Переводчик: Оля Н.

Сверщик: Ленуся Л.

Редактор: Анна Б.

Вычитка и оформление: Юлия Ц.

Обложка: Алёна К.

Специально для группы: K.N ? Переводы книг

(vk.com/kn_books)

ПРОЛОГ

Что определяет человеческую слабость? Одни измеряют страхом. Другие — силой. Я? Я определяю ее конкретным качеством — или качествами — которые мешают быть эффективным.

Например? Ты не присоединяешься к группе, пытающейся спасти свои жизни, когда у тебя есть ребенок, о котором нужно заботиться. Не помогаешь команде, а затем сдаешь их, как только понимаешь, что уже глубоко увяз.

Это слабость.

Поддаться давлению и сдать кого-либо, когда ты был тем, кто в первую очередь хотел быть частью острых ощущений - слабость.

Джордан Хастел - самый слабый человек, которого я встречала, и надеюсь, что Джай сдерет мясо с его костей.

Из-за него Череп заполучил меня.

Из-за него мой худший кошмар скоро станет явью.

ГЛАВА 1

Страдание

Джай

Этой же ночью после штурма…

– Здесь. Сюда. Сворачивай, - приказывает Хасс, размахивая рукой перед моим лицом.
– Это ее дом.

Почему он все еще здесь? Как он может сидеть рядом со мной? Надо было оставить его в лесу. Я останавливаю машину на обочине. Деревенская лачуга - единственный дом, по крайней мере, на пять километров в округе, и это меня раздражает. Я следую указаниям Хасса? После того, как он предал меня? Откуда мне знать, что внутри не поджидает Череп? Откуда мне знать, что это не засада?

Краем глаза я вижу, как Хасс тянется к дверной ручке. Быстро двинувшись, я ударяю по кнопке блокировки и запираю внутри.

– Джай…

Я тянусь к бедру и вытаскиваю пистолет, вжимая ствол между глаз придурка. Он поднимает ладони и поджимает губы, его взгляд смягчается от сожаления. Пистолет ощущается в моих руках слишком хорошо. Если бы он был живым, пули подрагивали бы в предвкушении, как и мои пальцы. Если я выстрелю в Хасса, облегчит ли это жжение мести в моем животе? Уменьшится ли черная дыра расплаты у меня в груди?

– Лучше бы это место было тем, как ты говоришь.

Он сглатывает, нижняя губа подрагивает.

– Так и есть. Это дом Ханны.

Мой палец дергается на спусковом крючке. Еще немного давления, и я всажу пулю глубоко в его двуличный череп.

– Джай, Тэд умирает, - говорит Джоэл с заднего сиденья.
– Если мы потеряем еще немного времени…

– Как только Тэд окажется внутри и станет стабилен, я хочу, чтобы ты ушел, - требую я, вонзая дуло пистолета в кожу Хасса.

– Если хоть когда-нибудь, когда-нибудь снова увижу твою рожу, я переделаю его клюшкой для гольфа, смекаешь?

Хасс стискивает зубы.

– Ладно.

Опустив пушку, я открываю дверь и выхожу из машины. Джоэл открывает заднюю дверь, я поворачиваюсь и обхватываю верхнюю половину тела Тэда. Закинув его безжизненную руку себе на шею, я вытаскиваю его из машины, кряхтя и принимая на себя его мертвый вес. Гравий хрустит под подошвами ботинок, когда Джоэл помогает Монике выйти из машины, а после помогает мне.

– Тяжелый ублюдок, - стонет Джоэл.
– Когда он очнется, скажу ему, чтобы он перестал набирать массу.

Когда он очнется… если очнется.

Моя челюсть дрожит, ребра давят на легкие. Я качаю головой, не в силах думать о сегодняшнем вечере, о Тэде.

Хассе.

Черепе.

Эмили…

Опередив нас, Хасс вбегает вверх по хлипкой деревянной лестнице, поддерживаемой штабелями из шлакоблоков. Он быстро стучит костяшками пальцев по потертой москитной двери, толстая деревянная дверь за ней открывается. Хасс что-то бормочет человеку за ширмой, и не проходит и секунды, как плотнее запахивая свой белый халат, из дома выбегает девушка. Ее паника витает в воздухе, и это как дефибриллятор у моей груди.

– Тэд?
– Луна отражалась на ее черных волосах, дико метавшихся позади нее, а босые ноги ударялись об острые камни.
– О боже мой!
– Она резко сокращает расстояние и обхватывает ладонями лицо Тэда, поднимая его к себе.
– Что случилось?

– Его подстрелили, - говорю я.

Дикие, темные глаза Ханны встречаются с моими, и я вижу это… она винит меня. А почему бы и нет?

– Тащите его внутрь.

Она вскакивает на ноги и бежит к дому. Мы следуем за ней, ступеньки на крыльце прогибаются и скрипят, пока мы поднимаемся по ним.

Внутри Ханна бросает белую простыню на кухонный стол и жестом показывает нам положить Тэда на него. Пока мы с Джоэлом поднимаем его и устраиваем на столешнице, Ханна открывает третий кухонный шкаф, тот, что внизу, рядом с духовкой, и достает большую медицинскую сумку. Бросив ту на пол, она смотрит на Хасса, ее щеки влажные от слез. Она рассержено смахивает их.

– Достань из шкафа мою хирургическую сумку и поторопись.

Хасс исчезает, а Ханна подходит к Тэду, отталкивая меня с дороги.

– Ты думаешь, он…

– Не знаю, - огрызается она.
– Не знаю, умрет ли он. Не знаю, смогу ли спасти его.
– Одинокая слеза скатывается по ее щеке, блестя на гладкой темной коже. Девушка поворачивается к Монике, которая неловко мнется у входа на кухню.
– Ты никогда раньше не помогала хирургу, да?

Моника качает головой, жесткие светлые волосы падают ей на лицо.

– Нет, мэм.

– Ничего страшного. Просто делай, что я тебе говорю, хорошо?

Моника отступает, обхватив себя тощими руками.