Чингисиана. Свод свидетельств современников

Отец и брат одобрили слова Наяа; и отпустили они тут же Таргудай хирилтуга, а сами вскорости пришли к Чингисхану.

И спросил их Чингисхан, почто пришли они. И ответил старик Ширгэт Чингисхану: «Везли к тебе мы хана Таргудая, но наконец одумались и устыдились: как можно выдавать единородного владыку?! Мы отпустили хана Таргудая восвояси и вот пришли, чтоб в услужение тебе всю силу положить».

И молвил Чингисхан: «Вы, подданные хана Таргудая! Когда бы господина своего вы пленником доставить мне посмели, впредь моего доверья вы б лишились. Самих бы вас и семьи ваши также вполне уместно было б извести. Вот почему, когда я узнаю, что хану оказали вы почтенье и милосердную свою явили душу, такое одобряю я вполне». Сказав сии слова, Чингисхан призрел старика Ширгэта и сыновей его.

Спустя некоторое время, когда Чингисхан пребывал в местности, именуемой Дэрсут, пришел к нему хэрэйдский Жаха гамбу* и поклялся во дружестве. В ту пору ополчились на Чингисхана мэргэды. Но Чингисхан и Жаха гамбу дали отпор недругам силами общими. И пришли тогда же под водительство владыки тумэн тубэгэнцы и олон донхайдцы и прочие роды хэрэйдские, оставившие свои пределы и разбредшиеся*.

История междоусобия в стане хэрэйдов

Владыка хэрэйдов Ван-хан был некогда крепко дружен с Есу-хэй-батором, отцом Чингисхана, и стали они побратимами*. А история их побратимства такова.

Ван-хан погубил младших братьев отца своего — Хурчахус Буйруг-хана, чем прогневал дядьку по отцу — Гур-хана*. И ополчился на него Гур-хан и побил его в сражении. И укрылся Ван-хан в ущелье Харагун и, выбравшись оттуда едва живым с сотней мужей своих, пришел к Есухэй-батору. И призрел его хан Есухэй и стал самолично во главе рати своей и, повоевав Гур-хана, понудил его бежать в страну Хашин*, а подданных, имущество и скот его отдал Ван-хану. С тех самых пор андами-побратимами они стали.

Впоследствие младший брат Ван-хана — Эрхэ хар, страшась быть убитым старшим братом своим, перекинулся на сторону найманского Инанча-хана. И ополчился тогда Инанча-хан на Ван-хана и понудил его бежать прочь*. Скитаясь, прошествовал Ван-хан через три града, пока не достиг пределов Гур-хана хар хятанского*. Но и с ним не поладил Ван-хан. И отошел он от Гур-хана и бродил по уйгурским и тангудским городам, в пути перебиваясь пищей скудною. Доя пять дойных коз и точа на еду кровь верблюда, насилу добрался Ван-хан до озера Гусэгур.

Чингисхан, памятуя о прежнем побратимстве Ван-хана с отцом своим, Есухэй-батором, отослал к нему навстречу Тахай-батора и Сухэхэй жэгуна, а потом и сам встретил его у истоков Керулена. Сжалился Чингисхан над вконец отощавшим от голода Ван-ханом и обложил оброком аратов своих в его пользу и призрел в курене своем. Вместе откочевав, провели они зиму в урочище Хубахаяа*.

Тем временем младшие братья Ван-хана поносили его словами гневными:

«У брата старшего Ван-хана Страшны зловещие повадки: Он близких родственников наших Уничтожает без оглядки. Видать, и наш черед наступит: Убьет — по ветру прах размечет. Как дальше жить? Ведь этак род наш Он оборвет иль изувечит. К хар хятанам теперь подался — Защитников он ищет там. Без хана наш улус остался… Как дальше жить? Что делать нам?

Видать, запамятовал он, как семи лет от роду в мэргэдский плен попал и как молол мэргэдское зерно с зари и до зари в Бур хээре, что на Селенге. И как отец наш, Хурчахус Буйруг-хан, беднягу вызволил, повоевав мэргэдов. Забыл, и как верблюдов пас у Ажай-хана, когда его в тринадцать лет татары вместе с матерью пленили, и как, бежав от Ажай-хана, явился ненадолго восвояси. Не помнит он, и как потом, найманами гонимый, переметнулся к хар хятанскому Гур-хану, сидящему на Чуе в землях Сартаульских*, и как, покинув хана через год, скитался по уйгурским и тангудским градам, в пути перебивался скудной пищей — доил пять дойных коз и кровь верблюда на еду себе точил; и как едва живым явился к Тэмужину, который, в курене своем его призрев, аратов обложил оброком в его пользу. Все это позабыл Ван-хан, и подлы нынче замыслы его».

Алтан ашух донес Ван-хану о том, что сказывали про него мятежные братья. И похватали тогда ханские нукеры Хутура, Хулбари, Арин тайши и прочих. И лишь Жаха гамбу удалось бежать и добраться до найманов.

Ван-хан согнал схваченных братьев в одну юрту и, приступив к ним, молвил: «Вы что-то говорили меж собой о том, как я скитался по уйгурским и тангудским землям?! О, недостойные! Что вы еще себе позволили задумать?» И с этими словами наплевал он в лицо братьям своим, и, глядя на него, все, бывших в юрте хэрэйды, стали плевать в недостойных.

Рассказ о том, как Чингисхан ополчился на люд татарский

Осенью года Собаки* ополчился Чингисхан на люд татарский* из четырех родов: Цаган татар, Алчи татар, Тутагуд татар, Алухай татар. Но прежде он изрек закон*: «Покуда неприятеля тесним, никто не смеет у поживы мешкать! Повержен враг — и все его добро считается тогда добычей нашей, тут наступает время дележа.

Когда же нам случится отступать, всем следует вернуться к месту, откуда шли мы в бой. А кто его немедля не займет, тот предал нас и будет умерщвлен!»

И сразился Чингисхан с татарами в местности Далан нумургэс* и понудил их спасаться бегством. И гнали татар вплоть до урочища Улхой шилугэлжид, где их и полонили.

Когда усмиряли знать татарскую из родов Цаган татар, Алчи татар, Тутагуд татар, Алухай татар и брали в полон народ татарский, Алтан, Хучар и Даридай преступили закон, что изрек Чингисхан, замешкались, позарившись на поживу.

«Ужель мужи мои не держат слова, закон, реченный мною, не блюдут?!» — вознегодовал Чингисхан. И отослал Чингисхан к ним Зэв и Хубилая*, и отобрали они у Алтана, Хучара и Даридая коней татарских и прочую поживу, что те успели захватить.

Одолев и полонив татар, Чингисхан призвал к себе ближайших сродников; и держали они совет, как быть с полоненными татарами. И порешили на сходе том Чингисхан и сродники его:

«Паршивые татары искони Губили дедов наших и отцов. Чтобы покончить с ними навсегда, Мы уничтожим каждого из них, Кто перерос тележную чеку*, А женщин их и маленьких детей По семьям в услуженье разобрать, И — пребывать рабами им навек».

Когда сродники расходились со схода, Их чэрэн приступил к Бэлгудэю и спросил его: «О чем уговорились сродники твои?» И молвил ему в ответ Бэлгудэй: «Всех вас, татар, кто выше чеки колеса, мы порешили истребить!»

Услышав эти слова Бэлгудэя, Их чэрэн бросил клич, и собрались мужи татарские заедино и встали стеной неприступной. И много полегло ратников наших, когда штурмовали ряды татарские. Насилу одолев их, Чингисхан приказал рубить им головы, примеряя к чеке колесной. Тут татары повыхватывали припрятанные в рукавах ножи, желая умереть, главою возлежа на вражьем теле. И снова много наших полегло. И порубили, наконец, головы татарам, всем, кто выше чеки колесной.

И изрек тогда Чингисхан закон: «Все то, о чем договорились мы на сходе, брат Бэлгудэй вмиг разгласил врагу. И вот какой нам нанесен урон! Отныне да не будет Бэлгудэй на сход допущен. Покуда держим мы совет, пусть он порядок наблюдает за дверьми, споры и тяжбы разбирает. И лишь когда, испив вина, закончим мы совет, ему и Даридаю войти к нам в ставку будет можно!»

Тогда же Чингисхан соблаговолил взять себе в жены Есухэн хатан — дочь татарского Их чэрэна. И молвила Есухэн хатан, обласканная Чингисханом: «Хан соизволил в жены взять меня — знать, позаботится он о моей судьбе. Но, право, более достойна будет хана сестра моя по имени Есуй. Сосватана она была недавно. Неведомо, однако, мне, куда она от разоренья скрылась».