Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем

– Думаешь? А на меня?

– А ты не при чем, - хмыкнула Марина.
– Ты ксивой не козырял. И вообще, я сюда приехала не разговоры разговаривать, а по важному делу, отдыхать. А ты зачем приехал, Володя? Давай-давай, поднимайся. Сначала в душ.

– Мы и в душ вместе пойдем?
– опешил он.
– Это же в конце коридора, там народ по лестнице ходит...

– И что? Нехай себе ходит. Если кому-то нечего делать - пусть ходит. А мы теперь везде будем вместе, - заявила капитан Сорокина.
– Днем и ночью. Четыре недели. По легенде ты меня прикрываешь, понял? Так что начнем с душа. А потом нас ждут великие дела: зеленые горы, массандровские вина, голубое море и песочек на пляже.

После душа настроение ее подпрыгнуло выше крыши, глаза горели. При выходе с этажа, у конторки дежурной, Марина притормозила.

– Когда убираться в номере, я сама скажу, - дополнила она список ценных указаний.
– У нас там секретные документы. И, надеюсь, администрация не вздумает кого- нибудь подселить? В Москве это могут понять неправильно.

Капитан Сорокина подняла глаза наверх, демонстрируя высокий уровень своего задания, а у дежурной глаза реально закатились. Не следом за Мариной, а от избытка ужаса. Она точно знала: все секретные операции заканчиваются стрельбой и жертвами среди мирного населения.

***************

При активном отдыхе дни не выглядят однообразно, и летят быстро. Отпускники-курортники уже осмотрели парки Ялты, дворцы и водопады. Посетили ботанический сад и прошлись по знаменитой набережной. Даже сплавали на кораблике к скалам-близнецам Адалары, где распугали смехом бакланов, покоряя одну из вершин.

Сегодня днем два капитана, в компании новых знакомых по пляжу, собирались заглянуть в пасть заброшенной пещеры Воронцовской, где-то на плато Ай-Петри. Для этого был нанят местный житель с автомобилем, а у завхоза выпрошены фонари и бушлаты. Кроме зрелищ, в пещере можно было найти лед, чтобы потом в мешке спустить вниз и охладить на пляже вино. Шампанское в ведерке льда, заходящее солнце, это так романтично...

А сейчас курортники шли на пляж. С самого рассвета до позднего вечера здесь тусовался народ. Но по сравнению с городским пляжем, где люди лежали штабелями, ведомственная территория казалась пустыней. Свободные

лежаки, будка с мороженым, автоматы с газировкой в ряд... На фоне хорошей погоды эта красота имела только одно название - рай на земле.

– Фу-у... Кажется, я объелась, - Марина бросила полотенце на лежак.
– Кормят здесь как на убой. Пойду, поплаваю, сброшу калории.

– А я полежу, - Агопян потянулся.
– После завтрака спортом заниматься вредно. Тем более что калорий у меня нету, их кто-то постоянно выкачивает.

Марина вернулась через полчаса, с довольной улыбкой плюхнулась рядом:

– Володя, мы с тобой ни разу не ходили в ресторан. И знаешь почему?

– Почему?
– он сонно прищурился.

– Потому что не тянет! Здесь готовят так вкусно и сытно, что даже не хочется никуда идти. А потанцевать можно и в местном парке на площадке.

– Ага...

– Володя, проснись! Я сейчас тоже усну, и стану толстой. И ты меня сразу бросишь.

– Зачем так говоришь, э?
– в его голосе вдруг прорезались кавказские нотки.
– Наоборот. Все мужчины любят пухлое и сладкое.

– А я сладкая?
– она повернулась набок, в позу сытой кошки. Даже глаза прищурила.

– Ах, Марина... На первый взгляд, тогда в госбанке, ты мне показалась диетическим продуктом. Полезным, красивым, но сухим.

– А потом?
– заинтересовалась она, разглядывая яблоко.

– А потом ты оказалась и сладкая, горькая, и перченая... Очень хорошая! Все время хочу тебя обнять.

– Не надо, милый, здесь люди кругом...
– засмущалась Марина.

– Важно еще одно: ты со мной честная.

– Как ты это определил?
– она распахнула глаза.

– Я это чувствую. Нет, у тебя имеются свои тайны, - поправился Агопян, - но это служебные дела.

– Чрезмерная честность граничит с глупостью, - Марина прикрыла рот рукой.
– По-твоему выходит, я дура?

– Опять иронизируешь... Нет, дорогая, ты не дура и не врешь. Ты особенная женщина. Понимаешь, люди в своей массе лживы и трусливы. Очень давно великий поэт сказал:

У всех водопоев нас ложь караулит, И воду мутит, и толкает ко дну

– Ты читал Аль-Маарри?
– поразилась она.

В ответ Агопян процитировал еще две строки:

О человек, ничтожен ты и слаб, Ты плоти алчущей презренный раб.

– Володя, хочу за тебя замуж!
– воскликнула Марина.
– Возьми меня немедленно, прямо сейчас.

– Все так серьезно? А что ты будешь там делать?

– Серьезней некуда! Я ничего не буду делать. А ты долгими зимними вечерами будешь готовить ужин, и читать мне стихи арабских поэтов. С комментариями советского уголовного кодекса.

– Хватит смеяться, Марина, - он легонько шлепнул ее.
– Пойми, когда хочешь просто обнять женщину, это уже замечательный повод увидеться. Мне нравится тебя видеть.

Польщенная женщина победно оглянулась:

– Так в чем дело? Быстрее женись на мне! Всегда буду рядом.

Качая головой, Агопян нахмурился:

– Послушай, милая, в твоих словах мало логики. Я бы рад, но как на тебе женюсь, когда ты не хочешь переезжать в Ростов?

– А зачем?
– в своей правоте она не сомневалась.
– Сам переезжай в Москву!

– И что я буду там делать?

– Работать аналитиком, - вздохнула она, - я же говорила это сто раз.

– Но я не умею работать аналитиком!
– Агопян развел руками.
– Сколько раз можно повторять?

– Главное - понравиться шефу. Хотя он бывает такой вредный... Но меня же он взял на работу! И не через постель, - в подтверждение своих слов она принялась поправлять купальник на груди.

– Я не хочу через постель!
– вскричал Агопян.

– Этого не потребуется, потому что ты такой же умный, как и я. Не спорь, Володя, ты тоже умный. И ум у тебя аналитического склада. Умение отделять главное от второстепенного, чтобы потом выстроить логические цепочки - редкое качество. И важно такое не только в милиции, понятно?