Черные руки

Весь проспект Королей был погребен под обломками. Фасады зданий рухнули прямо на головы копейщиков корпуса Единорога!

Я не заметил ни каких признаков жизни под развалинами, только месиво поломанных пик, торчащих из-под камней под самыми невероятными углами, да обрывки алых плащей, припорошенные белесой пылью.

Компания Быка практически не пострадала. Стены домов, в тени которых они стояли, выдержали взрыв. Их забросало обломками штукатурки, стеклом и битой черепицей. Тяжелые доспехи уберегли и коней, и всадников от тяжелых ранений, однако совсем без потерь не обошлось.

У некоторых скакунов были переломаны ноги, они лежали на земле, придавив своих наездников, и даже не пытались подняться.

Кондотьер, в серых от пыли доспехах, вытаскивал из-под мертвого скакуна раненного мастера Кервина.

— Все кончено, — кивнула леди Эриу, осматриваясь по сторонам. — Соберите людей, мы спускаемся.

Атес помогла Тир подняться на ноги, и они вдвоем принялись разгребать мусор, под которым копошились наши метатели.

— Старику не повезло, — вздохнула Тир, вытаскивая за ноги тело пожилого арбалетчика из-под обломков.

Его окровавленная голова безвольно моталась из стороны в сторону.

— Снимите с него ящик с зарядами, — приказала леди Эриу, скользнув взглядом по мертвецу. — Найдите тело Линед!

Лазутчицы и помятые метатели разбрелись по крыше.

— Судьба была к нам благосклонна, — сказала леди Эриу, снимая с головы покореженный шлем. В него наверняка угодило обломком камня, я же этого даже не заметил!

Один глаз у нее заплыл, а по правой скуле расползался огромный кровоподтек.

— Судьба? — я покачал головой. — У нас с ней старые счеты!

Когда мы спустились вниз, наемники уже копались в обломках, вытаскивая из-под завалов трупы копейщиков в разодранных красных плащах.

— Мастер-колдун! — мастер Кервин сидел у стены, облокотившись на нее спиной. Голова у него была забинтована, а на руку был наложен лубок. — Как я рад, что вы живы!

— Что здесь происходит? — спросил я, растерянно осматриваясь вокруг. — Что это они делают?

Мастер Кервин закашлялся, по его подбородку потекла кровь.

— Командир решил собрать снадобья с трупов, — конник разжал ладонь, демонстрируя мне разноцветные пилюли. — Только мы не знаем, что с ними делать.

Я присел рядом с раненным на корточки, взял у него с ладони красный шарик и сунул ему в рот.

— Не раскусывайте, положите ее под язык, — сказал я. — Это остановит кровотечение и даст вам энергию еще на пару часов. Если почувствуете головокружение, разгрызите черную пилюлю. Синюю не трогайте, в вашем состоянии она вас просто убьет!

— Вот спасибо! — глаза у мастера-конника были красные, а щеки бледные. — А-то мы совсем выдохлись!

Мастер Эйрант подошел к нам и улыбнулся.

— Вы были правы мастер Маркус, эти копейщики крепкий орешек, мы бы об него себе все зубы обломали! — у кондотьера уже были выбиты передние зубы, отчего он смешно шепелявил. — Но если бы у нас были такие же пилюли…

Мастер Эйрант устало опустился на груду обломков и закрыл глаза.

Доспехи на кондотьере были иссечены вдоль и поперек. Кираса была покрыта сетью глубоких царапин, наплечники покрыты вмятинами, а на левой латной перчатке не хватало двух пальцев.

Кровь капала из перчатки, стекая по бедру, на котором лежала рука.

— Вам самому не помешает взбодриться, — сказал я. — Примите красную пилюлю.

Мастер Эйрант открыл глаза.

— Я уже проглотил целую горсть, — сказал он. — Наверняка, там были и красные!

Рывком поднявшись на ноги, он огляделся по сторонам.

— Как у вас там, в Лие заведено? — он хитро мне подмигнул. — Ифлиии!

Голос кондотьера заставил уцелевшие стены домов задрожать, а из разбитых окон посыпались осколки стекол.

Солдаты принялись глотать пилюли горстями!

— Это безумие! — воскликнул я. — Вы же отравите всю компанию!

В ответ мастер Эйрант только засмеялся.

— Мои парни и не такое выдержат!

Компания Быка шагала по проспекту Королей как на параде! Именно такой я ее впервые увидел в лагере корнвахов, когда они прибыли из Андора под стены крепости Маген. Только теперь армия растеряла весь свой лоск, роскошные костюмы, шелк, разноцветные ленты, перья, буфы и разрезы.

Изодранные в клочья флаги, с изображениями красного быка, развеваются на ветру, а с иссеченных доспехов капает кровь.

Юные барабанщики погибли все до одного, волынки были разбиты, а трубы покорежены. Компания шагала в полной тишине.

Грохот стальных ног по мостовой заставлял дрожать стекла в окнах, а собаки, за глухими заборами, заходились истеричным воем.

Город замер, в ужасе наблюдая за стальной многоножкой, подбирающейся к его самому сердцу.

Ветер раскачивал в небе красные столбы сигнальных дымов. Тяжелые взрывы, превращавшие целые кварталы в развалины, заставляли землю ходить ходуном, а горизонты крениться, наполняя небеса смертоносной шрапнелью обломков.

Город был обескровлен и изможден. Последние капли крови вытекали из его артерий, а несгибаемая компания Быка маршировала вперед, сметая на своем пути все преграды, и подавляя любое сопротивление.

Грозовые тучи уползали все дальше на запад, унося с собой непогоду. Молнии сверкали уже где-то над степями, а раскаты грома были едва слышны.

Над городом небо по-прежнему было черным от дыма, пепла и пыли. Мастер Леонард вновь поднял в воздух свои воздушные шары, и на них тут же замигали вереницы сигнальных огней.

— Когда же это закончится? — прохрипел мастер Эйрант, передавая свой тяжелый меч оруженосцу. — Я чувствую себя как побитая собака!

Действие пилюль скоро закончится, и компании Быка придется заплатить высокую цену, за несколько часов бодрости!

— Я тоже, — признался мастер Кервин, цепляясь здоровой рукой за луку седла. — Даже дышать почему-то трудно…

— Это все из-за пилюль, — пояснил я. — Они высвободили скрытые резервы вашего организма, вы черпаете силу из самих себя!