Черный оксюморон

— Ну… мы это… поехали, — кашлянул Чонгук, хлопая напарника по спине. — Хён, пошли.

Когда детективы уехали, Йоко выключила свет в прихожей, прибралась на кухне и вернулась к себе в комнату, где с невероятным наслаждением, в которое она закуталась, как в невидимую пушистую кофту, упала на кровать и улыбнулась так, как никогда не улыбалась — по-настоящему счастливо.

========== С днем рождения, Рыжий! ==========

Тринадцатое октября наступило слишком быстро и слишком неожиданно. Именно в эту знаменательную дату должен был праздновать свой день рождения детектив Пак. Йоко ждала этот праздник с таким волнением, будто не на Чимина обрушится целый шквал поздравлений, подарков и нескончаемого внимания, а на нее, ведь именно эти вещи вызывали в ней страх, выливающийся в дрожащие коленки и влажные ладони. Она помнила, что парень пригласил ее на планируемое торжество еще в сентябре, когда они с Чонгуком сидели на кухне и пили свежезаваренный чай. Так же она помнила, что обещала дать ответ, который в итоге остался положительным, чему Пак был несказанно рад, ведь больше всего он хотел видеть рядом с собой Йоко в этот важный для него день.

Все то время, что тянулось умиротворенным ручейком, журчащим сквозь невидимые пальцы календаря, детективы навещали свою, теперь уже можно выразиться, подругу. Они старались каждый вечер после работы заезжать к ней, чтобы не только лично убедиться в том, что она в порядке, а чтобы и просто по-человечески поговорить. Йоко старалась сделать обстановку максимально уютной и комфортной: предлагала парням чай/кофе, иногда даже бокальчик вина, заставляла себя готовить и накрывать на стол, даже мучилась с выбором подходящего фильма. Девушка менялась на глазах, она переставала узнавать себя и всякий раз, глядя в зеркало, задумчиво опускала глаза и терзала себя впивающимися острыми зубами в душу мыслями. Она не стала бы наступать себе на горло и превращаться в заботливую хозяюшку, если бы не видела отдачи и взаимности, а все это она ощущала сполна. И Чимин, и Чонгук стали относиться к ней не просто как к бывшей напарнице — они старались заполучить ее внимание, сделать приятно маленькими подарками, совместными шутками, интересными рассказами о том, как протекают их трудовые будни. Йоко, в свою очередь, не собиралась отказываться от засиявшей в конце тоннеля привилегии и стремилась к ней. Тайно, смущенно, нерешительно, но все же стремилась. Даже она не смогла устоять перед сияющим обаянием Чимина и возбуждающим флиртом Чонгука, который, стоит заметить, менялся вместе с девушкой. Он уже давно перестал раздражаться в ее присутствии, наоборот, он всем своим видом показывал, как ему хорошо в компании Йоко.

Отношения между девушкой и парнями стремительно расширялись, расползаясь по их душам багровыми шелковыми нитями. Эти нити заботливо окутали бьющиеся в едином ритме сердца, согрели их и словно крепко-накрепко связали между собой. Но ведь так не должно быть, это ненормально, когда в искрящемся потоке страстей не двое, а трое, и ведь никто не возражал. Как-то раз, когда детективы задержались у Йоко во время совместного просмотра фильма и поедания вкусных закусок, а возвращаться домой было слишком поздно, они решили остаться у нее с ночевкой. В этот раз никому не пришлось мучиться и спать на полу, как в прошлый раз сея «удача» выпала Чонгуку. Парни весьма уютно и без какого-либо смущения разместились на кровати по обеим сторонам от Йоко, зажимая ее между своими горячими и крепкими телами. Если бы девушка не выпила пару бокалов вина, то может быть, ей стало бы не по себе, но и она чувствовала себя комфортно. Ей даже нравилось сворачиваться калачиком, сзади ощущая стальной торс Чонгука и его руку, что вольно покоилась у нее на бедре, а спереди видеть прекрасное спящее лицо Чимина и так удобно просовывать ногу между его колен. Привыкшая спать в одиночестве, Йоко и представить не могла, как может быть приятно делить ложе сразу с двумя парнями, которые испытывали к ней достаточно сильные чувства, походившие на тайную любовь, и чувства эти были коронованы щедрой взаимностью. Она жалась к ним, как замерзшее дитя, и дрожала всякий раз, когда они притягивали ее к себе и щекотали теплым дыханием ее шею и плечи. Может, именно этого ей так не хватало всю жизнь? Йоко не успела сполна насладиться родительским вниманием. Она не знала, что такое забота, поддержка, взаимная любовь… И сейчас детективы любезно предоставили ей шанс окунуться в это волшебство с головой.

Такие ночи стали регулярными, превращаясь в нечто вполне нормальное. Чимин и Чонгук приезжали к Йоко уже как к себе домой, занимали ее территорию и блаженствовали всякий раз, когда им удавалось либо рассмешить ее, либо прикоснуться к ней. Девушка и вовсе потеряла покой. На лекциях и семинарах в академии она не могла сосредоточиться. Она не слушала преподавателей, она слушала томный голос собственных мыслей и с нетерпением маленького ребенка ждала наступления вечера, когда парни снова к ней приедут. Это переросло не просто в привычку — это стало манией, зависимостью слетевшего с катушек наркомана. Никогда до этого не испытывавшая окрыляющую влюбленность, Йоко нервно кусала ручку, глядя на настенные часы, и как только преподаватель отпускал студентов, она первая вскакивала и летела домой с будоражащим чувством внутри. Будучи дома, девушка бежала в душ, тщательно проверяя внешний вид, подготавливала квартиру к приезду уже любимых и родных гостей и томилась в ожидании, отчаянно убивая время за чтением учебников и методичек. И стоило в ее ушах прогреметь дверному звонку, Йоко вспыхивала, расплывалась в глупой улыбке и бежала в прихожую. Чимин и Чонгук не отставали от нее и тоже ждали встречи во всей внутренней и внешней красе. Парни уже давно смирились с тем, что оба влюблены в девушку, и воевать ради нее не было смысла. Они наслаждались ее обществом, даже не ревнуя друг к другу, и просто хотели, чтобы она была рядом. Ведь так было намного удобнее, нежели если бы они начали рыцарские состязания за сердце прекрасной дамы. Но все-таки что-то здесь было не то… Делить между собой Йоко и совсем не ревновать было как минимум странным явлением. Быть может, их дружеская любовь перевешивала растущие с каждым днем чувства к девушке? Они отказались от ссор ради того, чтобы сохранить свои отношения, и готовы были оставить все как есть, лишь бы не давать возлюбленной повода для неожиданного выбора в чью-то сторону. Да и Йоко не возражала: она охотно принимала обоих сразу и даже не думала о том, что когда-то ей придется остановиться, ведь игра стала набирать слишком извилистые и опасные повороты — каждый рисковал потерять устойчивое равновесие и свалиться в яму с пронзающими тело штыками, и не было никакой уверенности, что упавшего ринутся спасать…

В одну из ночей, когда парни снова заночевали у девушки, Чонгуку не спалось. Он старался не вертеться, чтобы не потревожить Йоко, но и лежать на одном месте ему надоело. Он то вставал за стаканом воды, то подходил к раскрытому окну и закуривал, хотя уже тридцать шестой раз пытался завязать с вредной привычкой, то просто копался в телефоне, позволяя девушке забрасывать на него ногу. Да и чему он мог возражать? Наоборот, ему нравилось ощущать ее тело, обнимать свободной рукой и вдыхать ее естественный запах, который распалял не хуже любого афродизиака.

— Ты угомонишься или нет? — хрипло спросила Йоко, когда Чонгук потянулся на пол, чтобы положить на него севший телефон.

— Не хотел тебя будить, извини, — прошептал парень, устраивая обратно женскую голову на своей груди.

— Тебя что-то тревожит?

Девушка приподнялась на локте, чтобы сквозь темноту вглядеться в уставшее лицо Чонгука, перекинула на одну сторону попадающие на глаза волосы и неожиданно замерла. Странное напряжение, растущее в непреодолимое влечение, затмило разум Йоко. Она смотрела на юношу, не в силах оторваться, и безвозвратно пропадала в его тихом омуте, кишащим хулиганистыми чертями и пылающими демонами.

— Ты. Меня тревожишь ты, — ответил Чон, прикасаясь пальцами к щеке девушки. — Я не могу быть спокоен, когда ты рядом.

Их взгляды сплелись неразрывной нитью, которая вспыхнула слишком неожиданно. Искры затрепетали в воздухе, создавая праздничные фейерверки, ослепили и своим сладостным гипнозом заставили обоих нырнуть в непроглядную тьму, выбраться из которой уже будет невозможно.

Чонгук толкнулся вперед, чтобы найти губы Йоко, и мягко поцеловал ее. Послышался нервный женский вздох, но его тут же задушил очередной поцелуй, но на сей раз уже более уверенный и глубокий. Парень придерживал девушку одной рукой за лицо, второй сжимал ее запястье и сплетал их движущиеся в мокром и жадном танце языки. Они оба шумно дышали, создавая оседающую на стенах мелодию из томных вздохов и возбуждающих звуков любви. Никого, кажется, не волновало, что в паре сантиметров под одеялом спал Чимин и не подозревал, что творилось у него за спиной.

— Что ты творишь со мной? — прервался Чонгук, опаляя жарким дыханием влажные и раскрасневшиеся губы Йоко. — Блять, я не должен…

— Заткнись, — девушка пылко впилась в мужские губы и снова подключила язык, который бессовестно исследовал рот парня и регулярно сталкивался с его бескостным органом.

И так продолжалось чуть ли не каждую совместную ночь. Губы Йоко получали тайные поцелуи то от Чонгука, то от Чимина, и не было конца и края подобным развлечениям. Она уже привыкла засыпать между ними и просыпаться от чьих-то неосторожных касаний, которые приводили к влажным и тягучим сплетениям языков. Иногда это были обычные невинные поцелуи, случающиеся обычно между мальчиками и девочками в детстве, а иногда это была настоящая взрослая страсть, грозящаяся перерасти в нечто большее, но этого нечто не случалось, и ситуация ограничивалась лишь распаленными и мокрыми губами.

В минуты привычного одиночества, когда Йоко целиком и полностью посвящала время собственной персоне, в ее голову заползали липкие мысли. Они прочно цеплялись за сознание и грызли его, жадно высасывая все жизненные соки. Девушка отчаянно отдавалась во власть самобичевания и задавалась вопросами: правильно ли то, что она делает? нормально ли то, что творится между ней и детективами? не слишком ли быстро их мнимая дружба переросла в недоотношения? и пойдут ли внутренние изменения ей на пользу? Но ответы так и терялись в невидимом пространстве туманной неизвестности. Девушка ругала себя за то, что позволяла парням не просто делить с ней ложе, а целоваться с ней, когда им этого захочется. Она и заметить не успела, когда они перескочили со ступеньки «новые друзья» на «начинающие любовники». Хоть проявление чувств и ограничивалось поцелуями, но раз Йоко не смогла отказаться от них, сможет ли отказаться от чего-то большего? В моменты волнующего влечения, когда не только твое тело, но и душа льнут к объекту влюбленности, мозг отключается, засыпая под покрывалом из звездной пыли, и в игру вступает бьющееся в ритме страсти сердце. Его ласково оплетают бархатные нити, проникают внутрь столь важного органа и резко зажимают, воспользовавшись столь удачным маневром отвлечения. Сердцу становится невыносимо больно, но потом оно привыкает и уже не может без этих самых нитей, ведь если они распадутся, подобно ослабевшим и пожелтевшим листьям, красный комочек, налитый кровью, ослабнет, издаст последний предсмертный вздох и затеряется где-то между треснувшими ребрами.

Кто бы мог подумать, что Йоко, когда-то возненавидевшая Чонгука и бесившаяся при одном появлении Чимина на горизонте, будет с улыбкой влюбленной дурочки ждать их у себя дома, готовить для них, а потом в завершении приятного вечера ложиться с ними спать в одну постель? Она для себя-то ленилась встать за плиту – что говорить об обслуживании сразу двух особей мужского пола, – но ничего, даже с радостью ходила в магазин после учебы, чтобы порадовать детективов чем-нибудь вкусным и сытным. Она и правда перестала себя узнавать. Ей казалось, что изменения чересчур быстро ударили ее кнутом по спине, но она даже не заметила удара и продолжала послушно идти за воображаемой морковкой в надежде достичь совершенно новую, но отчего-то притягательную цель. Но сии изменения касались только отношений с Паком и Чоном. С остальными Йоко продолжала вести себя привычно: холодно, отстраненно и немного пренебрежительно. Она не собиралась распаляться своим счастьем на других, чужих людей. Зачем ей тратить свою энергию на кого-то постороннего, если в жизни есть сразу два предмета обожания, которые еще и взаимностью отвечали?

В октябре, когда с ехидной улыбкой на устах близился день рождения Чимина, Йоко прогуляла пары в академии и отправилась в торговый центр, чтобы приобрести подарок для мужчины, что был важен ей столь же сильно, как и его лучший друг. И снова неправильно… Она ходила по галереям, магазинам, бутикам, но никак не могла найти то, что было нужно. Девушка сама не знала, что лучше подарить детективу Паку. Подарок должен был быть особенным, со смыслом, а не простая дорогая безделушка по типу галстука или парфюма. И тут она вспомнила.