Четкие линии

— Напомни мне никогда не злить всерьез Грейнджер, — отдышался Малфой, все еще тряся ошарашенно головой. — А еще лучше — нанять на работу. Род озолотится же!

Рон смачно хлопнул ладонью по лбу, а я захихикал.

Может, сказать Бобренку, что на следующий день Амбридж смотрела на нее не только с раздражением и злостью, но и невольным уважением?

— Нам выделили отдельный кабинет, закрепили за нами, — Гермиона потащила нас смотреть предоставленное школой имущество, — первые несколько дней следить будет сама Амбридж, так что ведем себя как мышки.

— Летучие, — хмыкнул Ласка.

— Думаю, руководство не оценит, если мы начнем спать под потолком, да еще и вниз головами, — парировал Дракон.

И перепалки вышли на качественно новый уровень, не обидные, с неким подтекстом, понятным только некоторым людям.

Кабинет мы застолбили тот самый, в котором обычно собирались. Поэтому пыли здесь было гораздо меньше, что, впрочем, не обманывало взгляд. Уборка требовалась, пусть и не кардинальная.

— Но ведь это не единственная причина, по которой в кружке мы будем заниматься именно домашними заданиями? — выгнул бровь Малфой.

Применение бытовых чар не мешало мне прислушиваться к разговору. Парни обрабатывали парты, реставрируя их специальными заклинаниями, которые заставила найти Гермиона. Она-то точно не сомневалась в своей победе. Не то, что мы. Мы с Бобренком убирали пыль, паутину и прикрепляли к стенам правила кружка, Устав школы в сокращенном варианте и состав участников. Пока что все ограничивалось нашими именами, но Гермиона не сомневалась, что вскоре присоединится и остальная часть компании, которая собиралась обычно за когтевранским столом.

Превратили обычные парты в круглые столы, а стулья — в кресла, Гермиона закрепила результат рунами. Получилось уютное помещение, напоминающее гостиные факультетов, однако без того невыносимого шума, что обычно стоит в них. Рон и Гермиона не раз жаловались, что учить уроки без поддержки заглушающих чар невозможно. Похоже, только в Когтевране свято охраняли не только свое, но и чужое личное пространство. И учеба всегда оставалась на первом месте. У нас заглушки ставили только на разговоры, не касающиеся учебы. В принципе, у нас в гостиной учились, учились, учились, а вот разговаривали в спальнях.

— Хочу узнать, что такое крестраж, — неожиданно. Хотя… чего еще ожидать от Бобренка? Увидела новое понятие, решила разобраться.

— Зачем тебе это? — прищурился Дракон.

— Ты не заметил, что в этих рисованных книгах события всегда основаны на реальных. Я даже не уверена, что про ремонт Хогвартса на первом курсе нам не солгали. Возможно, кто-то действительно выпустил дьявольские силки. В любом случае, от того, что мы пороемся в книгах, ничего не потеряем. Библиотека Хогвартса одна из самых обширных.

Вот только книг по нужным темам там днем с огнем не сыщешь.

— Тогда не проще ли подождать, пока художник объяснит и расскажет нам все?

Гермиона усмехнулась, искорки затанцевали в карих глазах.

— Рон, все снова сведется к любовной линии, а мне хочется узнать именно про крестражи с научной точки зрения.

— Это очень темная магия, Грейнджер, — предупредил Дракон. Самому стало не по себе.

Но Гермиона лишь серьезно взглянула в ответ.

— Тогда мы на верном пути, не правда ли, Дракон?

Как подвести читателей к правильному выводу насчет бессмертия Темного лорда? Ненавязчиво, не вызывая подозрений. Главное не попасться директору. И одновременно намекнуть именно ему. Если взять за основу тот факт, что о крестражах он знает, то проверить мою версию он просто обязан. Однако не могу же я прямо нарисовать список, нет, нужно как-то мимолетно, плавным переходом подтолкнуть юных детективов к разгадке сути крестражей Темного Лорда.

Что если нарисовать в следующем томе поход в Хогсмид? Плюшевый, уютный, полненький Гораций Слизнорт вполне мог посетить деревушку в поисках своих любимых засахаренных ананасов. Или просто пойти на какую-нибудь важную встречу. И вот в неприметном, чистеньком кафе на главной улице он случайно слышит разговор ребят о темной магии, крестражах и секретах бессмертия Темного Лорда. И в нем взыграет совесть, особенно, когда увидит выразительные зеленые глаза, не скрытые больше очками… Да, думаю, так и надо поступить. Конечно, в реальности такое поведение маловероятно, все же со своей совестью Слизнорт уживается не первый год, но это же манга, манга! Про волшебников! Здесь возможно все и даже больше. Заодно провести мысль, что живое высокоорганизованное существо — то бишь человек — никак не может оказаться крестражем. Только этого мне и не хватало, честное слово. Все равно в Мунго проверюсь на Рождество, но утвердить мысль заранее не помешает, мало ли какую игру затеял директор. Ему-то вполне могла понравиться идея сделать меня жертвенным барашком. Но я же не баран идти добровольно за заклание, когда этого можно избежать.

— Ой, простите! — брр, как в ледяную воду окунулся. Моржом меня назвать нельзя, я купаюсь только в кипятке, так уж вышло, поэтому промерз мгновенно и насквозь.

Напротив меня парила в воздухе Серая дама, привидение Когтеврана. Насколько помню, дочурка Кандиды, Елена. Если честно, думал, она подойдет пораньше, потому как видел, что она не раз и не два провожала меня глазами, когда я шастал в Комнату ее матери.

— Здравствуйте, еще раз прошу прощения, — кивнул, хотел обойти привидение, но неожиданно та заговорила.

— Могу я побеседовать с тобой с глазу на глаз? — голос оказался нежным, переливчатым, как неглубокий ручей весной. Он бы искрился на солнце, если бы смерть не влилась в него.

— Конечно.

Призрак поплыла куда-то вперед, и я потянулся за ней.

На восьмом этаже, неподалеку от Выручай-комнаты, она остановилась возле угловой ниши. Искусно переплетались в ней каменные ползучие ветви, раскидывали лепестки цветы, вырезанные столько искусно, что казались живыми. А посреди них, если приглядеться, в самом сплетении парил орел.

— Ума палата дороже злата, — с горькой ноткой проговорила девушка.

Плети поползли, как змеи, раздвинулись, и стена превратилась в массивную дверь с медной ручкой.

— Входи, ничего не бойся, это моя Комната, — призрак повела рукой.

Неужели Хогвартс весь состоит из потайных комнат, созданных либо Основателями, либо их неугомонными потомками.

Внутри оказалось крохотная комнатка с узкой кроватью и двумя креслами возле круглого столика с искусной резьбой. Сквозь витражное оконце пробивались редкие лучики солнца, разноцветными зайчиками падали на балдахин насыщенного синего цвета.

— Присаживайся, тут чисто, — она указала на кресло, сама опустилась на второе. Подушка даже не промялась, но, видимо, ей хотелось создать иллюзию нормальности.

Белые руки в широких рукавах плаща откинули капюшон, по плечам рассыпался каскад темных волос.

Она похожа на Кандиду. Тот же высокий лоб и разлет бровей, те же прекрасные глаза. Лишь взгляд их недостаточно глубок, и черты ее чуть меньше, чуть тоньше, что создает видимость "поверхностности", словно кто-то легко-легко, едва касаясь провел тонкой кистью по дорогой бумаге.