Черное крыло

За стенами замка бушевала стихия. Набрасывалась, будто атакуя, стучала, скреблась, бранилась, смеялась диким ветром и вспышками молнии, хохотала безумием грома. Есть под такие звуки было неудобно, и я заметила, что собравшиеся непривычно молчаливы. Я бросила взгляд на Юстину, сидевшую поодаль, затем перевела его на Габриэлу. Скользнула глазами по мужским лицам, усталым и немного мрачным. Поела быстро и одной из первых поднялась из-за стола, поблагодарив кухарок, после чего, направилась прочь из столовой. Хотелось, как можно скорее попасть в свою комнату и лечь, а если удастся, то и уснуть под эту какофонию звуков.

Радка нагнала меня уже в коридоре и некоторое время мы молча шли, глядя на яркие вспышки за окнами-бойницами, единственными, которые остались не закрыты от грозы. Слишком узкие, с двойными толстыми стеклами, они ощутимо дрожали при каждом ударе грома.

– Какая странная гроза! – я нарушила молчание и замедлила шаг, после чего приникла к одному из окон, уткнувшись лбом на холодное стекло.

– Обычная осенняя гроза! – проговорила подруга, а сама встала за моим плечом. – Пойдем!

Я посмотрела на плачущее небо. Очередная вспышка озарила пространство впереди, вырвала клочок степи и примятыми травами, линию леса, почти слившегося с сизым небом, покрытым тучами.

– Идем! – Радка потянула меня за рукав, и я уже было отвела взгляд, как мелькнувшая молния осветила очертания какой-то темной фигуры или нескольких, я толком не разобрала, только сердце забилось сильнее.

– Подожди! – я метнулась назад, впилась взглядом в темноту, пытаясь разглядеть что-то за обильными потоками дождевых капель, стекающими по стеклу тонкими ручьями.

Громыхнуло так, что я вздрогнула, ощутив под ладонью вибрацию стекла.

– Что там? – удивилась Радка.

– Там! За окном! – я ждала молнию, чтобы разглядеть все более четко, но дождь продолжал лить, а гроза притихла, будто сама природа взбунтовалась, не спеша открыть мне происходящее. Только сердце, как это говорят, было не на месте, чуяло беду – не мою, чужую, словно там, за стенами замка происходило нечто страшное.

Мы стояли вдвоем, всматриваясь в темноту за узким окном. Струи ливня косо били по толстому стеклу, стекали рыдая, а я, кажется, даже не дышала.

Когда снова вспыхнула молния, будто прощание уходящей дальше стихии, я успела разглядеть то, что происходило снаружи и сердце замерло.

– Быть такого не может! – кажется, Радка тоже успела рассмотреть силуэта за окном. Я покосилась на подругу, увидела, как старательно всматривается она в пейзаж за стеклом, а сама задрожала от ужаса.

– Надо позвать пани Машкевич, а еще лучше, пана Кондрата! – сказала я.

Еще одна молния, вспыхнула совсем отдаленно и я прилипла к стеклу. На траве виднелись две фигуры: одна огромная, темная и жуткая в своей неестественности. Не человек – существо и я бы приняла его за князя Вацлава, если бы не одно «но»: сам хозяин замка стоял напротив твари в своем привычном облике мага. Только видно было, что едва держится на ногах, в то время как демон, рогатый с поднятыми крыльями, раскинутыми в стороны, прекрасный и страшный в этом ужасающем величии, стоит напротив князя и то ли скалится, то ли усмехается зубастой пастью… Затем снова все поглотила темнота. Я успела заметить лишь смазанное движение демона. Кажется, он ринулся на князя, но все померкло и только дождь щедро хлестанул крупными тяжелыми каплями с стекло.

– Да что же это? – то ли простонала, то ли прошептала Радка. Она дернула меня за руку, потянула за собой.

– Бежим! С князем беда, надо позвать пани Машкевич или господина дворецкого! Сами-то мы не можем… - что она проговорила дальше, я не расслышала. Очередная вспышка и я с каким-то отчаянием впилась глазами в темное поле, ожидая увидеть демона и его противника, только успела разглядеть лишь пустоту. Они исчезли!

«Не исчезли!» - взгляд выхватил в мокрой траве фигуру князя. Лежит без движения.

– Бежим! – снова повторила Радка, потянула меня за собой, почти отрывая от окна. – Если князь погибнет, нам не жить! – закричала девушка и мы ринулись назад мимо кухни, надеясь найти пани Машкевич в комнатах дворецкого, или в архиве. Ведь не зря она понесла ему еду, значит, еще можем успеть перехватить ее, а еще лучше, застать обоих!

Я не совсем понимала страха Радки, только не думаю, что она стала бы паниковать на пустом месте. Видимо, князь и замок были связаны между собой. В моей голове одна за другой мелькали образы-идеи. Вот я вижу, что князь Вацлав умирает и Черное Крыло рассыпается будто карточный домик: камни падают на головы бедных слуг, страшно трещат стены и дождь льется в провалы стен. А вот и вторая идея, не менее страшная, чем первая: слуги попросту сгорают, лишившись защиты замка, умирают в адских муках, обратившись в пепел!

Подобные мысли придали мне решимости, а ногам скорости и в холл мы выбежали с тяжелыми сердцами. Радка сразу рванулась в сторону архива, полагая, что пан Казимир находится именно там, мне же велела идти наверх. Как на зло на пути не встретился никто из слуг: после обеда все разошлись по своим комнатам, а у нас было слишком мало времени, чтобы бежать в крыло, отведенное для прислуги, да и помочь они могли разве что с поисками управляющих.

Я ринулась к лестнице, глядя на мелькнувшую косу Радки, скрывшейся за дверью, ведущей в подвал, да застыла, едва ступив ногой на первую ступеньку. Гроза удалялась, но ливень стал сильнее, шумел так, что, казалось, по крыше мчатся всадники Трайлетана и я подумала о том, как неудачно не оказалось его на месте. Вот уж кто действительно мог помочь, но нет. Будто нечистая увлекла всадников за новыми слугами в тот самый день, когда в них нуждался хозяин.

Оглянулась на запертую входную дверь. Заколебалась, прислушиваясь к своим ощущениям.

«Иди туда! Помоги ему! – шептал кто-то в моей голове. – Казимир не успеет. Пани Машкевич не найдешь вовремя, и князь умрет!».

– Но если я выйду, то сама умру! – произнесла вслух, только что-то все равно упорно толкало меня в сторону выхода и, признаться, колебалась я не долго.

Уже когда положила руку на ручку-кольцо, опомнилась. Страх сковал ноги, а сердце замерло всего на долю секунды. Только перед глазами снова встала яркая картина, как там, за порогом замка умирает князь и рассыпается прахом юная Юстина, рушатся стены и с криком оседают пеплом остальные невольные узники-жители Крыла.

Я не думала о том, что сейчас могу умереть, просто потянула на себя холодное кольцо. Кажется, морда Элкмара ожила, вспыхнули алым львиные прорези глаз, открылась ужасающая пасть, но я уже открыла двери и ступила на порог, вглядываясь в темноту.

Сбоку дышал Элкмар, но молчал, не отговаривая меня от безумия. Знал ли, что произошло с Вацлавом, или просто увидел – я не знала. Мне было страшно так, как никогда. Даже когда я поняла, что стану заложницей в замке, не боялась так, как сейчас.

По ногам хлестали косые струи дождя, били по телу, рукам и лицу, а я моргала и пыталась рассмотреть в окружавшей непогоде и тьме хозяина замка. Затем осторожно протянула вперед руку и замерла, ожидая, что сейчас испытаю ни с чем не сравнимую боль. Только ожидаемой боли не последовало. По руке стекали капли дождя, а рукав стал почти моментально мокрым, будто я окунулась в поток воды.

Не понимая, что происходит, вышла под дождь, все еще вздрагивая и ожидая наказания, а потому удивленно поняла, что единственное, что ощущаю – это холод и то, как мгновенно напиталась влагой моя одежда.