Чёрная Вдова, или Королева Смерти
Шрифт:
Тогда ему казалось, что он родился заново, так велико было моральное потрясение ее возвращения.
Помнил, как они, спустя некоторое время, отправились в Прованс.
Место их личного счастья…
Он помнил, как счастлив он был тогда…
И к аромату сандала и лаванды примешался аромат невозможного счастья и облегчения Её возвращения.
С того дня он стал ценить ее еще сильнее…
И как после этого он мог изгнать ее?
— Не мог… — тихо ответил мужчина голосу собственной Тени.
Он
Их ребенка…
Тогда к аромату сандала и счастья примешался аромат сладостного ожидания рождения сына.
Тогда он буквально носил ее на руках.
Он не мог допустить мысли о малейшем вреде Нагайне, после того, как они оба пережили ту историю с Андиром.
Нет, не мог…
Он помнил, как в конце октября Нагайна после тяжелых родов, наконец, произвела на свет невинное создание по имени Эрик с глазами, поразительно похожими на глаза отца.
Он помнил, как Нагайна осчастливила его тем, что подарила сына.
Это были столь безмятежные времена их с Нагайной жизни…
И самая лучшая зима…
Он помнил, как это было…
…и как могло быть, если бы не его жестокое решение…
Аро в отчаянии закрыл лицо руками.
Он помнил эту боль на лице своей супруги, когда он сказал ей уйти из своей жизни вместе с сыном.
Приказал уйти.
И громко захлопнул за собой дверь главных покоев.
Помнил, как спустя десять минут уже страшно пожалел о своем решении и вошел в покои, что уже к тому времени, естественно, пустовали.
И посередине стояла еще качающаяся колыбель, отбивающая молотом по его совести и отчаянию.
Зачем ты так поступил, Аро Вольтури?!
Он помнил.
Помнил эти беспросветные три года, когда не было ни единой вести ни от нее, ни уж тем более от Эрика.
Правда, казалось, что их и не было в его жизни.
Но так казалось всем, кроме самого Аро.
Он слишком часто содрогался от боли, сидя в своем кабинете пустыми бессмысленными ночами.
Слишком часто вспоминал сына, даже не зная, как он выглядит.
Слишком часто вспоминал ее, не позволяя самому себе называть ее по имени даже в мыслях.
И сейчас…когда появился не лучик, а настоящий луч надежды, он опять допустил ошибку, пригласив Свон в свои покои.
В их с Нагайной покои.
Зачем?!
Аро не знал, простит ли она его за это…
Зачем он так поступил…
Зачем ты так поступил, Аро Вольтури?!
Аро не знал ответа…
Он помнил.
Помнил все.
Ведь бессмертные создания не могут забывать что-либо.
— Зачем, Аро?.. — прошептал голос в его голове.
Её голос…
***
Спустя семь месяцев. Январь. Иордания. Петра. Замок рода Эйлинендж.
Нагайна сидела в спальне сына. Он только что лег спать, только что заснул, а, значит,
для нее наступила еще одна пустая ночь.Джейн часто навещала ее, как только могла отлучиться от замка, и девушки много разговаривали, нередко засиживаясь до полуночи.
Ее подруга очень любила проводить время с Эриком, поэтому тот даже привык к тому, что тетя Джейн часто появляется в их с Нагайной доме.
Блондинка нередко говорила с ведьмой на тему того, что бы помириться с Аро, но сама четко понимала, что Гайе нужно время, чтобы простить мужу его поступок со Свон, поэтому старалась не давить.
— Когда месть свершится, Джейн… Все встанет на свои места, — отвечала Нагайна, хотя еще какого-то конкретного плана не имела.
Сейчас же ведьма сидела в спальне сына и вспоминала тот разговор с подругой.
А не пришло ли время отомстить?
— Пришло, — тихо сказала Нагайна, еще раз поцеловав в лоб уже заснувшего Эрика, и вышла из комнаты.
Нагайна прошла в свои покои и распахнула шкаф. Нужно было одеться и, телепортировавшись, оказаться в Вольтерре. Дальше просто выманить Свон из замка и оторвать ей голову, перед этим изощренно подвергнуть страшным пыткам. Сжечь тело и не оставить места в загробном мире, превратив в ничто.
Как будто Изабеллы и не было на этом свете.
Мрачно улыбнувшись намеченному плану, Нагайна достала черное платье в пол, которое некогда надевала на битву с румынами, накинула шаль и, улыбнувшись своему отражению, телепортировалась на главную площадь уже ставшей родной Вольтерры.
Снег хлопьями падал на свинцовую мостовую, блеклая луна холодно освещала фасад замка, в воздухе пахло зимой, хотя совершенно не было холодно. Нагайна стала медленно прогуливаться вокруг замка, все еще думая над своим планом, как вдруг услышала, что главные ворота Палаццо дей Приори распахнулись. Гайя резко повернула голову на шум, как увидела, что по небольшим ступенькам на главную площадь спустилась… Изабелла Свон собственной персоной.
— Но я же ее даже не гипнотизировала. Мышка добровольно идет в мышеловку, — одними губами прошептала ведьма и замерла, следя за дальнейшими движениями Свон.
Та обошла фонтан и, сама того не зная, пошла в сторону Нагайны, видно, тоже решив прогуляться.
Ведьма бесшумно проплыла тенью перед ничего не замечающей Свон и, встав за ее спиной, прошептала:
— Изабелла.
Девушка дернулась как ужаленная и резко развернулась. Ее руки задрожали, как и ее тело, глаза наполнились ужасом и страхом, но тот постепенно начал уходить, уступая место презрению и победному взгляду.
— Королева Нагайна, рада видеть Вас в здравии, — и едко ухмыльнулась, коротко поклонившись.
Губы ведьмы расплылись в презрительной улыбке.
— Ты не умеешь язвить, Белла, не пытайся. Выглядит крайне смешно.
— Крайне смешно твое положение, Нагайна. Твоя эпоха закончилась, не успев начаться. Тебя нет в замке.
— Ты думаешь, что началась твоя эпоха? — ровно проговорила Королева.
— Да. Повелитель приглашал меня в свои покои…
Но Нагайна не дала ей договорить:
— Но вы так и не успели потрахаться, милая, ибо пришла Джейн с вестью от меня. Кажется, моему супругу было важнее услышать эту весть, чем твои плоские стоны.