Черная река

– А, теперь ясно, - кивнул Хуртса. – Вот почему ты не влепила в того Речника заклятие! А я думал – отчего бы… Ну, тогда понятно. А как так вышло? Ты не училась, или не вышло?

– Училась, да не вышло, - вздохнула Кесса, не зная, куда деть глаза от стыда. – Не всем перепадает дар, мастер Хуртса.

– Это да, - пробормотал хеск, отступая от котла на шаг и разглядывая открывшуюся дыру. – Сиарнон, оставь вёдра. Становись с того края.

– Э-э, осторожно с котлом! – спохватился Звигнел, шарахаясь от провала. Земля вздыбилась волнами, подхватила поваленную ёмкость на гребни и, вращая и подбрасывая, понесла к яме. Каменная волна поднялась высоким горбом, и мутная вода выплеснулась в черноту, а опустевший котёл, звеня на выступах, покатился в сторону. Звигнел поймал его и поставил вверх дном, подперев камешками.

– Затейники, - буркнул он в сторону Хальконега и окинул сердитым взглядом двор. Земляные волны разгладились, будто их и не было, но всё вокруг было в мелких лужах и мыльной пене.

– Вот это колдовство! – всплеснула руками Кесса. «Правда, всё правда!» - единственная мысль звенела в голове. «Всё, до последней легенды! Всё так и есть… Каждый здесь – чародей, и каждый – великий воин!»

Хальконег повернулся к Сиарнону и ткнул его пальцем в плечо.

– Понятно?

– Чего? – шевельнул ухом Кутт.

– Ты немного задолжал Чёрной Реке, помнишь? – понизил голос Хуртса.

– Угу, - буркнул демон-кот и пошёл к дому, но Хальконег поймал его за плечо.

– Освежи свои знакомства в Академии, - нахмурился он. – Там должны тебя помнить. Найдёшь доступ к синим камешкам?

– А… Ну да, легко, - кивнул Сиарнон. Хески уже поравнялись с Кессой, и коту было слегка не по себе под её восхищённым взглядом; Хальконег же и ухом не повёл.

– Хочешь получить колдовской дар? – взгляд его чёрных глаз был непроницаемым. – Держись Сиарнона. Он дал слово, и он его сдержит.

Негромкий вой донёсся из-за скал, и у дальней стены, скрывшейся в темноте, кто-то подхватил его. Хальконег засопел, шумно втягивая воздух, и всё его лицо сморщилось. Кутт прижал уши к голове и метнулся в комнату.

– Идём, - Хуртса толкнул Кессу следом за Сиарноном и захлопнул дверь. Что-то загрохотало снаружи, как сотня громовых раскатов. Окон в каменном доме не было, но сквозь прорези в двери Кесса видела белые сполохи.

– Войксы совсем обленились, - пробормотал, хмурясь, Хальконег. – Доложу Совету – пусть присылает воинов. Житья не будет со всей этой ходячей падалью!

– Это мертвяки? – Кесса, сгорая от любопытства, пыталась увидеть что-нибудь в щель в двери. – Мёртвые хески ходят там?

– Инальтеки, - поморщился Хуртса. – Что живые, что мёртвые, - никакой пользы, один только вред! Хороши твои ловушки, Звигнел.

– Эта падаль мне покупателей распугает, - сердито оскалился чёрный ящер. – Куда там завтра приползает ваш Халькон? Далеко это от скал? На открытом месте вам лучше бы не стоять.

– К самым скалам подберётся, - успокоил его Хальконег. – Уедем без препятствий. А ты бы всё-таки съездил в Халкес! Два свободных места всяко найдутся…

Кессе скверно спалось этой ночью. Чтобы не тревожить остальных, она закуталась в шкуры и отвернулась к стене, положив Зеркало Призраков перед собой. Оно не хотело ничего отражать, и в его тёмной глубине бродили белые бесформенные пятна. Кесса смотрела на них и прислушивалась к шорохам за дверью. Там что-то хрустело и хлюпало, хлопали крылья, и Войксы не находили себе покоя. Чьи-то когти проскрежетали по дереву, но сторожевая молния полыхнула, и снова настала тишина. Сиарнон во сне повернул ухо к двери, остальные спящие даже не шелохнулись.

– Хаэй! – кто-то сорвал с Кессы шкуру, и она поёжилась от неожиданной прохлады. Спросонья она не могла понять, день сейчас, ночь или утро; по комнате разливался розоватый свет, обитатели копошились по углам, собирая узлы и вьюки. Звигнел, сложив отнятое у Кессы покрывало в общую груду, сел к столу и немигающим взглядом следил за гостями, пока они разыскивали свои вещи. Больше всего тюков набралось у Хуртсы, и он никуда не спешил – складывал и увязывал мешки с чем-то шуршащим, пучки длинных сосновых игл, рыбьи пузыри, набитые кусками смолы.

– Ну ты и нагрузился, - хмыкнул Сиарнон и лизнул ладонь, а потом пригладил шерсть на лбу. Он был взъерошенным со сна, и из вещей при нём был лишь плоский ящик, окованный бронзой, пучок хвои и связка вяленой рыбы. Посмотрев на неё, Кесса мигнула и потянулась за своей дорожной сумой. Пара сломанных хвоинок была и там, и ещё две рыбины из припасов не уместились, - Кесса повесила их на пояс. «Чёрная Речница,» - усмехнулась она. «С оружием и рыбой в ножнах!»

– Хорошо, - одобрительно кивнул Хальконег, взглянув на припасы. – Всегда найдёшь, где поменять. Будешь есть в верхнем городе, запомни – одна такая рыбина стоит трёх мисок грибов, а не двух. Если не лень, можно поторговаться за четвёртую. А то там те ещё жители…

Он качнул головой и повернулся боком к Сиарнону.

– Помоги привязать вон те мешки…

– Тяжёлые! – фыркнул Кутт, прикрепляя поклажу к плечам Хальконега. – Ты их что, камнями набил?

– Земля это, болтун, - поморщился Хуртса. – Земля, кора и листья. Ты хоть раз грибы выращивал?

– Хранил меня Вайнег от таких развлечений, - распушил усы Кутт. – У вас в Халкесе, что, уже и земли не осталось, что отсюда возите?

– О чём с тобой говорить?! – неожиданно вспылил Хальконег. – Собирайся, кошак, Халькон дожидаться не будет.

Сиарнон, пожав плечами, вышел, и за дверью послышался лязг и шорох.

– Мастер Хуртса! – Кесса тихо окликнула Хальконега. – А потом вы вернётесь в Энергин? Будете заделывать те трещины, которые нашёл Сиарнон, чинить стены и своды?

– Я уже не буду, - отмахнулся хеск. – Совет найдёт мастеров. Мы с Сиарноном – проверяющие, не более. Мне большие стройки уже не по возрасту, а он привык работать глазами, а не руками. Не бойся, знорка, своды укрепят ещё до осени…

Кесса опасалась, что Хальконег не дотащит свои кули, повалится под их тяжестью, и придётся катить его, как бревно – однако он шёл спокойно, будто не нёс ничего, кроме пустых мешков. Рядом брёл, приноравливаясь к неторопливым шагам Хуртсы, Сиарнон – в длинной тяжёлой робе, из-под которой едва виднелись ступни и пальцы рук. Странный ушастый шлем прикрывал его голову и шею, и Кесса слышала, как шуршат о металл настоящие уши Кутта, поворачиваясь под стальными «гребнями». За её спиной бесшумно шёл Звигнел, и в руках он держал молот, а трескучие искры на его рогах совсем погасли и притихли. Где-то слева, у дальних каменных столбов, разливался неяркий зеленовато-белесый свет, и смотреть на него было холодно и жутко. Оттуда же слышался странный костяной хруст, и пахло едкой гарью и тухлым мясом.

– Это где, у родников? – вгляделся в мерцания Сиарнон и сердито оскалился. – А знорки знают?

– Да уж наверняка, - буркнул Хуртса и поднял руку – тут, за поросшими белесой травой скалами, нужно было остановиться и ждать. – Это им в радость. Пока у нас над головами не появилось это знорское пограничье, мы слыхом не слыхивали о ходячих мертвецах! А теперь – стыдно сказать, что приходится делать с умершими…

– Нет ничего посстыдного в огненном погребении, - шевельнул хвостом Звигнел.