Чёрное пламя

— Уже поздно, мы вас оставим, — тут же сказал Алистер и увёл её прочь.

Ещё раз взглянув на закрытую дверь, ушёл и Джаред. Маркус вопросительно посмотрел на меня.

— Я хочу остаться тут, — сказала я ему, — вдруг ночью что-то произойдёт, не хочу пропускать. Да и если что, кто-то должен будет вас позвать.

Он кивнул и поцеловал меня, а затем удалился. Оставшись в одиночестве около комнаты, я замялась. Хотелось войти, но я понимала, что мне там не место.

В коридоре не горел свет, и я сидела в полной темноте рядом с дверью, иногда украдкой заглядывая внутрь. Время тянулось очень медленно, но каждый раз приоткрывая дверь, я видела, что Ние становилось всё хуже.

Винс сидел на кровати, положив её голову к себе на колени и гладил по волосам. Она осунулась, кожа приобрела неестественно бледный оттенок и блестела от пота. Волосы потускнели. Иногда она дёргалась, но потом застывала, почти не дыша.

Ещё через несколько часов она начала бредить, а кожа стала совсем горячей. Чернота уже распространилась сеточкой вен на половину тела и подбиралась к голове. Ния стонала от боли, стискивая до скрежета зубы, но через некоторое время затихала, и я боялась, что она уже умерла. Собравшись с силами, я отворила дверь. Винс злобно посмотрел на меня и сжал челюсти.

— Убирайся, — с нескрываемой ненавистью процедил он.

Я сдавленно усмехнулась и покачала головой.

— Ты не способен сказать ничего, что увеличило бы степень моей вины перед Нией, — мой голос сорвался, но я взяла себя в руки и продолжила, — но есть вариант.

Я замешкалась, но Винсент молча смотрел на неё, и пришлось просто сказать как есть:

— Если она умрёт, можно поднять её низшим вампиром. Шанс небольшой, но он есть. Ты должен это обдумать.

— Закрой дверь с той стороны, — прорычал он и притянул подругу к себе, будто боялся, что я отберу её и поволоку обращать в вампира.

Я неуверенно кивнула и оставила их, а сев на табуретку в коридоре, просто расплакалась.

С рассветом Ния начала кричать, так и не придя в сознание. Проклятие почти пожрало её, щёки и глазницы ввалились, а ребра стали отчётливо проглядывать сквозь кожу. То крича, то опять затихая, она плохо дышала, пропуская по несколько вздохов, но потом прекратились и крики.

Вскоре все собрались около двери. В какой-то момент я услышала, что её сердце начало пропускать удары. Сначала по одному, потом по два, а потом я поймала себя на мысли, что больше его не слышу. Все удары стихли, и сердце подруги больше не билось.

Я отворила дверь и закрыла рот рукой, сдерживая вздох ужаса. Винс прижал Нию к себе, а её руки обвисли, как у тряпичной куклы, и она больше не дышала. Ирмис, сотрясаемая рыданиями, начала оседать на пол, но Алистер поймал её, и она уткнулась ему в грудь. Джаред с болью в глазах смотрел на них, и даже Син выглядела поникшей.

— Ты должен решить, — с трудом совладав с собой, сказала я Винсенту.

Он долго смотрел на меня взглядом, полным боли и отчаяния, но зажмурился и неуверенно кивнул. Я обернулась к Маркусу и открыла было рот, но он как-то странно смотрел в их сторону. Обернувшись, я заметила что-то тёмное, просачивающееся сквозь кожу. Оно собиралось чёрными лужицами, будто чернила, и стекало на пол, выливаясь сквозь доски. А затем я услышала удар. Потом ещё один и ещё, а затем она резко вздохнула и открыла глаза, удивлённо озираясь.

— Что… что произошло? — откашлялась она.

Винс смотрел на неё полными отчаяния глазами, а затем прижал к себе и поцеловал. Я хотела броситься к ней и обнять, но сдержалась и выгнала всех из комнаты, закрыв дверь со стороны коридора. Пусть побудут вместе. А спустившись вниз на деревянных ногах, я подошла к бару, налила себе до краёв фужер вина и залпом выпила.

К вечеру Ния уже ходила, хоть и была крайне худая и бледная. Сидя со стаканчиком сока в саду, она куталась в тёплый клетчатый плед и иногда дрожала. Винсент отказался оставлять её и сидел рядом, легонько обнимая, но мы не стали возражать.

— Я бродила по тёмному лабиринту и никак не могла выйти, — рассказывала она слабым голосом, — и он будто сжимался, отрезая мне пути обратно. И там было так кошмарно холодно… В какой-то момент я устала и сдалась, сил не осталось, как будто их кто-то высосал. Я села в угол и больше не двигалась. Мне не хотелось, уже как-то… не понимала, зачем пытаться. Было очень холодно. Я обняла себя за плечи и потом будто-бы начала засыпать. И стало так спокойно, вы не представляете, будто всё хорошо, надо только уснуть.

Она замолчала и долго разглядывала ряды пионов, росших на ближайшей клумбе.

— А потом посыпался снег, крупными такими хлопьями. Было красиво, я аж засмотрелась. И холод прошёл, или я его просто уже не чувствовала. Я пошла за снегом, но услышала что-то, будто… меня кто-то звал что ли. Я пошла на этот звук сквозь лабиринт. Долго бродила и дошла до черноты, прямо стена была непроглядная. Стало страшно, магия слишком незнакомая, но я поняла, чей голос звал меня, и шагнула вперёд. А потом увидела ваши траурные лица. Вот.

Она улыбнулась, но нам с Ирмис было не смешно.

— Ирмис, — позвала её Ния, — помоги мне искупаться, пожалуйста, а то я боюсь шею сломать.

Винс начал подниматься, но рыжая его остановила.

— Нет, я пока ещё не совсем из ума выжила, чтоб ты меня мочалкой тёр, приходи позже.

Ния ухватилась за вампиршу, и они кое-как поковыляли из сада. Мы с Винсом остались одни. Он молча пил уже который стакан виски и безучастно смотрел в стену. Я собралась уходить, но одна мысль не давала мне покоя. Я остановилась, обернулась и посмотрела на мага. Если я не спрошу сейчас, то, возможно, не смогу никогда.

— Почему ты не убил нас? Там, в тюрьме.

Он делал вид, что не услышал, но я так и стояла рядом, не сводя с него глаз. Когда игнорировать стало глупо, он всё же сказал:

— Я уже пожалел об этом, — бросил он мне и отпил из стакана.

— Ты не ответил.

Он долго молчал, а потом всё же взглянул на меня. В его тёмных глазах отражалось многое, но я не заметила в них той ненависти, с которой он смотрел на меня раньше.

— Не знаю, просто… не смог, — пожал он плечами, — какая разница?

Он снова отвернулся и продолжил меня игнорировать, но я услышала, что хотела. Слабо улыбнувшись, я зашагала прочь из сада. Около дверей я встретила Син. Она была всё такая же бледная и уставшая, но вместо халата на ней был надет дорожный плащ, а в руках сумка.

— Уже уезжаешь?

Я никогда её не любила, но почему-то мне стало грустно. Она обернулась и нехотя кивнула.

— Моя задача выполнена, я помогла вам. Дальше уже сами.

— Чем будешь заниматься? — всё же спросила я, не уверенная, что она ответит.