Chemical Wedding

Профессиональные изыскания отвлекали и развлекали, но как-то неравномерно. Самой большой «сенсацией» за последнее время стало открытие очередного недокументированного свойства консервирующего зелья. В середине ноября Иванну позвали в виварий, где главный смотритель с очень загадочным выражением лица предъявил ей трупик саламандры. На резонное иваннино непонимание — какое ей дело до дохлого земноводного? — смотритель пояснил, что это не какое-то там земноводное, а один из трансфигурированных хомяков, после чего несколько минут наслаждался обалдевшим выражением лица собеседницы. Собрав, наконец, мысли, Иванна распорядилась вскрыть тушку — интересно было узнать, как трансфигурация влияет на внутренние органы, а после изучения заштопать как было и наблюдать посмертные изменения организма, взаимодействовавшего с её консервантом. Также она велела продолжать наблюдение за остальными животными и тщательно фиксировать все кажущиеся наблюдателям интересными аспекты поведения и жизнедеятельности. На продолжительность жизни, вероятно, консервант не влиял никак — трансфигурированный хомяк вполне мог умереть от старости естественной смертью, разве что стресс от пребывания в непривычном теле мог её приблизить.

В целом, даже казус с хомяком не сильно разбавил однообразные осенние дни. Переписка со Снейпом порой грозила довести до белого каления — даже на отвлечённые темы он общался как будто через силу, а на всё, что хоть отдалённо было связано с Тёмным лордом, следовала ледяная реакция. От Смитов поступали всё более душераздирающие описания хогвартских страстей, но любые попытки обсудить это со Снейпом натыкались на стену безмолвия. Порядки, пока что исподволь насаждаемые в школе Британским Минмагии, всерьёз заставляли предполагать, что Пожиратели уже проникли в Министерство, и что Долорес Амбридж если не одна из них, то одна из их приспешников — наверняка, но Снейп единственный раз чётко дал понять, что с Тёмным лордом она не связана, и тему закрыл наглухо.

В Дурмштранге, напротив, дела шли привычным порядком. Иванна так и не нашла сил наведаться туда, все нужные вещи из своих комнат добывая посредством Ярославы, но по рассказам последней и письмам Василисы была в курсе дел. Если Ярослава просто с тщательно скрываемым одобрением отзывалась об административных талантах Сальватьерры, то Василиса, не мудрствуя лукаво, жаловалась на скуку: без Иванниных факультативов и Федоры, которая, выпустившись, куда-то благополучно исчезла, учебный процесс стал донельзя нудным.

Зима пришла в сопровождении холода, промозглости и тотального уныния. У Иванны так часто случались приступы паршивого настроения, что она старалась реже мозолить глаза близким людям. С паршивым настроением вообще творился какой-то дурной замкнутый круг: осознание, что никаких особых предпосылок для усиления уныния нет, магический мир по-прежнему находится в состоянии вялотекущего ожидания неизвестно чего, только усугубляло депрессию. Испортившийся сон аналогично не прибавлял оптимизма; ничего конкретного ей не снилось, но тяжёлая бессвязная муть выматывала сильнее иных сюжетных кошмаров.

Перед Новым годом неожиданно прибыли совы от Смитов и Василисы, в которых авторы так дружно напрашивались в гости на зимние каникулы, что Иванна заподозрила заговор, однако отказывать им не стала.

Рождественское и новогоднее празднования у Мачкевичей прошли в совершенно привычном духе. Угощения, родственники, соседи, гости, кошки, зимние увеселения, фейерверки — Иванна с лёгкостью затерялась в этой суете и смогла избежать насыщенного общения. Снегу навалило более чем достаточно, так что Мирослав очень жалел об отсутствии собачьих упряжек, гонки на которых были бы в самый раз.

Зимние каникулы Дурмштранга и Хогвартса частично перекрывались, так что уже третьего января Смиты и Василиса прибыли в пражскую штаб-квартиру, где сразу стало довольно тесно.

— Ну, у вас там всё совсем весело? Неужели режим строже, чем в Дурмштранге стал?.. Если нужно — свистите, ещё плед принесу, — Янко завернулся в свой плед и угнездился в кресле.

— Пока вроде тепло, — отрапортовала устроившаяся в одном кресле с Хоуп Тори, увлечённо наблюдая за клубами пара изо рта.

— А насчёт строгости режимов сказать сложно, — подхватила её соседка. — У нас режим скорее абсурдный, чем строгий.

— В прессе ничего подозрительного? — задала животрепещущий вопрос Иванна, сосредоточенно помешивая половником в котле, водружённом в центр стола.

Они ужинали глинтвейном на заснеженной крыше с видом на город. Был полный штиль, и ничто не мешало мелким снежинкам медленно падать с тёмного неба.

Смиты дружно замотали головами, отвечая на вопрос Иванны.

— А Федора давно на связь не выходила? — спросила Василиса; на неё кресел не хватило, так что она примостилась на широком кухонном подоконнике.

— Мне от неё последняя открытка в начале декабря пришла, — припомнила Иванна. — Из Испании.

— Ну, мне так же, — кивнула Василиса.

— Какую бы вам культурную программу предложить? — размышляла Адя, вперив взгляд в панораму крыш, словно рассчитывая найти там подсказку. — Тут сейчас с массовыми развлечениями негусто. Мне ничего, кроме наших лабораторий, в голову не приходит. Хотя, я собиралась Иву на конгресс в Лондон отправить…

— Опять? — возмутилась Иванна, для убедительности громыхнув половником о стенку котла. — Да сколько можно!

— Там анонсированы интересные доклады, я тоже поеду!

— У нас пять дней свободно, мы и лаборатории с удовольствием посетим, и конгресс! — с жаром уверила Хоуп.

— Барышни, давайте уже глинтвейн разольём, остынет же! — призвал Янко.

…Большой зал Меркьюри холла был забит практически полностью. И участников, и прессы, и слушателей не в пример летнему конгрессу. В этот раз Иванна увидела гораздо больше знакомых лиц, в числе которых был всё-таки появившийся на конгрессе Снейп, весьма туманно ответивший в последнем письме о возможности своего присутствия, и василисины родители, увидеть которых на зелейщицком мероприятии в обоих экземплярах было действительно неожиданно.

Во время не очень интересных докладов Иванна планомерно строчила в «двустороннюю записную книжку» вопросы, изредка, чтобы не сильно привлекать постороннее внимание, подкрепляя их испепеляющими взглядами, но адресат, сидящий в стратегическом отдалении от неё, и вопросы, и взгляды игнорировал — впрочем, на иное Иванна не рассчитывала.

Сама она, неожиданно для себя, стала субъектом довольно настойчивого разглядывания со стороны Ольги Зарецкой. Иванна начала было ломать голову — что бы той могло от неё понадобиться, но вдруг отвлеклась на доклад о пестициде для мандрагорового лишая. Докладчица, похожая, на взгляд Иванны, на профессора Раувольфию годами пятьюдесятью старше, с энтузиазмом орошала из пульверизатора демонстрационную грядку заражённой лишаём мандрагоры.

— …а теперь, когда гифы покрыты зельем, для катализации нужна небольшая искорка… — с кончика волшебной палочки, которую ведьма молниеносно вынула из-за пояса, соскочила фиолетовая искра, по мандрагоре секунду-другую поплясали фиолетовые же молнии и, наконец, перед аудиторией явилась абсолютно здоровая, очищенная от неаппетитных бурых пятен, мандрагора.

К реальности её вернул крайне озадаченный взгляд Снейпа. Она вопросительно глянула на него в ответ, но тот вернул ещё более вопросительный взгляд, подкрепленный поднятием брови и чуть склонённой к плечу головой. Опустив глаза на записную книжку, она увидела, что незаметно для себя почерком повышенной кривизны вывела на двустороннем листе дважды слово «пульверизатор», причем второе — обвела несколько раз и подчеркнула, завершив линию кляксой. Чуть ниже её же рукой было добавлено «порош.ликопод???», а все надписи заключались в странную рамочку из завитушек и почему-то сердечек. Ниже посреди свободного пространства почерком Снейпа было выведено «что?!». От смеха Иванну удержало только то, что разум был занят генерированием идей; она написала «прошу прощения», очистила страницу, открыла записную книжку на странице обычной и уже почти спокойно записала: «распыление пропитанного огн. эссенцией порошка с помощью -???». Полностью идея ещё не сформировалась, но было уже вполне ясно, что её зажигалка — это прошлый век, и нужно думать над более совершенной формой диспенсера огненной эссенции. Двинув локтем под ребро сидящего рядом Янко, она спросила шёпотом, как у холдинга с запасами огненной эссенции. Янко переадресовал вопрос Аде, которая сообщила, что буквально на днях аврорат Московского Минмагии совершенно неожиданно подчистую скупил все стоки, а синтез новой партии запланирован только на начало февраля, да и свежие ингредиенты не прибыли.