Четверо мужчин для одной учительницы
Шрифт:
– Да, да... Из автобуса ничего не увидишь...А кофе – это искусство... Вы любите искусство? Современное, например?
– Я в этом не очень понимаю...
– Позвольте быть вашим гидом на сегодня? Только не отказывайте! Умоляю!
Гоци и Фиба непонимающе переглянулись между собой. Они давно не видели своего шефа в таком странном состоянии. Что это с ним? Обычно он такой активный, решительный, четкий.
– Конечно, я была бы очень рада, – просто ответила девушка и повернулась к Лучано левой скулой. Он молча впился взглядом в шрамик на ее лице. Повисла неловкая пауза.
– Извините за бестактный вопрос, откуда у вас это? – наконец выдавил он, смущаясь, не открывая взгляда от ее левой щеки.
– Что именно? – переспросила девушка.
– Вот это... – итальянец не находил слов, чтобы назвать то, что его так заинтересовало, – на щеке...
– А, буква V?
– Первая любовь... – как загипнотизированный повторил Лучано и снова впился глазами в Наташину щеку... Потом, усилием воли придя в себя, повернулся к Гоци и отдал распоряжение не терпящим возражений тоном: – Заменишь ее кем-нибудь, Нина нужна мне сегодня.
– Ок, босс, – ответил Гоци с непроницаемым выражением лица.
21
На улице Лучано взял Наташину руку в свою, поднес к губам, но не поцеловал, подержал возле губ и, слегка сжав пальцы, отпустил.
– Нина, Нина... – повторил он глухо и затих. Потом, словно очнувшись, произнес: – Вы не пугайтесь, пожалуйста, что я вас вот так выдернул с вашей новой работы. Я объясню. Видите ли, вы необыкновенно похожи на одного человека, который был мне очень дорог... И я сейчас испытываю странное чувство – умом понимаю, что вы не она, но так приятно, так остро приятно видеть ваше поразительное сходство... И волосы ее, и глаза, и шрамик, и даже имя... Я бы очень хотел просто побыть с вами, побыть с ней... И еще почему-то меня преследует чувство, что мы уже знакомы... Не могу от него отделаться... Мистика какая-то. Только не спрашивайте меня об этом, о’кей? О чем-нибудь другом, о чем хотите – я в полном вашем распоряжении!
Наташа понимающе улыбнулась. Она и сама не ожидала, что образ Нины произведет на него такое впечатление, вызовет такую реакцию, это был чистой воды риск и импровизация. Еще в самолете она решила сделать ставку на родственные чувства. После приземления в аэропорту Марко Поло, похожем на огромного остекленевшего слона, она зашла в салон красоты, перекрасила волосы в черный цвет и сделала легкую химическую завивку. Увидев, как легко в ней начала оживать Нина, она купила цветные линзы, широкую юбку в стиле «кантри» и нанесла бесцветную татушку на левую скулу, доведя образ сестры Лучано до максимального сходства с оригиналом. И только после всех этих перемен нашла нужную кофейню. Это было случайное попадание в яблочко! Или, может, не совсем случайное и она просто становится профессионалом, которых всегда отличает отточенная интуиция? «42 года, небольшого роста, лысеющий, худощавый, с правильными чертами лица и жгучим южным взглядом...» – почему-то вспомнила она свое первое впечатление от него, записанное в дневнике. Как далеко уже она от него... Перед ней другой человек – жесткий, темпераментный, сложный, многослойный, странный и глубоко ранимый, с глазами цвета свежесваренного кофе... Цвет его глаз необыкновенно подходил к цвету времени, которым были выкрашены здешние улицы, дома, мосты, каналы. Необычная гармония... «Он в полном моем распоряжении? – Отлично!» – подумала Наташа и задала вопрос, уводящей от неоднозначной темы клонов родственников:
– Джузеппе, вас считают одним из лучших кап-тестеров Италии... Много ли кофе надо выпить, чтобы стать им?
– Кап-тестером? Это не совсем верное определение меня! Я всего лишь неплохой специалист по организации этого бизнеса. Кап-тестеры – это узкие профессионалы, умеющие выполнять три функции. Во-первых, распознавать вкусовые оттенки разных видов кофейных зерен, отличить по вкусу и аромату зерна, выращенные, например, на бразильской, колумбийской или пуэрториканской плантации. Во-вторых, отличать по вкусу «чистые» сорта кофе, то есть сорта, состоящие из одного вида кофейных зерен. Это очень сложно и достигается путем многочисленных тренировок, дегустаций, отказа от курения и употребления специй. Кап-тестер должен беречь обоняние и вкусовые рецепторы. Ведь различные сорта кофе могут содержать до нескольких десятков сортов зерен! И, в-третьих, он должен уметь смешивать сорта, например, отсекать сорта с противоположными или, наоборот, одинаковыми характеристиками, которые нельзя сочетать в одном сорте кофе. А сортов кофе тысячи. Есть смешанные и несмешанные. Смешанные – это смеси молотых зерен, которые могут принадлежать разным видам кофейных деревьев, быть собранными на разных плантациях и континентах, в разное время года. И все это влияет на вкус кофе! Влияет даже высота плантации над уровнем моря, размер зерен, метод обработки, степень обжарки и многое другое. Смешивание кофейных зерен для получения смешанного сорта кофе – очень кропотливое занятие. Нужно уметь подчеркнуть преимущества
вкуса разных кофейных зерен и скрыть их недостатки. Это сложнейшие рецептуры, а процесс сродни написанию музыки или картины... Так что, чтобы стать настоящим кап-тестером, недостаточно просто пить много кофе... А я – всего лишь скромный любитель этого божественного напитка. Я ответил на ваш вопрос, Нина?– На первый – да! – кивнула любопытная слушательница.
– О’кей, Нина, давайте второй! – Лицо Луччано засветилось какой-то детской радостью, словно мальчишке предложили играть в слова и сейчас был его ход.
– Какой кофе самый лучший?
– Такого просто не существует, как нет лучшего музыкального произведения или лучшей скульптуры...
– Тогда какой кофе предпочитаете вы?
– Я неприхотлив... Предпочту чашку хорошего эспрессо и глоток коньяка. Но пробовал, конечно, много чего, даже Kopi Luwakстоимостью 160 долларов за фунт.
– А почему он такой дорогой?
– Его экспортируют из Индонезии. Кофейные зерна проходят естественную обработку в желудках диких древесных зверьков, обитающих в тропических джунглях островов Ява и Суматра. Эти зверьки обожают лакомиться спелыми плодами кофейных деревьев, но из их организмов зерна выводятся практически в непереваренном виде. В результате такой обработки вкус зерен улучшается. Местные жители рыщут по джунглям в поисках их экскрементов и сдают. За год их собирают не больше 50 кг. Отсюда и такая цена.
– А вкус? Какой получается кофе?
– Мне показалось, он имеет вкус жженого сахара. Но цена, определенно, добавляет аромата... Если хотите, Нина, я угощу вас этим экстравагантным напитком. В Италии есть любой кофе. Италия, на мой взгляд – самая кофейная страна! Здесь существует настоящий культ кофе и кофеен, поэтому они на каждом шагу. Итальянские кофейни – это, как правило, семейный бизнес, который передается из поколения в поколение. Здесь принято дорожить каждым клиентом и чтить старинные ритуалы. Утро в каждой итальянской кофейне начинается с настройки кофе-машины. Причем хозяин, он же, как правило, и бариста, никогда не нальет гостю даже обычного традиционного эспрессо, пока сам не убедится, что его качество соответствует установленным именно в этом заведении стандартам. Поэтому даже в соседних кофейнях не найти двух одинаковых вкусов кофе. Более того, в Италии есть заведения, в которых приготовление и подача кофе возведены в ранг искусства. В Бинаско, например, это в 16 километрах от Милана, в кофейне MAX BARкапучино подают как авторский напиток. Бариста каждый раз делает из него шедевр латте-арт, рисуя картину пищевыми красками по молочной пене...
Они брели по причудливым Венецианским улочкам. Наташа наслаждалась возникающими за каждым поворотом картинами, одновременно следя за тем, чтобы ее косолапая походка выглядела естественной, а Джузеппе держал ее за руку, не замолкая ни на минуту и выдавая этим свое волнение. «Вероятно, я действительно получилась очень похожа на его сестру, он не может привыкнуть к сходству», – подумала Наташа, но, улучив минутку, спросила:
– Джузеппе, куда вы меня ведете?
– Нина, вы же мечтали увидеть настоящую Венецию, дотронуться и никуда не спешить? Я вас правильно понял? Вот я и навязываю вам пешую прогулку по моему любимому городу. Городу свободы со сладким запахом тлена... Венеция – особый мир, это мозаика, сложенная из 118 островов и 160 каналов, соединенных мостами и арками. Она совсем небольшая, за 40-50 минут можно не спеша пройти из конца в конец. Здесь нет машин, только пешеходы и то, что может плавать – как тысячи лет назад... Это особенное место, сюда приходит умирать время...
Лучано говорил так поэтично и с такой любовью, что Наташа поневоле позавидовала ему. Позавидовала тому, что он может говорить так о своей родине, о городе, в котором живет... Ей с горечью вспомнилась улица Рабочая в Хабаровске с ее домами, стоящими вразнобой, ничем не отличающаяся от прочих улиц ее родного города...
– Сейчас мы выйдем на легендарную площадь Сан Марко с собором и дворцом Дожей, – продолжал экскурсию Луччно. – Быть в Венеции и не побывать в этом месте – невозможно! Один путешественник сказал: «Тот, кто, стоя на площади Сан Марко, не чувствует, что его сердце бьется сильнее... не имеет его вообще...».
Наташа стояла на замкнутой прямоугольной площади, окруженной невероятно роскошными строениями, чувствовала жесткую, сухую руку итальянца и испытывала совершенно необъяснимые чувства. Перед собором Сан Марко хотелось стоять вечность, медленно поворачиваясь по часовой или против стрелки, здесь это было не важно, и продолжать смотреть и смотреть. Самые великолепные восклицания казались недостаточными и блеклыми...
– Странно, – только и произнесла она после долгого молчания.
– Что странно, Нина?