Черный дождь. Дилогия
Шрифт:
– Эй!…
Но мой питомец тащил меня дальше. Дыра в стене. Прыжок. Мерзлая земля. Гарь. Пахнет копотью. Над нами нависает развороченное здание фабрики.
– Обалдеть! – кричал где–то вверху Кикичус.
– Да, стой ты, глупый! Я не могу всех бросить. Там Одноглазый! Там все! Да куда ты меня тащишь!
Я обернулся. Фабрика вцепилась во вражеского гарганта последними конечностями. Сильно накренилась и в обнимку с ним переваливалась за край обрыва. Цепи натянулись, не давая гигантам упасть. Раздался глухой треск, и край уступа под ногами гарганта просел. Гигантский робот сорвался вниз, трубно ревя и размахивая
– Ну, Одноглазый! Давай, выбирайся назад! Тушкан, да остановись ты уже! Пожалуйста! Им нужно помочь!
Одна из цепей с протяжным скрипом порвалась, хлестнула, расшвыряв вокруг куски земли и солдат. Следом за ней не выдержала и лопнула вторая цепь. Зависнув на краю несколько мгновений, фабрика рухнула вниз. Я жестко дернул Тушкана, и мы остановились.
Несколько долгих секунд ничего не происходило. Потом до нас докатился звук. Что–то грохотало и рушилось там, внизу. Я сжал маленькие кулачки и со всей силы сцепил зубы. Какое странное ощущение, когда у тебя четыре челюсти. Тушканчик защелкал и снова потянул меня.
– Ты прав. Надо уходить, – мрачно сказал я.
Повернулся и решительно побежал за питомцем. Нас никто не преследовал. Отбежав подальше, мы нырнули в овраг, заросший можжевельником. Тут, внизу, я неожиданно увидел несколько трупов. Черные мундиры солдат были залиты кровью. У всех было перерезано горло. К черту их. Уходим.
* * *
Имя: Одноглазый (Серый Пароволк)
Уровень: 21
Класс: малый автоматон
Жизнь 135/135
Сытость: 13/290
Умения:
Легкая атлетика 21
Укус 21
Специальность:
Инженерия малых машин 21
Особенность:
Старейшина – вы пользуетесь непререкаемым авторитетом у вашей общины
Инвентарь:
Тряпичный заяц (игрушка)
Я сидел на берегу океана и задумчиво глядел вдаль. Я до сих пор не мог прийти в себя. Под моим управлением была целая фабрика, да что там, целый город. Сотни роботов, которые приняли мои командование и управление. И к чему всё пришло? Как же быстро я все потерял. Стоило большим игрокам обратить на нас внимание, и всё сразу закончилось. Ни города, ни жителей, ни даже фабрики. Я теперь просто зубан. Даже не знаю, плакать или смеяться. Я задумчиво потрогал глаза. Оба были на месте. Даже имя теперь мне не подходит. Какой же я теперь Одноглазый?
От печали и самоедства меня отвлек Тушкан. Он потрогал моё плечо и протянул мне открытую банку ворвани. Он серьезно думает, что я это буду пить? Китовый жир? Гадость какая. Я осторожно понюхал содержимое. Пахло настойкой и пряностями. Я аккуратно отхлебнул из банки. Похоже на ликер с травами. Вот еще я ликер с горла не пил. Ну, допустим. Задумчиво отпивая из банки, я смотрел на закат.
Настойка оказалась очень коварной. Сначала у меня просто появились силы. Я продолжил пить, горечь отступала, по телу разлилось приятное тепло. В какой–то
момент мне подумалось, что не все так и плохо. Жалко народ. И зубанов. И Капельку. И Бисто. И всех жителей Дамбурга. Особенно Одноглазого. Но враги еще живы, как, собственно, и я. Может это еще не конец. Подмывало все бросить и уйти. Начать все сначала где–нибудь подальше. Но я не мог. Уйти после стольких потерь будет неправильно. Мы столько прошли вместе. Столько пережили. Я стукнул маленьким кулачком по земле. Похоже я пьян. Но еще недостаточно.– Тушкан, друг мой верный. Еще есть? – спросил я, зашвыривая пустую банку в прибой.
– На, – ответил он, протягивая бутылку с мутно–белой жидкостью.
– Это чего такое?
– Из поселка.
Ну из поселка, так из поселка. Я прочел параметры бутылки. Самогон с чем–то там еще. А плевать. То что надо. Распив напополам содержимое, мы забрались повыше на берег и пошли вдоль океана. Я обнимал Тушкана и рассказывал ему о жизни.
– Понимаешь, Максимка, жизнь – это сложная штука.
– Не, не понимаю, Серег. Что сложного–то?
– Ну вот смотри. Вот появился ты на свет, такой красивый, – я внимательно посмотрел на рожу ухмыляющегося в две пасти зубана. – Ну хорошо. Страшненький. Живешь такой. Строишь жизнь. Ну там облагораживаешь норку, или где ты там живешь?
– У тебя в капюшоне.
– Ну хорошо. Облагораживаешь норку в капюшоне. Таскаешь туда разные классные штуки. Уют, значит, создаешь.
– Ты у меня неделю назад черепушку отобрал. Мою любимую, – в голосе зубана был укор.
– Я? Не может быть!
– Было дело.
– Извини, дружище! Дай я тебя поцелую!
– Не надо. Поцарапаешь.
– Не надо, так не надо. Пойдем по бабам тогда!
– Это куда?
– Э–э–э! Бестолковая ты железяка, Максимка! Хе–хе. Вон, гляди! Видишь костер? Стоп! Или мне это кажется? Он вроде один был. А теперь уже два.
– Не. Точно костер, – подтвердил мои слова зубан.
– У тебя еще самогонка есть?
– Там чуть–чуть осталось.
Мы распили остатки и выкинули бутылку в сторону океана.
– Всё. Другое дело. Их теперь три горит. Идем к среднему! Сейчас нас там обогреют и напоят. Гляди. Буду показывать мастер–класс по знакомству! Смотри как я умею!
Я разбежался и со всей силы прыгнул на огромный валун, что стоял рядом. Чуть не рассчитал силы, перелетел его и шваркнулся об землю. Странно, но было совсем не больно. Ну чуть–чуть если только. Тушкан, подошел, поднял меня, и мы, обнявшись, зигзагами пошли к костру.
– Та–а–ак! Граждане! Готовим документики!
Люди, сидевшие у костра, обернулись в мою сторону. Я подошел поближе к огню, встал и упер руки в бока. Народ успокоился и заухмылялся.
– Выпить есть чего? – высокомерно спросил я.
Пожилой моряк, похожий на китайца, с улыбкой протянул мне бутылку.
– Бай–цзю, – по слогам прочитал я. Отхлебнул. – Ну и гадость! Впрочем, сойдет. Еще есть?
Морячки, сидевшие за костром, засмеялись.
– Чего ржете? Кони. Где тут у вас женщины? Мне другу надо показать.
Тушкан подошел ко мне, взял за лапу и попытался увести прочь.
– Да подожди ты! Куда ты меня тащ…
На нас сверху упала сеть. Тушкан зашипел. Я стал вырываться. Щелкали зубы. На нас бросили какие–то тряпки, и кто–то тяжелый навалился сверху. Стало темно.