Черные гремлины

– Есть один гремлин, который знает, - возразил Ког.

– И кто же это?

– Оникс.

– Огненный гремлин? С чего ты взял, что он разбирается в забытой механике?
– удивился Раг-Баг.

– Просто знаю и все, - насупился Ког.

– Исключено, - поднял лапу адмирал.
– Нам так и не удалось подчинить Оникса. Если выпустим его из клетки, опять будут жертвы. Еще варианты?

– Когда мы приплыли к Мегастене, - начал Раг-Баг.
– мы нашли в ней множество трещин, уходящих далеко вглубь. Они были достаточно крупными для гремлина, но не для корабля. Возможно, эти трещины ведут на другую сторону Мегастены.

– Где эти трещины?
– оживился Чаро.

– Под водой.

Повисло молчание.

– Ваш корабль точно не пройдет?
– прервал тишину адмирал.

– Мы уже пробовали. Не.

– Что ж, тогда и этот вариант для нас закрыт, - резюмировал черный гремлин.

Я слушал и запоминал. Каждая мысль, каждое ненароком оброненное слово могло пригодиться. Я вслушивался в медлительную речь огромного Раг-Бага, в скрипучие замечания Скобы и в рассудительные комментарии Вонга. Изредка Чаро холодно напоминал о том, что скоро голод, что грозит смерть и нужно эту проблему решать. Только Ког молчал и поглядывал на лапы в перчатках. Но он и так уже сказал слишком много полезного. Когда он только успел дослужиться до такого высокого положения? Ког хороший боевичок.

Я слушал и понимал, что мы обречены. Только чудо сможет нас спасти, если вдруг двери Мегастены откроются, а там окажется целый остров зефира, или если вместо пепла с небес начнет падать зефирная пыль. Все мы лишь песчинки на берегу мира, а мир жесток. Достаточно было двум лишним осколкам врезаться в скайдл Борд, чтобы гремлины перестали существовать. Нам повезло.

Адмирал Чаро выглядел уверенным - какими усилиями давалась ему эта уверенность? Даже Скоба иногда нервно поправлял китель и скреб плечи пожелтевшими когтями. Раг-Баг откровенно нервничал, у Вонга дрожали губы, а Ког ушел в себя.

Мог ли я им помочь?

Я покинул совет. Мышонок с Бурошкуром играли в лапки, причем иногда Бурошкур поддавался маленькому брату и делал это так умело, что тот ничего не подозревал и ликовал после каждой победы. Я появился прямо перед ними, и Бурошкур вздрогнул от неожиданности.

– Ну ты дичь, - поскреб он нос.

– Ты придумал, что делать дальше?
– спросил Мышонок.

– Да. Мы спасем всех гремлинов, - объяснил я и, заметив, как нахмурился Бурошкур, добавил: - Если вы не против, конечно.

– Здорово!
– обрадовался Мышонок.
– Но как мы это сделаем?

– Не знаю. Но мы можем починить Ежи, а она наверняка знает.

– Ежи - это гремлинша из железа?

– Да. Слушайте план. Я очень долго над ним думал, вот столько, - я показал пальцы на всех лапах. На самом деле я думал над ним гораздо меньше, к тому же прежде мне не доводилось составлять планы, поэтому я не был уверен в его эффективности. Но времени на обдумывания не было.

По мере того, как я рассказывал подробности, Бурошкур все больше хмурился, а Мышонок все больше радовался. Когда я рассказал особенно рискованную часть плана, брови Бурошкура стали похожи на галочку и я не выдержал и хихикнул.

– Че ржешь? Ты нас подыхать посылаешь! Я сказал, что за мной должок, а не гроб с моей тушей!

Он был прав. Его брови галочкой больше не казались смешными. Только если чуть-чуть.

– Да, - согласился я.
– Прости.

– Брат, - Мышонок дернул Бурошкура за лапу.
– У нас получится.

– А ежели нет?

– всхрапнул большой пират.

– Тогда нас расстреляют из рогаток и заколют двузубцами, - насупился Мышонок.
– Но я все равно помогу Лак-Лику, а ты делай, как хочешь.

Бурошкур поскрипел клыками, повертел хвостом, а потом грохнул кулаками о землю. Так сильно, что на ней даже осталась трещина. Я вздрогнул и отскочил, а черные гремлины неподалеку начали на нас коситься. Только Мышонок продолжал спокойно наблюдать за братом.

– Я с тобой, - смирился Бурошкур.

– Здорово, - я был действительно рад, что такой большой и сильный гремлин на моей стороне. У нас все получится.

Мы пожали лапы и разошлись. С этого момента вступал в силу мой план.

Я направился в сторону лагеря черных гремлинов, с каждым шагом теряя краски и очертания. Незаметный и тихий, я обошел дозорных и проникнул ко входу в боевые норы. Оказавшись внутри, я принюхался, пытаясь уловить знакомый запах - тщетно.

Черные должны были держать его где-то здесь, в переплетениях коридоров скайдла Борд. Вряд ли они оставили бы такого опасного гремлина снаружи, у всех на виду. Я начал спускаться, петляя по норам и время от времени останавливаясь, чтобы принюхаться, надеясь, что в этот раз я почувствую нужный запах, но в коридорах базы черных пахло только потом и раскаленным обсидианом.

Сейчас база пустовала, лишь иногда я встречал патрули гремлинов, которые настороженно морщили носы, когда проходили мимо. Неужели от меня так пахло? Некоторые боевички сторожили склады и входы в особенно важные норы, например, в кузницу, где из раскаленного обсидиана отливали двузубцы и значки черепов.

Я спускался все ниже, и меня начало преследовать навязчивое чувство тревоги, словно я вновь оказался в недрах Железного острова, среди безжизненных приборов и колб. Как мог, я гнал тревогу прочь - моя задача была важней. Страх липкими щупальцами окутывал внутренности, а я старался его игнорировать. Нельзя сдаваться только потому, что кое-кто такой пугливый.

На пятом подземном этаже вдоль правой стены шли норы-клетки с крепкими стальными прутьями. Все клетки пустовали, кроме одной, в которой, свернувшись клубочком у стены, дремал слабый и истощенный гремлин. К моему удивлению, в этом гремлине по ободранному уху и хитрой, хоть и несчастной морде я узнал пять-раз-Швепса. Его серая шерсть слиплась, на лапах и спине виднелись синяки, а сам он напоминал мокрую тряпку.

– Швепс-швепс, - позвал я, - швепс-швепс-швепс.

– А?
– дернулся тряпка-Швепс на полу.
– Не бейте меня.

– Швепс, ты случайно не знаешь, где держат Оникса?

– Я больше не буду хулиганить, - заскулил побитый-Швепс.

– Ты молодец, но скажи пожалуйста, где держат Оникса.

– Первого пирата?
– округлил он глаза.
– Они держат его в самом низу. Даже ниже самого низа!

– Ничего себе, - удивился я.
– Спасибо.

– Стой, я тебя припоминаю, - зашепелявил Швепс, но я уже ушел.

Теперь я знал, что Оникс где-то на нижних этажах, а возможно даже ниже, хотя не совсем понятно, как это. Путь дальше преграждала вереница из люков, и каждый пришлось откручивать и поднимать, чтобы спуститься. Преодолев пять таких люков, я оказался на шестом этаже боевых нор и, как оказалось, на последнем.