Черный оксюморон

Чонгуку повезло, он не видел сны. Точнее, видел, но не запоминал их. Как утверждают ученые, каждый человек видит сны, просто некоторые помнят их утром, а некоторые бесповоротно забывают. Но просыпаясь, парень тяжко вздыхал и проклинал все на этом свете. Ему отчаянно не хотелось идти на работу, не хотелось видеть людей, слышать голоса и городской шум. Ничего не хотелось. Разве что Йоко, чтобы рядом и навсегда.

— Так больше не может продолжаться, — Чимин ворвался в спальню напарника, когда его истерзал очередной мучительный сон. Чонгук лениво перевернулся на спину, чтобы осуждающе взглянуть на нарушителя его спокойствия и тишины.

— Ты о чем? — спросил он лениво.

— Я про Йоко, — Пак разместился рядом с лучшим другом, усаживаясь на его законное ложе. — Я заебался каждую ночь видеть эти гребанные сны. Я скучаю по ней, я хочу ее увидеть. Мы так и не поговорили, нихера не решили и расстались, пиздец как глупо, словно обиженные дети.

— Хочешь, езжай к ней, — Чонгук равнодушно пожал плечами, — а я…

— Да ты заебал! Сколько можно притворяться равнодушным? — вспылил раздраженный поведением друга Чимин. — Только делаешь вид, что тебе все равно. Думаешь, я не знаю, как ты переживаешь на самом деле? Тебя не так трудно раскусить, Чонгук.

— Мне правда похуй, хён.

Чон встал с постели, потянулся и уже собрался двинуться к шкафу, чтобы взять из него одежду, как к нему подошел напарник и без предупреждения ударил его по лицу. Чонгук не удержался и упал на кровать, рефлекторно хватаясь за ушибленную челюсть.

— Охерел?! — в такие минуты парень совсем забыл про формальное общение и сорвался на яростные всплески. — За что?!

— Это чтобы привести тебя в чувства и выбить всю дурь, — зашипел Чимин, глядя на то, как Чонгук садится на край постели и с обидой загнанного в угол зверька смотрит на старшего. — Если не хочешь потерять девушку, которую любишь, поедешь к ней. Сегодня же, и я поеду вместе с тобой, потому что я тоже не хочу ее лишиться.

Пак вышел из комнаты друга, не без злости хлопнув дверью. Он не считал себя виноватым, он сделал все правильно, иначе другим методом встряхнуть Чонгука было бы невозможно. Этот парень не понимал, от чего отказывался в пользу своего самолюбия, а ведь иногда его нужно запирать глубоко в кладовке и не выпускать, пока проблема, созданная им же, не решится.

***

Ровно в половину седьмого детективы покидали здание генеральной прокуратуры, неосознанно вздрагивая от порывистого ветра, и направлялись к своей машине, чтобы навестить Йоко. Они не знали, что именно говорить, не знали, как сложится встреча и чем она вообще кончится, но знали, что обязаны это сделать. Либо они продолжат играть обидчиво в молчанку, либо поступят по-мужски и расставят все точки над «i».

Пробок, к счастью, не было. Свободная и мокрая от накрапывающего дождя дорога приветливо встречала черную Ауди и позволяла ей беспрепятственно двигаться к цели, которая сейчас только что вернулась домой из магазина. Йоко вычитала рецепт французского Рататуя и загорелась желанием его приготовить. Если учесть, что она терпеть не могла стоять у плиты, то за сей поступок ее можно было уже считать героиней. Но это был очередной способ отвлечься от ненужных мыслей, захламляющих ее и без того напряженную голову.

Девушка выложила необходимые ингредиенты на стол, раскрыла перед собой поваренную книгу, которую нашла в закромах кладовки, и с головой погрузилась в увлекательный процесс готовки. Даже музыку включила, чтобы было не так одиноко и тоскливо: подключила планшет к колонкам, сделала погромче и растворилась в чисто женской кухонной атмосфере, впервые по-настоящему наслаждаясь ею.

Когда в доме раздался дверной звонок, Йоко уже закончила готовить и убирала наведенную после себя грязь. Девушка не просто удивилась — она насторожилась, ведь она никого не ждала и не звала к себе в гости. Ее сердце слишком резко затрепетало от появившейся надежды, которая расцвела в ее душе подобно когда-то завядшему цветку. Отбросив тряпку на столешницу, Йоко наспех вытерла руки, подбежала к двери и, переведя дух, открыла ее. На пороге стояли те, кого она мечтала увидеть все эти чертовы дни, о ком думала, не переставая, по кому плакала и даже курила, убивая время за просмотром слезливых мелодрам и опустошением бокалов с вином. Девушка не верила своим глазам. Прошел почти месяц, а ей казалось, что целый год, и год этот был наполнен невыносимыми пытками и болью, которую нельзя было потрогать, но можно было ощутить сполна. Детективы нервничали не меньше, чем Йоко. Они застыли, когда увидели ее, и растерялись, как влюбленные мальчишки. Но так нельзя было продолжать, поэтому Чонгук решился заговорить первым.

— Ты что, готовишь? — спросил он, вдыхая вкусный запах, идущий откуда-то с кухни.

— Да, рецепт один нашла… — девушка неловко убрала прядь волос за ухо, потупив взор.

— Что, без нас совсем превратилась в отчаянную домохозяйку? — Чонгук кивнул на фартук, что красовался на теле Йоко, смущая ее пуще прежнего.

— Я проголодался, между прочим, и не отказался бы от… — начал воодушевленно Чимин.

— Рататуя. Я готовлю Рататуй.

— Вот, от него я бы и не отказался, — улыбнулся Пак. — Впустишь нас?

У детективов и девушки случилось дежавю: несколько месяцев назад они точно так же сидели на кухне, пили чай и коряво разговаривали, но сейчас все иначе. Сейчас они сидели за столом, пробовали только что приготовленный Рататуй и непринужденно болтали. Чимин и Чонгук рассказывали о том, что творится в прокуратуре. Они делились с Йоко всем, словно не виделись целую вечность и скучали до дрожи в коленках, и это было правдой. Девушка с упоением и глупой улыбкой на губах слушала парней, ловя себя на мысли, что ведет себя неподобающе, но какое это имело значение, если рядом с ней те люди, которых она так желала увидеть, по которым лила скупые слезы… которых смогла полюбить. Она смотрела то на Чонгука, то на Чимина и сгорала от желания крепко обнять их, утонуть в их сильных руках, забыться и даже поцеловать. Обоих сразу. Раствориться в них безвозвратно и безвылазно, сгореть дотла в удушающей агонии, раскрыться, отбросив стыд в сторону, и плакать, кричать от счастья, но вместо этого она кивала головой и изредка дополняла беседу своими сдержанными комментариями.

— Йоко, — Чимин сделал глоток чая и откинулся к спинке стула, — у меня скоро день рождения. Если я тебя приглашу, придешь?

— Смотря где и с кем ты будешь отмечать, — ответила девушка, выкладывая на блюдо рисовые булочки.

— Я пока не решил, но хотел бы видеть тебя.

— А меня? Хён, может, сразу на свидание пойдете? — наигранно обиделся Чонгук, но когда получил шутливый подзатыльник, улыбнулся. — Ладно-ладно… Я понял.

— Спасибо за приглашение, но я еще подумаю, — Йоко спряталась за открытой дверцей холодильника, убирая в него остатки еды, и, воспользовавшись моментом, счастливо улыбнулась — конечно же она пойдет, какие могут быть сомнения?

Этот вечер казался чем-то нереальным. Чтобы вот так просто решить нависшую грозовой тучей проблему одной лишь встречей… Разве такое бывает в жизни? Оказывается, что бывает. Всегда можно закончить холодную войну одним правильным поступком, и детективы его сделали, за что получили не только вкусный ужин, но и Йоко, которая разгорелась чувствами в их сторону пуще прежнего. И что вообще с ней происходило? Она готова была прыгать, скакать, весело смеяться и даже петь. Вот как, значит, любовь меняет людей, даже таких сложных, как она.

— Я рада, что вы приехали, — неожиданно даже для самой себя выпалила Йоко, когда парни обувались. — Спасибо.

— Надо было сделать это раньше, — Чонгук выпрямился и заглянул девушке прямо в глаза. — Спасибо хёну. Если бы не он, я бы никогда не решился.

— Вижу руку Чимина, — Йоко издала смешок, прикоснувшись подушечкой большого пальца к свежей ране в уголке губ детектива Чона. — Будьте осторожны на дороге.

Парни переглянулись, а после одновременно поцеловали девушку в обе щеки, да так чувственно, что и сами заволновались, и ее заставили задрожать. Йоко покраснела, как помидор, но решительно делала вид, что все в порядке. Она посмотрела сначала на Чонгука, потом на Чимина и не удержалась и подарила им ответные поцелуи. Тоже в щечку, разумеется.