно было разглядеть на ковре, было запятнано в дюжину цветов, а хлам и мусор образовали на полу такой толстый слой, что нам пришлось пробивать себе дорогу ногами. В углу была свалена старая одежда, возможно, для стирки, или, что более вероятно, для сжигания, а картонные коробки из-под еды на вынос липли друг к другу. Что-то влажно хрустнуло под ногой, и я искренне надеялся, что это всего лишь таракан. Шторы не были задёрнуты, но оконное стекло было так густо заляпано грязью, что послеполуденному свету приходилось пробиваться сквозь них. На каждой поверхности стояли пустые бутылки, в основном из-под India Pale Ale и Bombay Gin (из-под Индийского светлого эля и Бомбейского джина). Были и бутылочки из-под таблеток, причём не тех, которые отпускаются по рецепту; мятая фольга для погони за драконом… И полдюжины шприцев, а рядом с ними - горелка для стерилизации игл. Напрашивается финальный штрих - пойти и принять алкоголь с метанолом, из бутылки упакованной в картон на набережной Чаринг-Кросс, - при условии, что Голубой Фейри дотянет до этого.

Мы передвигались по комнате так тихо, как только могли. Никаких следов злодеев, и я начал сомневаться, что мы ищем - труп, или человека? Я толкнул дверь спальни и увидел Голубого Фейри, лежащего лицом вниз - на кровати. Он тихонько похрапывал, а из его рта вырывались невнятные звуки. Мы все немного расслабились и убрали оружие.

На Голубом Фейри были только трусы-боксёры, срок годности которых давно истёк, и браслет-амулет на левой лодыжке.

Янычар Джейн, Молли и я устроили короткую, но оживлённую дискуссию о том, кому придётся прикасаться к нему, чтобы перевернуть. Мы сыграли несколько быстрых раундов в камень, ножницы, бумагу, и я проиграл. Думаю, что они как-то сжульничали. Я крепко ухватился за удивительно волосатое плечо Голубого Фейри, перевернул его и прокричал его имя ему в лицо. Затем я быстро попятился, когда он резко сел в постели, хрипя и кашляя.

– Хорошо, хорошо, я проснулась! Отставить грубости, я сверхчувствительна! Особенно по утрам.

– Сейчас полдень, - уточнил я.

– Для тебя, может быть. Для меня, к сожалению, это начало нового дня. Вам придётся меня простить.

Старые серые клетки не в состоянии работать в такую рань, по крайней мере, пока я не выпью пару чашек кофе и не выкурю сигарету. Итак, кто вы, что вы.., и почему преследуете бедную фею в этот безбожный час? Я ведь не делала заказ? Могу поклясться, что эскорт-агентство заявило, что я больше не кредитоспособна, ублюдки. Он зажмурил глаза, выкашлял половину лёгкого, а затем уставился на меня обескураженным взглядом. Его глаза расширились, когда он, наконец, хорошо рассмотрел меня, а затем он отполз назад по смятым простыням, подняв руки в защитном жесте, пока не упёрся в изголовье кровати. Он попытался улыбнуться, но не смог сделать это убедительно.

– Эдди! Это ты! Если бы я знала, что ты придёшь, я бы хоть немного прибралась, хоть немного постаралась… Угощайся чем хочешь, чувствуй себя как дома… О, Боже, Эдди, не убивай меня, пожалуйста! Я не представляю для тебя угрозы!

– Интересно, - сказал я.
– Вообще-то, ты должен знать меня только как Шамана Бонда. Но ты знаешь моё настоящее имя. Как так, Блю?

– Я вижу твой Торк, - сказал он, быстро моргая.
– Знаешь, я полуэльф. Конечно, ты знаешь. Вы, Друды, всё знаете. А я, время от времени выполняю небольшую работу для вашей семьи. Вынуждено. Они дают мне деньги. Не убивай меня, Эдди, пожалуйста. Они заставили меня сделать это!

– Ладно, Эдди, отстань от него, - сказала Янычарка Джейн, подавшись вперёд и встав рядом со мной.
– Привет, Блю. Это я, Джейн. На этот раз ты попал в настоящую передрягу, не так ли? Даже я, возможно, не смогу вытащить тебя из неё. Что именно ты сделал для Друдов, чего ты так стыдишься?

– Ах, Джейн, - сказал Голубой Фей, немного успокаиваясь.

– И Молли тоже здесь. Как мило. Добро пожаловать в мою скромную обитель. Простите за беспорядок, но я здесь живу. И кажется, у меня иссяк энтузиазм, и я больше не могу не обращать на всё это внимания. Ужасно небрежно с моей стороны, я знаю, но такова жизнь в наши дни. Во всяком случае, моя жизнь. Тем не менее, я рад, что ты здесь. Если кто-то вот-вот умрёт ужасной смертью, то немного лучше сделать это в компании своих друзей. Не могли бы вы убедить вашего друга-убийцу позволить мне одеться? Я бы не хотел встретить своего создателя в одних трусах.

– Одевайся, - сказал я, невольно забавляясь.
– Я здесь не для того, чтобы убивать тебя, Блю. Просто задам тебе несколько вопросов.

– Подожди, пока не услышишь ответы, - сказал Голубой Фей-ри.

Мы все попятились от кровати, он поднялся с продавленного матраса и натянул старую потрёпанную шёлковую накидку. Он провёл руками по редеющим волосам, достал сигарету из пачки у кровати, прикурил кончиком пальца и глубоко затянулся. Затем у него случился ещё один продолжительный приступ кашля, сопровождавшийся действительно ужасными звуками, и он снова сел на кровать, его лицо было серым и потным. Он страдал от избыточной массы тела, что было хорошо видно по его обвисшим щекам и двойному подбородку. Его лицо имело нездоровый оттенок, а глаза были тревожно налиты кровью. Говорят, что в своё время, во времена глэм-рока, он был настоящим денди, но возраст не был к нему благосклонен. Голубой Фей-ри не рефлексировал, а прожигал свою жизнь, и это было заметно. Возможно, когда-то он и был личностью, с которой следовало считаться, но это было давно. И всё же, если он совершил хотя бы половину того, о чём говорили, в постели и вне её, удивительно, что он вообще ещё существует. Предположительно, даже полуэльфу очень трудно умереть.

– Боже, ты в полном беспорядке, Блю, - воскликнула Янычарка Джейн.
– Ты выглядишь хуже, чем твоя комната, а это о многом говорит.

– Я знаю, знаю, - сказал Блю, снова затягиваясь сигаретой и усилием воли подавляя очередной приступ кашля.
– Считайте, что я, в процессе… Я всё надеюсь, что если я выпью достаточно, или проглочу достаточно дряни, мне не придётся снова просыпаться в этой ужасной комнате, в этой ужасной жизни. Возвращаться в эту яму, которую я вырыл для себя, в эту нору, в которую я заполз… Но я всегда просыпаюсь. Трудно убить эльфа, даже когда он изо всех сил старается. Даже полуэльфа. Благословение на старого доброго папочку и его буйные гонады.

– Для человека, так решительно настроенного умереть, ты выглядишь очень обеспокоенным тем, что я здесь, ради того, чтобы убить тебя.
– сказал я.

– Я бы предпочёл уйти с достоинством, - сказал Голубой Фей-ри.
– А не брыкаться и кричать всю дорогу, пока ты будешь разрывать меня на мелкие кровавые кусочки. Я знаю, как вы, Друды, действуете.

– Но почему ты вообще хочешь умереть?
– спросила Молли.
– Если тебе не нравится твоя жизнь, измени её, поверни её вспять. Время ещё есть.

Голубой Фей-ри ласково улыбнулся ей.
– Ах, это говорит невинность и оптимизм юности. Когда жизнь ещё кажется полной перспектив и возможностей. Но никто не любит фею, когда ей пятьдесят. Они желают получать своё волшебство от более молодых. И моя магия, к сожалению, уже не та, что раньше. Она потускнела вместе с моей внешностью… которая была великолепна, когда-то давно. Меня приглашали на все самые лучшие вечеринки. Я общалась со всеми знаменитостями, моё лицо еженедельно мелькало на страницах глянцевых журналов… Но, увы, мы, полуэльфы, рано расцветаем и быстро увядаем. Энергия папочки изначально не предназначалась для человеческого тела. Свеча, которая горит в два раза быстрее… в конце концов, это оказывается не такой уж большой удачей.

– Теперь я уже не настолько хороша собой, чтобы держаться за всех этих красивых мальчиков и красивые вещи, которые только и делают жизнь достойной. Милые юные создания всё ещё оказываются в моей постели, но только тогда, когда я им плачу. А состояние, которое я когда-то имела, и которое, как я думала, прибудет со мной вечно, давно ушло, давно растрачено. На это… и на то. Я никогда не беспокоилась о деньгах, пока у меня их не осталось. Вот почему в эти дни мне приходится браться за любую работу, которую я могу найти. Даже за такую работу, от которой как я знаю, потом будут проблемы.