Черными нитями

Рейн осмотрелся. Многих из них он уже знал по именам. Они старались сесть от него подальше и то и дело цеплялись взглядами за клеймо. Ещё на первом собрании Совета Рейн услышал от кого-то: «В Инквизиции совсем дела плохи, если уже ноториэсов таскают за собой». Даже здесь всё было по-прежнему.

Я-Эльмон сидел рядом с Крейном У-Дрисаном и рассказывал ему с улыбкой:

— Ко мне приехала племянница с Рьёрда. У неё ужасные манеры! — он добродушно рассмеялся. — Но я хочу ввести девочку в общество. Мать погибла, и я должен позаботиться о сироте. Возможно, ей стоит пообщаться поближе с твоим сыном, — Я-Эльмон многозначительно улыбнулся.

— Нол, — У-Дрисан дружески хлопнул главу Церкви по плечу — сейчас они напоминали старых приятелей, встретившихся вечером у камина. — Следующим главой торговой гильдии станет мой сын, и это не обсуждается. У него должно быть всё самое лучшее. И достойная пара для него — не племянница, а твоя дочь — или дочь другого великого рода.

Я-Эльмон капризно вытянул губы, совсем как Адайн. Рейн сидел так близко, что видел каждый волос на его шее. Если действовать быстро, он успеет свернуть её, прежде чем другие поймут, что произошло. Рейн переглянулся с демоном, и они одинаково покачали головами.

Дверь распахнулась, решительным шагом зашёл В-Бреймон. Он поприветствовал членов Совета сухим кивком и занял своё место.

Следом за ним появился секретарь Совета. Его звали Марен П-Арвил. Это был высокий худощавый мужчина, который всем своим видом напоминал изголодавшегося коршуна. Точно фокусник, он достал из складок мантии несколько листов бумаги и положил их перед собой на стол. Марен поклонился и громким, хорошо поставленным голосом начал:

— Уважаемые киры, я рад приветствовать вас, и мы открываем тридцать третье собрание Совета.

Отсчёт начинался заново каждый год. Как правило, Совет собирался раз в неделю, чтобы обсудить текущие вопросы, но беспокойства в Кирии продолжались, и эти встречи стали проходить чаще.

— Сейчас всё решится, — Нелан наклонился и шепнул Рейну на ухо. Он недоумённо посмотрел на него, но не стал спрашивать.

— На этом собрании мы должны были рассмотреть отчёт торговой гильдии за прошедший месяц, но я беру на себя смелость отложить этот вопрос. — Члены Совета остались безмолвны и неподвижны, словно уже знали, что будет дальше. — Уважаемый кир В-Бреймон и его достопочтенные инквизиторы…

Рейн едва сдержал смешок. Так вот как их называли на языке благородства: достопочтенные инквизиторы! Народ подобрал более простые и верные названия: «ублюдки из Инквизиции», «инквизиторские псы» или короткое «эти убийцы».

— …Получили важную для нас и для Кирии информацию. Кир В-Бреймон, я передаю вам слово, — Марен снова поклонился и сделал шаг в сторону.

Ригард поднялся. Высокий, крепко сложенный, с уверенным взглядом опытного хищника, сейчас он казался опаснее и сильнее других.

— Уважаемые члены Совета, — начал Ригард и оглядел присутствующих. — Все мы не раз выражали беспокойство по поводу верности короля Риса, — на лице В-Бреймона выступила пренебрежительная ухмылка. — После его выступления на площади Яра с согласия всех членов Совета Инквизиция пригласила короля в Чёрный дом и провела с ним беседу.

Рейн обменялся с Астом быстрыми взглядами. Другие, сидящие на его ряду, не показывали удивления или сомнения. Неужели король Рис и правда заточён в подвалах Чёрного дома? Вот почему он не появлялся перед народом почти два месяца.

Лицийцы, увлечённые бунтами, едва обратили внимание на молчание короля. Им был нужен не он, а повод, который он мог дать.

Вир оказался прав. Неважно, кто стоял во главе государства, главное, что он говорил. Правильно подобранное слово могло разбудить многих. Люди сами жаждали услышать его. Совет думал, что новый король усмирит толпу. И он бы смог, если хотел. Но он не хотел.

— Король Рис молчал долгое время, но вот его демон ослаб, и он рассказал нам правду, — Ригард громко фыркнул, совсем не скрывая своего пренебрежения. — Дети Аша далеко пустили корни. Они добрались до самого дворца и сбили нашего короля своими беспутными речами. Уважаемые киры, я вам сообщаю, что Рис М-Нес признался в связях с Детьми Аша.

По рядам пронёсся шепот, но в нём было больше облегчения, чем удивления. Спектакль, которого они так ждали, подходил к концу и заканчивался так, как они ожидали.

В-Бреймон сделал паузу, обернулся на Э-Стерма и Рейна и продолжил:

— Кроме того, король Рис сообщил, что Дети Аша готовят переворот. Они наняли арлийских наёмников, которые уже плывут к Кирийским островам. По нашим сведениям, они высадятся через три дня. Уважаемые киры, Лиц — щит всей Кирии от захватчиков с востока, и он должен готовиться к войне.

Рейн снова переглянулся с Астом. В-Бреймон умолчал, что Рис сидел в подвалах Чёрного дома, но в остальном сказал ему правду. Интересно, как давно Совет придумал эту сказку, и кто стоял за ней? «К чёрту вас», — Рейн хотел громко крикнуть это на весь зал, но только обвёл присутствующих яростным взглядом. Ещё одна ложь в копилку Совета, и пора эту копилку разбить.

Шепот перешёл в бурчание. Некоторые члены Совета удивлённо переглянулись, и только В-Бреймон, Я-Эльмон и У-Крейн остались спокойны.

Ригард сел. Марен вернулся за стол, придвинул к себе листы бумаги и произнёс:

— Уважаемые киры, я попрошу каждого из вас высказаться по поводу слов кира В-Бреймона и того, что мы должны сделать в эту трудную для нас минуту.

Рейн сжал кулаки и бросил на членов Совета ещё один яростный взгляд. Ну что, чёрт возьми, они задумали? Неужели решили попугать лицийцев войной, чтобы те забыли о внутренних распрях?

А эти индюки, сидящие с ним на одном ряду! Они знали, что это ложь? Почему они как безмолвные зрители наблюдали за спектаклем, ну что заставило их принять всё это?

— А тебя? — со вздохом спросил Аст. — Каждый хочет для себя как лучше. Просто твоё «лучше» противоречит их.

— Кир Я-Эльмон, вам слово.

Глава Церкви поднялся, опираясь на стол, и ответил спокойным голосом:

— Уважаемые киры, в час, когда даже король повернулся лицом к своему демону, мы должны помнить, что заветы Яра, — кончиками пальцев он дотронулся до лба, — опора, которая поможет нам в нашей борьбе. Первый завет гласит: делай, ищи, борись — и в этом жизнь твоя. Мы найдём свет, который потеряли, сразимся с чужеземцами и Детьми Аша и сделаем всё, чтобы вернуть королевству покой. Со стороны Церкви я обещаю денежную поддержку лицийских отрядов.