Четыре палки в колесо

– Бедная малышка. Я мог бы помочь.

– Нет! Не подходи ко мне!

– Дело ведь не в банке для печенья, надеюсь?

Я вскарабкалась с трудом на лестницу и проковыляла в ванную комнату. Там разделась и ступила под струю воды. Я вымыла волосы дважды с бальзамом-ополаскивателем, но они от этого чище не стали. Я вылезла из-под душа и бросила взгляд на волосы. Все то же яйцо. Оно затвердело как цемент, и в цементе торчали кусочки яичной скорлупы.

– Почему я? – вопрошала я.

По другую сторону двери в ванную стоял Морелли.

– Ты в порядке? Ты что там с собой разговариваешь?

Я рывком открыла дверь.

– Только взгляни на это! – произнесла я, указывая пальцем на волосы.

– Похоже на яичную скорлупу.

– Это не вымывается.

Под видом того, чтобы лучше разглядеть, Морелли наклонился ближе ко мне, но на самом деле стал пялиться на полотенце.

– Хмм, - произнес он.

– Послушай, Морелли, мне нужна помощь.

– У нас не так уж много времени.

– Помоги с волосами!

– Милая, не знаю, как тебе это преподнести, но, думаю, что твои волосы вне моей компетенции. Лучшее, что я могу сделать – это отвлечь твои мысли от них.

Я порылась в аптечке и вытащила ножницы.

– Отрежь все яйца.

– Черт возьми.

Пять минут спустя Морелли полюбовался на дело своих рук и встретился взглядом со мной в зеркале:

– Дело сделано.

– Насколько плохо?

– Помнишь, когда у Мэри Джо Кражински был стригущий лишай?

Я раскрыла от шока рот.

– Так вот. Не так плохо, - успокоил Морелли. – По большей части просто короче… местами.
– Он пальцем провел по моему голому плечику. – Мы могли бы на несколько минут опоздать.

– Нет! Я не собираюсь опаздывать к твоей матери. Твоя матушка чертовски меня пугает.

Матушка Морелли чертовски пугала всех, кроме Джо. От глаз его матушки ничего не могло укрыться. Папаша был пьяницей и бабником. А матушка была безупречна. Она была женой героического масштаба. Никогда не пропускала мессу. Ящиками покупала чистящие средства «Эмвей». И ни от кого не терпела дерьма.

Морелли скользнул рукой под полотенце и поцеловал меня в затылок.

– Займет всего лишь минутку, милашка.

Жаркая волна прокатилась по животу, и пальцы на ногах поджались.

– Я должна одеваться, - напомнила я. А сама подумала: «О-о-ох, как здорово». И я вспомнила, что он сотворил прошлой ночью, и от этого почувствовала себя еще лучше. Его руки отыскали мою грудь, а большие пальцы, ясное дело, соски. Он нашептал несколько вещей, которые хотел со мной проделать, и я ощутила, как у меня слюнки потекли.

Полтора часа спустя я носилась по комнате в поисках пригодной одежды.

– Не могу поверить, что позволила тебе уговорить себя на это! – вопила я. – Посмотри, как мы опаздываем!

Морпелли стоял полностью одетый и улыбался.

– А эти дела с сожительством не так плохи, - заметил он. – Даже не знаю, почему давно не поспешил с этим.

Я сунула ноги в трусики.

– Ты не спешил, потому что боялся брать на себя обязательства. И фактически, у тебя все еще нет никаких обязательств.

– Я же купил полную коробку презервативов.

– Это обязательство перед сексом, а вовсе не перед отношениями.

– Это начало, - заметил Морелли.

Я взглянула на него:

– Может быть.

Потом вытащила из шкафа летнее ситцевое платьице. Оно было цвета бледно-желтой соломки и застегивалось спереди, как рубашка. Я натянула платье через голову и разгладила руками складочки.

– Черт, - произнес Морелли. – Ты выглядишь великолепно в этом платье.

Я бросила контрольный взгляд на его джинсы. Он снова затвердел.

– Как это у тебя получается?

– Хочешь научиться играть в новую игру? – спросил Морелли. – Она называется мистер и миссис Пираты.

– У меня для тебя новости, - сообщила я. – Я не железная. Я не ем сырую рыбу. И не делаю никакого собачьего дерьма. Прикоснешься ко мне, и, клянусь, я возьмусь за пистолет.

* * * * *

Миссис Морелли открыла нам дверь и чмокнула Джо в щеку.

– Сексуальный дьявол. Просто вылитый отец, да прости Господи его поганую душу.

Морелли усмехнулся матери в ответ:

– Это проклятие.

– Я не виновата, - произнесла я. – Честное слово.

– Здесь твои бабушка Белла и тетушка Мэри Элизабет, - предупредила миссис Морелли. – Следи за языком.

Бабуля Белла! У меня пересохло во рту, и перед глазами заплясали черные точки. Бабуля наложила сглаз на Дайан Фрипп, и у Дайан не проходили три месяца месячные! Я застегнула все пуговички до горла и проверила, на месте ли нижнее белье.

Бабуля Белла и тетушка Мэри Элизабет сидели бок о бок на диване в гостиной. Бабуля Белла - невысокая женщина с убеленными сединами волосами, одетая в традиционный для итальянок черный цвет. Она приехала в страну еще молоденькой девушкой, и поскольку тогда Бург был более итальянским, чем сама Сицилия, она продолжила традиции своей родины. Мэри Элизабет - младшая сестра бабули Беллы и удалившаяся от дел монахиня. Обе держали по стакану виски с содовой, а во рту у них торчали сигареты.

– Итак, - произнесла бабуля Белла, - охотница за головами.

Я села на краешек крылатого кресла и сложила вместе коленки.

– Рада видеть вас, бабушка Белла.

– Слышала, ты живешь с моим внуком.

– Я… снимаю у него комнату.

– Ха! – закричала она. – Не пудри мне мозги, а то я наложу на тебя сглаз.

Я обречена. Я, черт возьми, приговорена. Как раз, сидя здесь, я уже почувствовала, как начались мои месячные.

Глава 10

– Сглаза не существует, - заявил Джо. – Не пытайся запугать Стефани.

– Ты ни во что не веришь, - упрекнула бабуля Белла. – И в церкви я тебя никогда не видела.
– Она наставила на него палец: - Твое счастье, что я молюсь за тебя.

– Обед готов, - объявила миссис Морелли. – Джозеф, помоги бабушке Белле пройти в столовую.

Вот так я впервые побывала в доме миссис Морелли. До этого я была только в гараже и на заднем дворе. И, безусловно, я проходила мимо дома бесчисленное количество раз, всегда разговаривая тихим шепотом и не мешкая из боязни, что миссис Морелли поймает меня за ухо и отчитает за вчерашние трусики или за нечищеные зубы. Известно, что ее муж не скупился на ремень для сыновей. Миссис же Морелли ни в чем таком не нуждалась. Миссис Морелли могла пригвоздить тебя к стене одним лишь словечком. «Ну», - сказала бы она, и несчастная жертва созналась бы в чем угодно. Любой, кроме Джо. Еще ребенком Джо рос без надзора и славился непослушанием.