Черепа

— Типа я тебя тогда пытал. Чего ты всех равняешь-то? Мне вона тоже в жизни порядком досталось, но я же не пытаюсь грызть глотку каждому, кого вижу. Так, ежели по делу — другой вопрос.

Огонь в глазах змеюки поутих, и она взялась пальцами за подбородок.

— Ну что же, даже у дураков иногда мелькают здравые мысли, — в конце концов сказала Джамбуя. — Хорошо, допустим, что ты — прав. Поэтому я позволю вам уйти. Раскручу улитку вокруг Тихого и выпущу, но — она подняла палец вверх, — с одним условием.

— Валяй, — я поднялся на ноги и до хруста размял шею.

— Когда к нам попадают пленные, самых сильных я обычно отправляю сражаться на Арене с моим бойцом. Какое-никакое, а развлечение для мои подданных. Исключений не бывает и менять правила я не собираюсь. Один из вас останется и выступит на Арене. Выход из города останется открытым до тех пор, пока ваш боец не умрёт. Не успеете удрать — навсегда останетесь здесь.

— Понятно, — спорить никто не собирался — бессмысленно. Поэтому я просто кивнул. — Ну, раз всё порешали, значит отведи меня к моим. Определимся, кого оставить тебе на потеху.

Ну, про себя я уже полностью определился. Из всех, я — самый опытный боец. Поэтому, кого бы там не выставила змеюка, я сумею продержаться достаточно долго, чтобы остальные спаслись. Что поделаешь, кто-то всегда должен оставаться и прикрывать задницу отряду, пока все отступают. Значится, пришёл мой час. Ежели честно, то страха я не чувствовал. Со временем свыкаешься со всякой дрянью. Со страхом смерти, например, али с закидонами Зануды.

— Чё тянешь? — спросил я. — Не люблю долго ждать.

— Это хорошо, — змеюка стекла с кровати и потянувшись, щёлкнула пальцами. Понятное дело, и по фигуре, и по постельным умениям, гадина запросто переигрывала Лису, но…Не брало. — Тоже не люблю откладывать и хорошее, и плохое на потом.

Дверь распахнулась и внутрь сунулось вытянутое рыло змеечеловека. Чучело упорно глядело в пол, даже не пытаясь поднять взгляд.

— А энтих как, в постели не пользуешь? — я кивнул на вошедшего. — Твоего ведь племени, как-никак. Должны интерес вызывать.

Змеюка прошипала что-то тихое, но явно ругательное. Я уж думал и отвечать не станет.

— Потому, как шестеро ублюдков прихватили со мной посёлок рабочих особей, а они все бесполые.

— Не повезло, — я пожал плечами.

— Ничего. — теперь в голосе Джамбуи звучала насмешка, — я ещё смогу всё изменить. Благодаря кому-то из вас, людей, между прочим. Возможно, даже благодаря тебе. Ведите его на Арену.

Последнее уже относилось к змеечеловеку. Тот послушно кивнул и махнул серой палкой лапы, вали, мол. У выхода я остановился и повернул голову к хозяке. Та стояла и пощипывала подбородок. Вроде глядела на меня, но о чём думала — не понять: по роже не видно.

— Прошаться не станем? — спросил я. — Обниматься, целоваться?

— Есть у меня предчувствие. — не, теперь-то она точно скалилась, — что мы ещё увидимся. Убирайся.

Меня схватили за руку и выдернули наружу. По ходу говнюки уже начали доставать. Поэтому, оказавшись за дверью я тут же сунул в рыло тому, кто меня тащил. Засранец улетел в чёрные кусты, а остальные выставили перед собой свои капканы.

— Но, но! — сказал я и погрозил пальцем. — Я вашу богиню трахал, ежели чё. Так что меня калечить никак нельзя. Я так скажу: ежели хоть кто-то из вас, гадов ползучих, меня пальцем тронет, я ему чешую нахрен пообкусываю! Ясно?

Засранцы немного пошипели, но быстро успокоились. Помогли ушибленному выпозти из кустов, после чего махнули мне топать по дорожке. Вот так бы и сразу.

Днём Тихий выглядел ничем не лучше, чем ночью. Только теперь стали заметнее трещины на обвалившихся зданиях, да объявилась сизая паутина на тёмных остовах деревьев. Вроде бы там ещё копошились коричневые пауки величиной с мой кулак. Ну и да, теперь по улицам шастали местные обитатели. И ими оказались не только змеюки, но и вполне себе обычные люди.

Только вот странные все они какие-то. На меня никто не глядел, вроде как в том же Гнезде и шагали так, будто каждого связали невидимой верёвкой: медленно и какими-то рывками. Между собой люди не общались, в отличие от постоянно шипящих тварей, а лишь изредка мычали, чисто тебе коровы. Может им всем языки выдрали? Из одежды — сплошные лохмотья, а в дырах видать кожу бледную, точно людей постоянно держали в подвале.

По ходу, меня вели в самый центр Тихого. И чем ближе мы шагали к нужному месту, тем больше попадалось целых домов. Правда некоторые выглядели как-то непонятно, типа тех черепах из Гнезда. Ну и да, выползали из сплющенных куполов только змеелюди.

Свернув на очередном, из задолбавших перекрёстков, мы оказались аккурат перед здоровеннейшей хренью, вроде купола, у которого срезали верхушку. Наверное, та самая Арена. Здесь шаталось полным-полно змеюк, которые громко шипели и пытались пройти в большую дверь купола. Но там торчали их рослые сородичи в зхолотистых доспехах и с длинными кривыми пиками. Охрана чего-то там высматривала на черепушках тех, кто желал войти, после чего большую часть желающих отправляла к чёрту. Все, пытавшиеся возражать, получали пикой по башке и с визгом неслись прочь.

Интересное место, но меня повели не туда, а куда-то в сторону. Ага, тут нашлась ещё одна дверца, много меньше главного входа. Охрана тут тоже имелась, но всего две змеюки. Сопровождающие и сторожа принялись шипеть.

— Эй, черти, — сказал я и кивнул на постройку, — энто и есть ваша Арена? — в ответ не услышал ни хрена, кроме шипения. — Понятно.

Мне махнули на дверь и повели по длинному узкому коридору. Здесь оказалось темно, так что, когда под ногами появились ступени, я едва на них не растянулся. Выругался, опираясь руками о близкие стены и начал подниматься по лестнице. Ага, вона вверху светится овальная дырка двери.

— Крест, твою мать! А мы уже думали, что ты сдох! — О, как Стакан рад меня видеть. — А нас сюда привели, посадили и ни хрена не говорят.

Небольшая квадратная комната, освещённая ползающими по потолку жёлтыми слизнями. Вдоль пары стен — длинные деревянные лавки. В двух других стенах — двери. Через одну я прошёл сюда, а вторая плотно закрыта. На лавках сидят Кусок и Величие и глядят на меня, как на долбанное привидение. Стакан топчется в центре, рядом со мной, а блондинчик ощупывает закрытую дверь и всё прислушивается, прикладывая к ней ухо.