Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

– Знаешь, Тони, мне пора идти, - Джеймс Роудс отложил журнал в сторону, поправил куртку. – Я заеду за костюмом завтра с утра, если ничего не случится. И, вот ещё что… - он пододвинул к краю стола лист с эскизом, который, как оказалось, был отложен с самого начала и не пострадал в беспорядке. – Мне очень нравится это кольцо. У Пеппер изящные пальцы, массивное, с большим камнем ей не подойдёт, а это ажурное и воздушное, оно красивое, но вместе с этим подойдёт для повседневной носки. После свадьбы Кристофера я уже в этом разбираюсь. Еще одно, и я точно уйду. Ты уже подумал, как будешь делать своей девушке предложение? Это тоже очень важно, потом она будет рассказывать о твоём предложении детям и внукам, и будет очень нехорошо, если она ограничится тем, что ты впихнул коробочку с кольцом ей в руки и убежал.

“Господи помилуй, во что я ввязался!!!” – мысленно закричал Тони, валясь на спину и закрывая лицо ладонями в рабочих перчатках. Сегодня лучший друг подкинул ему полсотни несложных задачек с его костюмом, добив открытием серьёзных перемен, произошедших с Тони, пока он жил и работал вместе с командой супергероев, и дав контрольный выстрел в голову, напомнив о непродуманном действе предложения руки и сердца.

Дамми в углу участливо скрипнул суставами. Джарвис красноречиво молчал, готовый к любым заданиям. Мир определённо был прекрасен.

***

Клинт придирчиво осмотрел рану на животе. Стянутая грубыми толстыми нитками, она выглядела ужасно, но это было лучшее, что он мог получить в тех условиях. Теперь почти затянувшаяся рана чуть кровоточила, похоже, что он неловко извернулся, когда осматривал лабораторию. Он тяжело вздохнул и потянулся за аптечкой, чтобы сменить повязку. Странно, что Алиса с её чувствительным носом ещё не почувствовала запаха антисептиков и крови, что иногда стоял в ванной комнате. Или почувствовала, но тактично молчит, предлагая ему самому обо всём рассказать. Это объясняло, почему она не дала ему нести её сумку. В любом случае, он не собирался торопиться, и не знал, что скажет. “Милая, хочешь чаю, я получил страшную рану в этой треклятой Африке, что у тебя есть для быстрого заживления, какое пирожное ты предпочтешь: с персиковым или ванильным зефиром?”

Он промыл рану, вновь приклеил чистую повязку и в который раз пообещал себе быть аккуратнее.

Алиса стояла к нему спиной, но мужчине не нужно было о себе предупреждать, это ведь Ал Шутер, она его уже увидела. Иначе, почему она дёрнула рукой так, чтобы растянутый ворот закрыл чересчур (по её мнению) соблазнительно (по мнению Клинта) обнажившееся плечо. В руках девушки был обычный планшет с закреплёнными на нём листами бумаги и карандаш с нетронутым ластиком на конце. А перед ней на всю стену раскинулась трёхмерная фотография одного из участков недавно покинутой ими лаборатории. Они знали, что им не дадут достаточно времени на тщательный осмотр, поэтому постарались прогнать надзирателя (жуткого офицера Гримли) и сфотографировать место преступления.

– Итак, что у нас есть? – Бартон заглянул в листы на планшете, где угловатым торопливым почерком были записаны уже найденные улики. Быстрые, летящие каракули, больше похожие на попытку копирования японской письменности было трудно разобрать несведущему человеку. Алиса редко брала в руки пишущие принадлежности, у неё просто не было времени, чтобы много писать, выравнивая почерк или тренируя его. Она была из тех людей, из современного поколения, которое больше стучало по клавишам, чем пыталось писать от руки. И она умела писать обеими руками. Скорее всего, она изначально была правшой, но затем перешла на левую руку.

– У нас есть что-то странное и непонятное. Следы чего-то, напоминающие когти на окне с внешней стороны здания. Я попыталась нарисовать, - она перевернула лист, показывая карандашный рисунок, - и теперь вспоминаю, какое животное может иметь такие когти.

– Может, это модифицированные, как на твоих перчатках?

– Возможно, но такой изгиб не очень удобен, - она прочертила несколько прямых, высчитывая угол. – Он явно не для карабканья по стенам. Скорее для того, чтобы было удобнее отделать мясо от костей, или карабкаться по дереву.

– Чем карабканье по дереву отличается от стен?

– Дерево мягче, легко можно зацепиться. А тут… форма скорее натуральная звериная, чем созданная человеком. И ещё, смотри, - она с несколько лёгких движений приблизила нужный сегмент. – Видишь?

– Да, прорезано слишком чисто, будто по маслу. След чистый.

– Мои когти на перчатках требуется полировать и затачивать после каждой операции, но даже полностью подготовленные они не дадут такого результата. Тем более что когда ногти являются продолжением руки или частью перчаток это заметно. След был бы не такой глубокий, а здесь проткнули сильно, уверенно, будто знали предел.

– Ты склоняешься к версии генных экспериментов? Зверочеловек? Кто-то из подопытных, потеряв свою человечность, сошёл с ума и выкрал беззащитную девушку, вообразив себя средневековым драконом?

– Не совсем. Если бы так было, то у нас были бы записи с камер, потому что он был бы в здании заранее, да и я не уверена, что средневековые драконы знали о камерах наружного наблюдения. Нет, здесь не просто проблески разума, а заранее спланированные действия… И почему Бетти? Она уже участвовала в генетических разработках, и не стала бы делать это снова. И она слишком умна, чтобы использовать её обманом. С другой стороны, звери могут нападать и на незнакомых людей. Но тогда камеры… Нет, это нужно рассмотреть внимательнее… - Ал задумалась над новыми данными, поспешно записывала их на бумагу, чтобы потом собрать из этих кусочков рабочую версию и сравнить её с официальной.

– Я хотел тебе ещё кое-что показать, - Клинт подошел ближе к проекции и пролистнул фотографии, выводя снимки кабинета. – Ничего не замечаешь?

Алиса присмотрелась, но признала своё поражение.

– Здесь нет следов присутствия человека. Если это кабинет Бетти, то где её вещи? Почему мы не нашли верхней одежды, уличных туфель, сумочку?

– Они могут быть в другом месте? Нет? – Ал нахмурилась, рассматривая трёхмерный объект.

– То есть, ты хочешь сказать, что у неё есть свой рабочий кабинет, но она предпочитает оставлять свои вещи в другом месте? Даже если всё это забирают на проходной - в чём я сильно сомневаюсь – тогда почему там не было вообще никаких личных вещей? Банально: рамки с фотографиями или запасная одежда, магнитик на стенде или чашка, из которой она пьёт кофе. Это её место, её стол и её полки. Ей будет психологически комфортнее, если там будет что-то её собственное.

– Значит, это не её кабинет? Тогда что она делала в чужом кабинете поздно вечером? Не проще ли закончить работу там, где все твои вещи, чтобы сразу собраться и уйти?

– А сейчас мы медленно перемещаемся к той части, где я размышляю о том, что этот кабинет вообще не обитаемый. Ты попросила меня проверить дверные косяки?

– Да. Я думала, что ты найдёшь там следы когтей.

– Когти я там не нашёл. Зато обнаружил, что эту дверь между коридором и кабинетом недавно покрасили, и слой краски на внешней стороне был толще, чем слой там, где дверь примыкает к раме.

– Дверь красили только снаружи… Значит, при ремонтах её запирали?

– Я думаю, что её вообще не открывали, потому что дверная ручка и замок тоже были не в лучшем виде. Если бы её часто открывали и закрывали, то она была бы отполирована человеческими ладонями, а ручка была тёмной.

– Постановка? Кто-то хочет, чтобы мы подумали, что Бетти похитили именно там, а не в другом месте и пошли по ложному пути? Потому что меня озадачили осколки стекла внутри помещения и заваленный подход к окну.