Четыре палки в колесо

– Ага. Проблема в том, что я не знаю, есть Максин в доме прямо сейчас.

– Я могла бы стать мадам «Эйвон», - предложила Лула.
– Дзинь-дзинь, к вам «Эйвон».

– Если там мамаша Максин, она тебя узнает.

– Да нас с таким же успехом можно узнать, если будем торчать на улице, - возразила Лула.

И то правда.

– Ладно, вот что мы сделаем. Мы зайдем посмотреть, дома ли Максин. Если ее нет, мы сядем с Марджи, посмотрим телевизор, пока не появится Максин.

– Мне кажется, это похоже на план. Хочешь войти в парадное или с крыльца?

– В переднюю дверь.

– И, наверно, ты не захочешь, чтобы я кого-нибудь застрелила.

– Стрельба – не мое любимое дело.

Лула пошла вдоль дома к задней двери, а я направилась к переднему входу. Я дважды постучала, и открыла Марджи.

От изумления ее глаза распахнулись:

– О!

– Приветик, - сказала я. – Я ищу Максин.

– Максин здесь нет.

– Не возражаете, если я сама войду и удостоверюсь?

В поле зрения, покачиваясь, попала мамаша Максин.

– Кто это?

Она глубоко затянулась сигаретой, и, как драконша, выпустила дым через нос.

– Черт, это опять ты. Знаешь, ты становишься настоящей занозой в заднице.

Из кухни вышла Лула.

– Надеюсь, никто не возражает, что я вошла. Задняя дверь не заперта.

– О Боже, - произнесла миссис Новики. – И близняшка Труляля здесь.

Посреди пола валялась пустая коробка, а рядом с ней стояла лампа.

– Вы выиграли эту лампу в галерее автоматов? – спросила Лула у Марджи.

– Это мне для спальни пригодится, - подтвердила Марджи. – Двадцать семь тысяч очков. Вчера Максин выиграла фритюрницу.

– Черт, да мы выиграли все в этом доме, - сообщила миссис Новики.

– Где сейчас Максин? – спросила я.

– Бегает по кое-каким делам.

Лула уселась на диван и взяла в руку пульт:

– Думаю, мы здесь подождем. Не против, если я посмотрю телевизор?

– Вы не можете так, - заявила миссис Новики. – Вот так просто развлекаться тут и чувствовать себя как у себя дома.

– Еще как можем, - возразила Лула. – Мы охотники за головами. И можем творить, что хотим. Мы защищены долбаным законом аж с 1869 года, когда люди вообще не знали как себя вести.

– Это правда? – потребовала подтверждения миссис Новики.

– Ну, под этот закон пульт и в самом деле не попадает, - заметила я. – Но закон дает нам кучу прав по части преследования и поимки преступников.

С подъездной дорожки между двумя домами раздался хруст гравия.

– Это ведь Максин? – спросила я.

– Вы все нам испоганите, - проворчала миссис Новики. – Мы уже все распланировали, а вы только портите.

– Это мы-то портим? Да посмотрите на себя. У одной скальп сняли, у другой палец отрезали. А там в Трентоне убитая продавщица. А вы все еще играете в эти дурацкие игры по поискам сокровищ.

– Не так все просто, - встряла Марджи. – Мы еще не можем уехать. Нам еще должны заплатить цену.

Хлопнула дверца машины, и миссис Новики попыталась крикнуть.

– Макси! – завопила она.

Лула пихнула миссис Новики бедром. Та потеряла равновесие и шлепнулась на диван, а Лула уселась на нее.

– Я знаю, что заработаю выговор, если застрелю вас, - заявила Лула. – Поэтому я просто посижу тут на вас, пока вы не успокоитесь.

– Не могу вздохнуть, - сообщила миссис Новики. – Ты не могла бы сдать назад?

Марджи затравленно смотрела, похоже, она не могла решить: то ли ей заорать, то ли кинуться самой к двери спасаться.

– Сядьте, - приказала я ей, вытаскивая из сумки перцовый баллончик промышленного размера, и потрясла им, чтобы удостовериться, что он полный. – Не болтайтесь под ногами.

Я спряталась за дверь, когда вошла Максин, но Лула-то, сидящая на миссис Новики, была вся на виду.

– Привет, - сказала Лула Максин.

– Черт, - произнесла Максин. Потом развернулась и рванула к двери.

Я пинком захлопнула дверь и наставила на нее баллончик:

– Стой! Не заставляй меня это использовать.

Максин сделала шаг назад и подняла руки.

– А сейчас слезь с меня, бочка жира, - обратилась миссис Новики к Луле.

У меня на поясе болтались наручники. Я отстегнула их и вручила Луле с указанием обезвредить Максин.

– Прости, что приходится это делать, - извинилась я перед Максин. – Обвинения против тебя минимальные, если будешь сотрудничать, даже не проведешь время в тюрьме.

– Да меня не время в тюрьме беспокоит, - заявила Максин. – А время простоя.

Лула потянулась защелкнуть наручники, и вдруг без предупреждения передняя и задняя двери с треском распахнулись. И в комнату с оружием ворвалась Джойс Барнхардт, одетая в черный полицейский спецназ и в футболку, украшенную надписью «охотник за головами». С ней было еще три женщины, все одетые под стать Джойс, вооруженные до зубов, как Рембо, орущие «Замри» во всю силу легких и совершающие те же приседания, что и полицейские в кино.

Новую лампу Марджи пнули в сторону и разбили, а Марджи, миссис Новики и Максин дружно завопили и бросились спасать свой хлам. Они орали «О нет!», «Помогите!» и «Не стреляйте!», Лула нырнула за диван и прикинулась настолько маленькой, насколько может притвориться особа двухсотфунтового веса. А я вопила на всех, чтобы прекратили орать.

В одной маленькой комнате творилась такая неразбериха, и скопилось столько людей, что вдруг до меня дошло, что среди них и в помине нет Максин. Я услышала, как отлетает из-под колес гравий, выглянула в окно и увидела, как Максин на машине пулей вылетает на подъездную дорожку, а оттуда на дорогу.

Машины у меня поблизости не было, потому и не имело смысла пускаться в погоню. И я чертовски была уверена, что не собираюсь помогать Джойс поймать Максин, потому ничего не сказала. Я просто отступила, уселась в большое раздутое кресло и подождала, пока все успокоятся. Что мне хотелось, так это наброситься на Джойс и избить ее до кровавого месива, но я не хотела подавать Луле плохой пример.

Джойс призвала помочь с арестом своих кузин Карен Ружински и Марлен Цуик. Третью женщину я не знала. У Карен было двое маленьких детишек, и я догадывалась, что она была счастлива сбежать из дома, чтобы отвлечься хоть чем-нибудь.