Черепа

— Охренели? — спросил я. — А ежели бы сейчас кто другой пришёл, да головы ваши тупые отгрыз? А ну, следить во все четыре, мать вашу!

Хлоя продолжала шататься и что-то неразборчиво мычать под нос. Холодно тут. Я снял плащ и набросил на плечи Величия. Кажется, она этого даже не заметила.

Пещера оказалась не пещерой, а непонятной хренью, вроде полупрозрачного гладкого камня. Круглая штуковина, но сколько я не вперялся, так и не смог понять, где кончается серый камень скалы и начинается гладкая поверхность. Очередное колдовское дерьмо, короче.

Ещё раз сказал своим, чтобы глядели в оба и пошёл обратно. Поглядел на небо: солнце почти доползло до полудня и стало каким-то блеклым, точно выцветшим. Где-то над головой поднялся ветер и принялся сшибать со склонов мелкие камни. В животе то сжималось, то разжималось.

Псих сказал, что у него внутри творится такое же дерьмо. Видать, приближался полуденный мрак. Я велел пацанам завязывать с камнями и готовиться. Шаман спросил, когда станем жрать и Псих с каменной рожей пообещал завтра сводить его в кабак. Шаман хохмы не понял.

Я сбросил походное барахло и натянул поддевку. Потом принялся влезать в доспех. Муторное это дело, завязывать все долбанные шнурочки, чтобы ни хрена не болталось и держалось, как положено. Жаль, что щитов у нас нет, сегодня бы пригодились.

Как закончил, попрыгал и потряс руками-ногами. Вроде всё нормально. Надел шлем и застегнул ремешок под подбородком. Жмёт — ослабил. Открыл забрало: почти все пацаны успели подготовиться. Мы с Психом растолковали; кто где стоит и что делает. Зарядили арбалеты и приготовили запасные болты. Думаю, пару раз шмальнуть успеем. Перья и Хорёк полезли на уступ. Приняли стрелы и взрывчатку. Вроде всё.

Ветер завыл особо противно и небо начало быстро темнеть. От солнца точно кто-то отгрызал по кусочку. Мы ждали. Темень наползала так проворно, как никогда по вечерам. На небе появились звёзды. Издалека послышался протяжный вой и начал быстро приближаться.

— Приготовились, — сказал я.

Часть 3. Глава 12

12.

Мы ждали. Сначала не происходило вообще ни хрена — только темнота, приближающийся вой и воздух, от которого дерёт в горле и носу. Пацаны лежали грудью на каменном валу и целили в темень из арбалетов. Костры пока не зажигали, но у каждой ямы с дровами стоял кто-то с кресалом, в ожидании приказа. Парни нервно переругивались и спорили, сколько по времени займёт бой. Ния. Ни Псих не сказали, сколько дерьма на самом деле выползет из Шарпа, чтобы надрать нам задницы. Я-то знал Черепов и знал, что среди них есть и такие, кто может реально обгадиться до боя.

Потом темнота впереди начала вытворять странные штуки: казалось, будто за поваленными повозками мрак бурлит и свивается в воронку. На небе по звёздам прошла рябь и все они в одно мгновение просто исчезли, как и не бывало. Стало темно, хуч глаз выколи.

— Поджигай, — скомандовал я Свину. Он кивнул и чиркнул кресалом.

Зажжённый факел стукнулся о повозку и по дереву тотчас поползли голубые языки. Ещё два факела упали на соседние телеги и огонь весело принялся за дело, оседлав все три таратайки.

Вроде пахнуло жаром, но тепло тотчас ушло, а в рожу ударило холодом и вонью. Приутихший было вой, послышался с новой силой и теперь — совсем рядом. Сквозь огонь пылающих повозок я особо ничего не видел, зато хорошо слышал оглушительный топот. Слышал, ха! Да сама земля под ногами начала вздрагивать.

С уступа, где засели наши стрелки, донёсся предостерегающий возглас и внезапно три шипящих искры улетели куда-то, прочь от нас. Пацаны на барьере замерли. Никто уже не трепал понапрасну языком и не шевелился.

Потом три оглушительных взрыва на несколько мгновений заглушили топот и вой, а поток ледяного воздуха сменился горячей волной. Пламя на телегах испуганно прижало уши, чисто тебе нашкодивший кот, но тут же опомнилось, да ещё и поднялось много выше.

— Идут! — истошно завопил кто-то справа и тут же начали щёлкать арбалеты. — Иду-ут!

Земля под ногами уже не просто тряслась — она натурально подпрыгивала. Три искры вновь улетели со скалы в темноту, но в этот раз шипения я не услышал. Твою мать, я вообще ни хрена не слышал, кроме топота и воя! Разряженные арбалеты отдали назад, получили заряженные и немедленно шмальнули во мрак. Парни, стоявшие за спинами стрелков, торопливо перезаряжали оружие.

Но выстрелить уже никто не успел. Пламя пылающих повозок внезапно поднялось почти до небес и вдруг разлетелось во все стороны, ошмётками, вроде огненных птиц. А сквозь огонь на вал хлынула большущая волна чёрной нечисти. Демоны казались кусками темноты, которые ожили и решили нас сожрать.

В один прыжок я оказался на каменном барьере и принялся рубить монстров, неумолимо ползущих вверх по осыпающемуся камню. По сторонам я не глядел, некогда, но краем глаза замечал, как поднимаются и опускаются мечи слева и справа. Чёрная кровь летела во все стороны и приходилось следить, чтобы оружие не застревало в костях разрубленных черепов.

Убитые демоны скатывались вниз, и их собратья отпихивали тела дохлых сородичей, чтобы не мешали карабкаться. Когда гадина подползала близко, она немедля выплёвывала свою вторую челюсть, так что приходилось следить, как бы тебе не вцепились в ногу. Кажется, те пацаны, что не помещались в проходе, продолжали лупить из арбалетов, потому как то и дело кто-то из демонов прекращал лезть и катился вниз с болтом в башке. А ежели судить по колебаниям воздуха, то и Перья продолжали слать свои взрывчатые подарочки.

Самое дерьмовое, что натиск ползущих гадов даже не думал ослабевать. Демоны дохли, скатывались вниз и новые ползли уже по трупам сородичей. Рядом с нашей каменной насыпью уже начала подниматься другая, почти равная ей по высоте — из дохлых чудовищ. Но мне ещё казалось, будто у нас получится сдержать врага на этой линии обороны. Что у нас вообще получится его сдержать.

На случай усталости бойцов имелись кое какие мысли. Так что, когда Псих задудел в свою дудку, я повернулся боком и отступил назад. На моё место тотчас запрыгнул Ворон, со своей верной секирой. Такая же замена произошла по всей ширине прохода.

Я поднял забрало и осмотрелся. Ярко горели костры и светильники на ножках, отчего стало светло, чисто тебе, как пасмурный день. Те парни, что начали рубить демонов вместе со мной, сейчас стояли, опустив оружие и тяжело дышали. Кое у кого успели прокусить доспех на ногах, но вроде, серьёзно никого не подранили. С выступа над головой то и дело срывались искры и улетали в темноту.

Подошёл Псих. Вся его броня спереди оказалась заляпана чёрной дрянью. Я посмотрел на свои руки — такая же фигня. Меч вообще стал тёмным по самую рукоять и на землю с клинка медленно бежал тягучий ручеёк.