Chercher l'amour… Тебя ищу

— Я должен знать, — настаиваю на своем, не расцепляя наши руки. — Это важно, Юля.

— Отпусти! — злится и заводится, изображая змеиный танец, на сковороде вращается гюрзой. — С чего бы? Мне тебе теперь отчитываться, козел? Не много ли на себя берешь?

— Ты пять лет назад лишила меня возможности услышать нечто подобное, поэтому можешь считать, что я хотел бы наверстать упущенное. Красов добился своего? Ты в положении? Какой срок? Ты была у врача? Не тяни с ответом. Больше этот номер не пройдет. Что, бл, за скрытность?

— Игорь! — вскрикивает и моментально осекается, а я резким и простым движением впечатываю ее в себя.

— Ты глухая, что ли?

— Прекрати немедленно! — встряхивается, потому как я неоднократно тормошу ее. — Что ты, Господи, делаешь? Игорек!

— Да или нет, Юла? Через сколько месяцев тебя разнесет, как на дрожжах? Развод ведь будет быстрым, если пидор не будет знать о твоей беременности, но если твое состояние документально подтвердится добрым доктором, то я не уверен, что Красов с огромной радостью захочет того, кого ты под сердцем в глубокой тайне носишь, безвозмездно и с легкостью отдать. Ты ведь знаешь, на что он способен. Это непростой человек и сильный противник, а у тебя будет то, что по закону, да и по понятиям, принадлежит ему. Поэтому…

— Не буду тебе отчитываться. Ты мне никто! Сладкий, сладкий, сладкий! — вопит, выпрашивая помощь и поддержку маленького сына.

— Не доходит, да?

— Какой развод, Мудрый? Я…

— «Ты выйдешь за меня?». Так, если не ошибаюсь, предложение два дня назад в отцовском домике звучало. Если ты забыла, что в ответ тогда произнесла, то я…

— Это вырвалось случайно. Ты настаивал и принуждал. Ты просто не оставил мне другого выхода. А я сказала «да», чтобы беспривязный отвалился и убрался в сад. Еще бы! Такой мужлан, такая сильная горилла настаивает, бравирует силой, стальными мышцами играет. Ты, между прочим, делал больно, трясся меня, как куклу! Впрочем, так же, как и сейчас…

— Оборзела, да?

— Я сказала первое, что мне на ум пришло. Сожалею, что ты неправильно все понял.

Интересно, как долго выдержит черепная женская коробка, пока я буду стискивать ее? Надо бы остыть и успокоиться. Убежден, что Юля врет сейчас, а не тогда, когда, по собственным словам, была напугана. Я точно слышал положительный ответ и небольшую радость от моих признаний. Поэтому я рад, что это было «да» — уверенное и чёткое. Пусть в данный момент она отнекивается, на ходу придумывая долбаные оправдания. Ее согласие у меня в кармане, а остальную лабуду, которую Юла психически ваяет, в спокойной обстановке без маленьких свидетелей по ходу дела разгребу. Мне бы остаться с ней наедине, да без любопытствующих свидетелей.

— Охренеть, Смирнова! — еще раз встряхиваю и быстро отпускаю. — Видимо, мне нужно повторить. Готова? Нет? Да?

— Игорь! — выворачивает шею и истошно вопит.

— Закрой-ка рот! Не впутывай сюда ребенка. Не трогай его. Пусть развлекается. Это его день, его мечта, его желание, его выбор, его новый «длуг», — копирую корявый говор сына. — Я задал вопрос, Юля. У тебя проблемы с ответным воспроизведением? Картинка есть, а звука нет? Перенастрой режим и выруби, в конце концов, ершистую мерзоту. С каких пор тебе никак не удается простая фраза из трех слов?

— Пошел ты на…

— Некрасиво, девочка, — журю, по-стариковски качая головой. — А-та-та, а-та-та. Выпороть бы тебя ремнем по круглой задницей.

— Что? — ладошкой упирается мне в грудь. — Ты забываешься.

— Ты ждешь ребенка, Юлия Сергеевна?

— Не хочу с тобой об этом говорить.

— Стесняешься? — подмигиваю ей, при этом слежу за сыном, который все еще налаживает непростой контакт с абсолютно некоммуникабельным бронированным зверем. — Странно! Ничего такого. Вполне закономерный результат регулярных незащищенных интимных отношений с мужем, тем более что вы настойчиво запрыгивали в койку при каждом удобном случае. Об этом были в курсе все. Ты делала это специально? Да?

— Игорь, иди сюда! — шипит, заглядывая мне в глаза.

— Хотела вызвать ревность?

— Отпусти, сказала.

— Ты своего добилась. Я готов тебя убить! — немного ослабляю хватку и отстраняюсь от нее. — Не хочу даже думать, что ты спала с другим, пусть даже находясь в законном браке.

— Брезгуешь? — она насмешкой кривит рот, язвит и быстро передергивает. — Грязной считаешь? А сам? Сам-то ты, наверное, старый девственник и просто ангел во плоти, мальчик, спавший в своей жизни только с одной девочкой? Я ведь не первая у тебя? Сколько было баб, пока ты бегал по многочисленным фронтам? Твое богатство в окопах не отпало?

Я правильно услышал, что она сейчас сравнила твердый член с коротким и корявым пальцем?

— Он трогал тебя… — прикрыв глаза, лениво начинаю. — Он целовал тебя, гладил. Сука! Он тебя е. ал…

— Да! Да! Да! — хрипит в районе подбородка. — Мне было хорошо, потому что Костя в сексе чумовой. У него длинные и очень нежные пальцы, огромная выносливость, впрочем, как и его достоинство. Он талант! Знаешь, как долго он может? А ты…

— Кое-кто, по-моему, напрашивается на тест-драйв. Бесплатно хочешь, стерва? Это все, любимая, нужно заслужить, — глаза стремительно распахиваю и быстро щурю, демонстрируя ей взгляд, наполненный угрозой, яростью и… Болью! — Чтобы кончить, нужно быть послушной девочкой. А ты язвишь и вертишься…

— Ой-ой! Не стоит напрягаться, Святослав. Уверена, что обойдусь без грубой ласки. Тем более что на тебе, — мегера ухмыляется, — я уже неоднократно и бесплатно каталась. Ничего такого. Бывает лучше, между прочим. Ах, сколько вас было после, теперь мне даже трудно посчитать. Я самозабвенно и довольно регулярно, если мне не изменяет память, лечилась от въедливой заразы под названием «Мудрый Свят»…

— М-м-м-м, — мотаю головой, словно нахожусь в горячке. — А ну заткнись!

— Лечилась беспорядочными связями, мальчик. Кого-то, наверное, хотела вырвать из раненого сердца. Рассказать о методе подробнее?

— Обойдусь.

— Я гуляла, Свят. Будучи беременной, я искала на свою задницу любовные приключения. Считала, что ты почувствуешь, как я себя легкомысленно веду и вернешься, но тебе было все равно, поэтому ты не возвращался. Тогда я стала думать, что ты просто бессердечный, злой обманщик, растлитель девочек. Ты меня принудил, помнишь?

— Юлька, прекрати. Ты порешь чушь, стараясь выглядеть, как можно гаже-хуже, хотя по-настоящему…

— Не веришь? — скрежещет зубами, обильно продуцируя слюну.

— Верю!

Хрен с этим! Пусть думает, что я все осознал и принял на долбаную веру то, что от души она наворотила тут.

— Давай по факту? Итак, все получилось? — с рычащим хрипом вклиниваюсь и перебиваю. — Добилась того, чего хотела? Задержка, тошнота и рвота, усталость? Я правильно перечисляю?

— Нет, — рассматривает исподлобья. — Игорь! Сколько можно повторять? — кричит мальчишке. — Я отлуплю его в честь дня рождения. Я…

— Я не осуждаю, детка.

— Благодарю за великодушие, гад, — игриво изгибает бровь, пальцами впивается в мои бицепсы и отклоняется, тараня животом и пахом мои натянутые бедра и звенящий член. — Отпусти!