Черная ведьма желает познакомиться

– Цветочница Дороти?
– неожиданно признал он меня,и мы трое переглянулись.

– А где она живет? – набросился жених. На лице лавочника появилось странное выражение. Решив, что над ними потешаются приезжие шутники, он пождал губы и буркнул:

– Идите отсюда по-хорoшему, господа. И демона своего лысого уносите, – указал он на дремавшую в моих руках кошку.
– А то всех клиентов распугаете.

Уильям и Картер скрылись в толпе, а потому не слышали, как вынырнувшая из-под прилавка женушка торговца спросила:

– Чего хотели-то?

– Да бес их знает. Поди, опять из богадельни чокнутые сбежали.

– Онемейте, приспешники светлой Богини!
– возмутилась я, порядком ошарашив супругов. Некоторое время они разглядывали меня с затаенной жалостью, а потом женщина вздохнула:

– Хорошенькая, а все туда же – сумасшедшая. Несладко тебе, девонька, в богадельне-то? Хочешь яблочко моченое дам?

– Прокляну, – предупредила я.

– Говорю же, - отмахулся торговец, – вечно у них кто-нибудь сбегает.

Потеряв ко мне всякий интерес, ои отвернулись. Если бы не заметила прилавок с подвесками,идеально подходящими по форме для маcкирующих амулетов, точно бы прокляла.

Украшения манили. Ничего не могла с собой поделать, любила блестящие побрякушки, как ворона. азноцветные стекляшки сверкали на солнце, как драгоценные камни, а медь блестела не хуже благородного золота.

– Берите! Блестит, как золото. Сверкает, как рубины! – принялся прицокивать языком ювелир в жилете с вышивкой.

– Оттого, что вы нахваливаете медь, золотом оно не станет, - сухо отозвалась я.

– Если не нравится…

– Вот этот, – указала я на медальон, похожий на каплю.

– Сорок пенсов.

– Подарить и не заворачивать,так в карман засуну.

– А?!

Мы встретились глазами,и торговец проглотил слова. У ведьм особенный взгляд, говорят, от него оторопь берет, но круглое зеркало в деревянной оправе, стоявшее тут же на прилавке, подсказывало, что причина банальнее. В маскирующем амулете снова истончилась магия,и мои зрачки вернули вертикальную форму.

– Держите, госпожа ведьма, – протянул торговец побрякушку.

– Благодарю, - дернула я уголками губ в едва заметной улыбке и забрала подарок.

– Грабишь честных торговцев? – сжав мой локоть, усмехнулся Уильям. Я не подозревала, что он за мной наблюдал.

– Госпожа ведьма, а как же благословение на хорошую работу? – развел руками ювелир, требуя дополнительно сервиса.

– Уверены, что хотите моего благословения?
– изогнула я бровь.

– Спрашиваешь! – перешел он на панибратское «ты», но под моим острым взглядом исправился: - Не обидьте, госпожа.

Честное слово, благословение черной ведьмы – хуже проклятья. Когда темная колдунья проклинает,то хотя бы ясно, отчего в жизни все перевернулось с ног на голову. Благословение страшнее.

– Желаю вам отличной торговли, – взмахнула я рукой.

– И прибыли!

– И хорошей выручки, – пристально глядя в водянистые глаза прохвоста, согласилась я. Мне щедрот не жалко, лишь бы не захлебнулся, как восточный правитель из легенды об антилопе, выбивавшей копытом золотые монеты.

– Спасибо, госпожа ведьма! Спасибо! – принялся раскланиваться он.

два мы отошли от прилавка, к дешевым побрякушкам бросились женщины. Уильям вымолвил:

– В следующий раз, когда захочешь кого-нибудь приструнить, лучше пригрози благословением, а не проклятьем. Жутковатое зрелище.

– Точно, - усмехнулась я, бросив взгляд в его нахмуренное лицо.
– Благословение черной ведьмы часто доводит до могилы. А знаешь почему? Люди утверждают, что хотят простого счастья, но под «счастьем» они всегда подразумевают деньги. К сожаленью, даже добрейшей души человек не выдерживает испытания богатством.

– Зато твои проклятья вызывают улыбку.

– Считаешь мои проклятья шуточными? Как-то я прокляла тебя честностью.

– Да уж, - без преувеличений, Уильяма передернуло, – совершено сумасшедший вечер тогда получился, но я оценил чувство юмора.

– Господин, купите для своeй дамы розы, - обратились к нам. – Всего три пенса за штуку.

Мы с Уильямом повернули головы и, сами того не ожидая, нос к носу столкнулись с Дороти Слотер. Признать в рыночной цветочнице выпускницу пансионата благородных девиц, умеющую играть на рояле, готовить рисовые пудинги и обожающую скакать с сачком за бабочками, было сложно. Ее прятало глухо застегнутое платье с передником и пуританский чепец на голове.

При виде двойника, девушка побледнела в цвет кипенной простыни и уронила под ноги висевшую на локте плоскую корзину со срезанными розами.

– Кто ты?

– Эльза Нортон, - спокoйно представилась я.

– Нортон? – повторила она эхом.

– Ведьма из Сельгроса.

Парализованная страхом девушка таращилась в мое лицо и, наверное, по давней привычке мечтала грохнуться в обморок, но, расталкивая локтями народ,из шумной толпы выбрался Картер. Не обращая внимания на оцепенение невесты, любопытство торговцев и недовольство домохозяек, он сжал Дороти в крепких объятиях и выдохнул:

– Как же ты могла меня покинуть?..

Дороти жила с теткой в крошечном, словно кукольном домике. Комнаты были маленькие, чистые и светлые. Тетка совершенно не походила на безумную старуху, какой ее отрекомендовал Картер. Наоборот оказалась крепкой, стремительной женщиной, превратившей клочок земли за домом в цветущий розовый сад.

Мне пришлось избавиться от защитного амулета и нацепить на нос очки, но женщина даже глазом не моргнула, пригласив в дом черную ведьму. Пока жених с невестой выясняли отношения в беседке, в гробовом молчании мы угощались крепким чаем в гостиной, украшенной оборочками и фарфоровыми куклами.

– Каое необычное создание, - проворковала госпожа Слотер, почесывая сонного беса за ушком. Кошка еще толком не отошла от колдовства и только предупредительно похлопывала хвостом по дивану, намекая, что едва к ней вернется подвижность, она оттяпает приставучей тетке пoлпальца.

– Я сотворила ее из жабы, - ответила я.
– Хотите, подарю? Правда, она может обратиться рысой.

Ласкающая рука тут же легла на колено. Похоже, осoзнание феноменальности колдовства, приравнявшего меня к создательнице всех демонических существ, просто не вмещалась в голове обычного человека.