Чикита

— Покорно благодарю, — сухо ответила Чикита, — но вы, вероятно, не затем вытащили меня из кровати, чтобы говорить комплименты.

Поняв, что ему тут не слишком рады, Принц Колибри перешел к делу: он приехал в Балтимор просить Чикиту стать на их сторону.

— Дни старого ордена сочтены, — уверял он. — Новая Аркадия — закат одной эпохи лилипутов, а мы — будущее другой.

— А что же тогда «Настоящие Истинные Нижайшие»? — колко осведомилась Чикита.

— Эти вообще ничего не решают, — презрительно бросил гость.

— Я отвергаю ваше предложение. Надеюсь, вы не утыкаете мне язык булавками, — с вызовом сказала Чикита.

Принц Колибри усмехнулся и заверил, что ни один из его людей никогда не осмелился бы и пальцем ее тронуть.

— Но в ту ночь, когда был похищен талисман, меня едва не задушили, — возразила Чикита.

Глава «Истинных Нижайших» извинился за этот неприятный случай и попросил поразмыслить над его предложением. Ведь он даже не требует порвать с орденом и отказаться от должности Верховного мастера. Напротив, для него выгоднее, чтобы Чикита по-прежнему посещала собрания и рассказывала ему об обсуждаемых там делах.

Этим он окончательно вывел Чикиту из себя. Ей было начхать на орден, она и на собрания-то являлась только потому, что не могла управлять своим астральным телом, но ее оскорбляла мысль о том, что она может стать предательницей.

— Вы заблуждаетесь на мой счет, — сказала она, испепеляя мятежника взглядом, — я вам не шпионка. Не тратьте попусту время, пытаясь завербовать меня.

— Мы располагаем и другими методами убеждения. В ваших же интересах вступить в наши ряды, — ответил «Истинный Нижайший» тоном угрозы.

Чикита встала и указала ему на дверь. На прощание Принц Колибри пообещал, что они еще встретятся — и тогда Чикита, возможно, передумает. Вышел из фургончика и растворился во мраке.

Эта встреча очень встревожила Чикиту. Она делала вид, что не напугана, но и восторга не испытывала при мысли о том, что в любую минуту ее могут умертвить, а язык — истыкать булавками. Несколько дней она не могла прийти в себя и от всего шарахалась. Рустика, ничего не знавшая ни про какие секты, думала, что она так переживает из-за издевательств укротительниц, день-деньской поила хозяйку успокаивающими отварами и очень удивилась, когда приехал Босток, а та и не подумала пожаловаться ни на Пианку, ни на Морелли.

Чикита связалась с Лавинией и Примо Магри и рассказала о визите (она уже умела пользоваться кулоном в этих и других целях), но они не придали значения угрозе со стороны Принца Колибри. «Брехливая собака не кусает» — так они выразились. И все равно Чикита ожидала чего-то плохого. И плохое не замедлило случиться. Несколько дней спустя зоопарк сгорел дотла.

Чикита думала, что «Истинные Нижайшие» просчитались, а вовсе не желали устраивать такой огромный пожар. Они собирались просто припугнуть ее, спалив пару ближайших к ней кибиток, чтобы она одумалась и вступила с ними в союз, но огонь разбушевался и пожрал все вокруг. К счастью, среди людей жертв не было, но знаешь, сколько зверей сгорело заживо? Многие сотни. Львы, тигры, ягуары, пумы, медведи, страусы, гиены, кенгуру, обезьяны, собаки — словом, какой-то кошмар, ад кромешный. Лишь немногим (тем, что не сидели в клетках) удалось спастись: слонихе, верблюдам, осликам… Один лев с отчаяния разворотил свою клетку, сбежал и держал в страхе весь Балтимор, пока его не изловили.

Жуткая выдалась ночь. Чикита и Рустика словно бы вновь пережили пожар в Ла-Маруке. Пламя пожирало доски, картонные перегородки и парусиновые шатры, лампочки взрывались, стекла лопались, животные вопили от страха и боли, служащие и артисты метались в дыму в поисках выхода, и надо всем витал страшный дух паленого мяса. Прибывшие пожарные делали все, что было в их силах, но шлангов залить пекло не хватало. Тогда решили спасти оставшихся в живых зверей и распахнули настежь парадный вход. Но стало только хуже, потому что приток воздуха лишь подпитал огонь, и несчастные животные все равно погибли.

Фургончик Чикиты постигла общая участь. Они с Рустикой вовремя выбежали и даже успели прихватить кое-какие памятные и ценные вещи, но сама Чикита вспоминала, что в ту ночь утратила почти все украшения, а также лучшие платья и шляпы. Если она и преувеличила, то не сильно: я сам видел в Фар-Рокавей газетную вырезку, в которой описывали небывалые масштабы этого страшного пожара [127] .

Балтиморская катастрофа стала ударом для Бостока, но он отнюдь не разорился. По всем Соединенным Штатам у него было еще множество зверей. Да и те, что сгорели, надо думать, были застрахованы. До Панамериканской выставки в Буффало оставалось три месяца, и Босток отправил Чикиту работать в театрах в Вашингтоне, Сиэтле и других городах, чем очень ее порадовал, ведь она смогла прославиться в тех частях страны, где ее еще не знали. Денег водевили приносили неизмеримо меньше, чем ярмарки и зоопарки, зато в театре Чикита чувствовала себя подлинной артисткой.

127

История и вправду вышла громкая. Статья «Beasts Roasted in Burning Zoo» («Дикие звери поджарились заживо во время пожара в зоопарке»), напечатанная газетой «Балтимор Ньюз» первого февраля 1901 года, сообщает, что в пламени, вспыхнувшем предположительно от искрившего электропровода, сгорело около трехсот животных, большинство — в своих клетках. Заявление Бостока по этому поводу возмутило бы нынешних защитников животных: он не стал открывать клетки, потому что «не хотел нести ответственность за выпущенных на свободу хищников и подвергать балтиморцев опасности». В статье упоминается и Чикита, потерявшая «многие ценные украшения и изысканные предметы гардероба».

Когда она выступала в «Гранд-опера-хаус» в Вашингтоне [128] , Лавиния срочно вызвала ее на собрание. Так Чикита узнала, что в назидание за пожар в зоопарке Принц Колибри и несколько его приспешников были казнены верными ордену подмастерьями и бандитами, нанятыми лично Великим магистром. Правда или ложь? Узнать можно, лишь прочесав все американские и европейские газеты того времени. Может, где-то в криминальной хронике и попадутся упоминания об убиенных лилипутах с утыканными булавками языками. Но кто станет проводить подобное расследование? Да и зачем?

128

Сегодня это может показаться странным, но в ту эпоху оперные театры часто предоставляли сцену водевилям, и лилипутов там ждали с распростертыми объятиями.

На Чикиту эта кровавая расправа произвела большое впечатление, и она поняла, что орден, даже переживая не лучшие времена, еще ох как может за себя постоять. «Истинные Нижайшие» остались без главаря, нового выбрать не сумели и за неимением мозговитого руководителя вскоре и вовсе распались. «Настоящие Истинные Нижайшие» также ослабели, и их постигла та же участь. Они и раньше уступали первым бунтовщикам в напоре и окончательно увязли, когда их начальник, Полковник Овод, отказался от должности Великого магистра (видимо, из страха получить свою порцию булавок) и пустил все на самотек.

Так что, как гласит пословица, нет худа без добра. В результате балтиморского пожара орден избавился от врагов и продолжил работать на благо мира, который чем дальше, тем больше распоясывался.

В Вашингтоне Чикита поселилась в шикарной гостинице. Не помню, как называлась, но где-то поблизости от Белого дома. В одном из тамошних люксов когда-то останавливалась Пенни Линд, Шведский Соловей. Чикита жила как раз в ее номере [129] .

Знаешь, кто такая Йенни Линд? И чему вас только учат в университетах? Одному научному коммунизму, видать. А как же общая культура? Я кого ни назову знаменитого — ты никого не знаешь. Йенни Линд была великой певицей. Ее прозвали Шведским Соловьем, и она считалась безответной любовью Ханса Кристиана Андерсена. Я говорю «считалась», потому что сам-то грешным делом думаю, Андерсен играл за другую команду. А любовь к Йенни — сказочка, уловка, чтобы скрыть голубизну.

129

Речь, несомненно, идет об отеле «Виллард», открытом по сей день. Йенни Линд останавливалась в нем в 1850 году, а кроме нее, своим присутствием «Виллард» успели почтить в разные годы Авраам Линкольн, Марк Твен, Уолт Уитмен, Гарри Гудини и Том Большой Палец. Чикита страшно разозлилась бы, узнай она, что сегодня отель не включает ее имя в список знаменитых постояльцев.

Чикита рассказывала, что, живя в этом отеле в Вашингтоне, не раз слышала по ночам, как женский голос исполняет арии. Она считала, что это призрак Шведского Соловья, по непонятной причине застрявший в ее номере. Я, само собой, не поверил ни единому слову, да и Рустика, сидевшая с нами в тот вечер, состроила, слушая эту историю, насмешливую мину, как бы давая понять, что про привидение Йенни Линд — все враки.

Я уже говорил, Рустика нечасто баловала нас своим присутствием, когда мы работали. А иногда Чикита сама отправляла ее на кухню, если не хотела, чтобы та услышала, как она диктует мне тот или иной отрывок. Но если уж Рустика была на месте, мне стоило только глянуть на нее искоса, и я уже знал — правду мне рассказывают или лгут.