Черные розы
Шрифт:
? Вы хотите, чтобы я пошел к Ракетному Богу? ? наконец догадался Гунди, и вороны тут же разлетелись. Испарились, будто их никогда и не было.
Стараясь не попадаться на глаза даже редким ночным прохожим, пугаясь фар еще более редких ночных автомобилей, Тапиньш пришел на площадь Мира. Положил руки на ногу Ракетного Бога, ухо прижал к его ноге:
? Спасибо, что подарил мне жизнь.
? Не за что, Гунди. Жаль, конечно, но я не смог спасти твоего друга Джона-Ивана. Ты бы хотел за него отомстить?
? Спрашиваешь! Но что я могу сделать с такой большой бандой?
? Ты сможешь
? Я слушаю тебя.
? Я скажу тебе, где таятся люди в черном, а отец Джона-Ивана поможет в остальном. Ты ведь знаешь, где он живет?
? Конечно. Фриган однажды мне показывал свой дом издали.
? Тогда иди. Сделай дело. А утром оденься потеплее и уходи из этого грешного города на юг. Потому что станет О-О-ЧЕНЬ ХОЛОДНО!
Пробраться в элитный жилой комплекс калужских богачей Гунди не составило труда. Охрана разбежалась и красивые чугунные воорота на въезде были открыты настежь.
Он подошел к большому осбняку с огромныи шарами светильниками на входе и нажал кнопку железной коробочки телекома.
? Пшел отсюда, собака! ? сказала коробочка.
Но Тапиньш снова нажал на нее:
? Передайте хозяину Джона-Ивана сегодня убили.
Коробочка больше не ругалась, а потом через пол-минуты дверь особняка распахнулась и выбежал человек в ослебительно белом джемпере.
? Что с моим сыном? Что? Кто ты? Кто? Откуда ты знаешь, где мой сын? Отвечай, ты кто?
Вопросы из человека сыпались как горох. Гунди едва успевал соображать, о чем его спрашивают. А когда Тапиньш закончил свой коротенький рассказ, банкир разрыдался и крепко обнял Тапиньша. Он стенал на нем несколько минут, и все это время Гунди боялся шелохнуться. Вдруг такой большой человек рассердиться, что Гунди не хочет с ним обниматься?
Когда банкир закончил плакать и отпустил Гунди, то грудь его белоснежного джемпера была такой же грязной, как тряпка на входе в благотворительную столовую в Лунном переулке. Но не меньшая метаморфоза произошла с лицом и голосом отца Джона-Ивана.
? Я. Хочу. Всех. Их. Убить.
Тапиньш почти отшатнулся. Настолько жестко и ужасно звучали эти слова. Лицо банкира при этом излучало столько злобы и ненависти, что могло бы соперничать с самыми злыми масками африканских божков.
? Я помогу, ? кивнул Тапиньш. ? Я знаю, где они живут.
? Откуда?
Тапиньш хотел соврать, но сообразил, что большой человек его все равно раскусит.
? Мне сказал Ракетный Бог.
? Ты что, дурак? ? банкир спросил это так обыденно и по-свойски, что Гунди ничуть не обиделся.
? Да, ? признался Гунди смущенно. ? Немного.
? Хорошо. Подожди меня тут две минуты.
Ровно через две минуты он вернулся в комании с верзилой.
? Это Картофан. Мой охранник.
Верзила кивнул и потряс руку Тапиньша. У Картофана имелась большая бритая голова, несимметричная и шишковатая как картофелина.
? Картофан тоже дурак, но с золотым сердцем, ? сказал отец Джона-Ивана и протянул им по большому бумажному свертку. ? Каждому из вас, парни, я даю по сто тысяч долларов вознаграждения, и хочу чтобы. ?
Тут банкир замолк, набрал в легкие воздуха до максимума и продолжил уже самым страшным в мире голосом. ? Чтобы. Все. Они. Сгорели. Взорвались!Картофан посадил Тапиньша с собой в огромный черный джип, и они покинули пределы поселка хозяев калужскуой жизни.
? Ты знаешь, что делать, Картофан? ? спросил Гунди верзилу.
? Да, ? ответил Картофан и отвез Тапиньша на какую-то промбазу. Там они пересели из джипа в огромный оранжевый бензовоз ТАТНЕФТЬ и поехали на нем на другой склад на северной окраине города.
Здесь Картофан вытащил двадцать зеленых ящиков с надписью ТРИНИТРОТОЛОУОЛ.
? Помоги мне, ? сказал верзила, и они с Тапиньшем стали привязывать ящики к цистерне бензовоза.
? Не многова-то будет? ? опасливо спросил Гунди, оценивая слеланную работу.
? В самый раз, ? качнул головой Картофан.
Они вернулись на своем бомбовозе в город и Картофан притормозил его на горке ? пересечении улиц Куйбышева и Луначарскорго. От перекрестка улица Куйбышева круто заваливалсь вниз и под горкой заканчивалась Т-образным перекрестком. За ним сразу же стояло здание районной полиции.
Здесь, как сказал Тапиньшу Ракетный Бог, и была сейчас центральная казарма РАС. Картофан ткнул в объект пальцем, размером и обликом напоминавшем хорошую морковку:
? Не хочешь проверить объект?
Гунди не хотелось подкрадываться к лежбищу плохих людей в черной форме близко, но этого и не потребовалось. Картофан протянул ему прицел от снайперской винтовки.
Тапиньш навел эту импровизированную подзорнуб трубу на светящиеся окна полиции. Сквозь раздвинутые занавески виднелось множество людей с буквами РАС на груди. Они делали то, что и должны делать, по мнению Тапиньша, плохие люди: пили водку, играли в карты и чистил стволы.
? Да, ? сказал Гунди. ? Ракетный Бог оказался прав.
Картофан не стал спрашивать, кто это. Только удовлетворенно кивнул шишковатым черепом и внимательно продолжил смотреть на Гунди.
Гунди понял, что пора прощаться. Картофан сейчас выправит колеса в стороны казармы, заклинит руль и пустит бомбовоз самотеком вниз.
ПУФ!
? Куда потратишь столько денег? ? спросил на прощание Гунди молчаливого напарника.
? У меня мама в деревне. Куплю апельсинов, ананасов.
? На все деньги?
Картофан не ответил. А Гунди представил огромную, до небес кучу фруктов. И на ее вершине улыбащуюся старушку с пряжей на табурете. Впервые за весь день, омраченный смертью Джона-Ивана, Гунди улыбнулся. Тем более, что Картофан ему тоже нравился.
? Пока, мэн Картофан. ? Тапиньш выбрался из кабины и побежал туда, куда приказал Ракетный Бог.
Через пол-минуты произошел ПУФ.
Взрывная волна повалила Гунди. Он прокатился кубарем и остался лежать на спине. Высоко-высоко в небе пролетело горящее колесо из бензовоза.
? Класс! Класс!
Гунди поднялся и, безумно смеясь, снова побежал.
***
? Меня беспокоит будущая перспектива потери связи, Генри.
Птичка Калхоун развернула свой бивак в президентском номере гостиницы "Наполеон".