Что нас не убивает

Сказано было хорошо. Прекрасно поставленным актерским голосом, в котором слышалась нескрываемая гордость.

— Когда-то я путешествовала с менестрелями, на севере.

— Тогда, быть может, ты споёшь для нас сегодня у костра? — Джим искренне улыбнулся и подмигнул ей. — А я быть может подпою тебе.

Вскоре послышался шум. Тот самый шум, который всегда сопровождает крупные походные лагери. А вслед за ним, за очередным холмом показалась и сама стоянка. Дюжина крупных фургонов укрытых плотной тканью выстроились вкруг. Полотна были натянуты между фургонами, крепостной стеной защищая, людей от осаждающих внутреннее пространство от ветра и холода. К этому моменту уже стемнело и Флёр могла отчетливо различить всполохи костра, разведённого в самом центре круга. Люди сновали взад-вперёд, с различной утварью. Кто-то мыл тарелки, кто-то драил котелок, иные уже принялись готовить спальные места к ночёвке. Первым их немногочисленную процессию заметил мальчишка лет пяти игравший возле фургона. Несколько секунд он вглядывался в них, и когда увидел, как ему машет Джим бросился бежать в лагерь.

— Это Санчи, он позовет отца. — объяснил Джим.

Четверо спутников приблизились к лагерю, и спешившись привязали коней. Неторопливым шагом к ним приближался рыжий мужчина. Когда Конрад спешился и двинулся ему на встречу, Флёр отметила лёгкую хромату, которой раньше не было и в помине. «Я величайший из лицедеев» Вспомнила она его слова, сказанные на обсидиановой дорожке.

— Добрый вечер, путники. — Приятным, тягучим голосом поприветствовал их мужчина. — Я Орм. Рыжий Орм, как меня называют.

— Приветствую тебя Орм. Я Конрад Фокс, это моя помощница Флёр.

— Прошу, проходите, мы будем рады если вы переночуете у нашего костра.

Орм и Джим провели их к огню, где уже расположились практически все обитатели лагеря. Оглядевшись Флёр заметила, что на стоянке присутствовали не только артисты. Несколько человек с хмурыми лицами, одетые так же, как и Крут, неодобрительно смотрели на новоприбывших. Присмотревшись девушка заметила мечи выглядывающие из-под плащей.

Конрад либо не замечал их недобрые взгляды, либо прекрасно это скрывал. Он весело общался с Ормом и его сыном сидя у костра.

— Вина? — обратилась к ним девушка, пришедшая из ближнего фургона.

— Пожа… — Флёр потянулась к чарке, но не успела её принять.

— Нет, спасибо. Мы бы предпочли воду. — Перебил её Конрад, и перехватил руку не позволив взять вино.

— Это прекрасное талемское. — Настаивал Орм. — Темный спелый виноград собирают осенью, когда солнце вдоволь поработав над ягодами делает их сладкими как губы первой любовницы.

— Я бы поп…

— Воды! — Вновь перебил её Конрад. Он широко улыбнулся. — Не сомневаюсь в сладости ваших вин, но я прекрасно помню те губы, и с ними вряд ли что-то сравнится.

Только теперь Флёр поняла, что это не просто его нежелание пить вино. И прикусив язычок повторила.

— Да, пожалуй, просто воды.

— Тогда быть может вы голодны? Мы уже закончили трапезу, но для вас осталась свинина, да и пряное рагу ещё найдётся.

— За таких поросят, что мы выторговали в Тузуле, обычно дают корову. А старая Элен готовит так, что мясо начинает таять ещё до того как попало на язык. — Подпевал своему отцу Джим. Закатив глаза он мечтательно зашептал. — Свежий хлеб и сладкое масло, добрый эль и вино, ради чего ещё стоит жить?

Бросив полный взгляд на своего наставника, Флёр поежилась, надеясь, что урчание в её животе никто не услышит. Яблоки, сыр и чай конечно прекрасны, но ломоть доброй свинины они всё же не заменят.

— Нет спасибо. Мы не голодны. — Слова Конрада отозвались болью в желудке Флёр. — Мы ели в пути, чтобы не тратить времени.

Девушка вспомнила костер своей труппы у которого грелась по вечерам. Их было намного меньше, и лагерь скромней, но тогда она ощущала настоящее тепло, которого чувствовала даже в доме Седого. Она вновь подумала о том почему же её отдали на ученичество к старому магу. Ведь менестрели не бросают своих. Но её бросили. Слезы выступили на глаза, как бывало всегда когда она вспоминала прошлое и Флёр попыталась отвлечься вновь слушая разговор мужчин. Между тем Орм встал, Конрад последовал его примеру. Рыжий актер радушно обнял его, оставив Флёр в недоумении.

— Здравствуй, друг. Сегодня ты получишь вино и пищу, тепло костра и мягкую постель. — Он сделал жест младшим, а скрылся во тьме.

— Старинный ритуал, местных артистов. — Прошептал ей на ухо снова усевшийся Фокс. — Путнику предлагают вино и воду. Если он несмотря на все уговоры настаивает на воде, его принимают за своего.

— А если выбрать вино?

— Тебя убьют. Причем как правило достаточно жестоким способом. — Увидев округлившиеся глаза Флёр Конрад прыснул. — Шучу! Просто скудно накормят и уложат спать у костра. Всё таки законы гостеприимства никто не отменял.

Шуток становилось становилось слишком много. Флёр невольно задумалась, как скоро она начнет скучать по тем счастливым часам когда маг ехал молча.

— Так теперь мы часть их группы?

— Да, и думаю, какое-то время мы проведем вместе с ними. Так будет проще и безопаснее.

— Безопаснее? Ты ведь маг, от чего такого тебя могут защитить акробаты и кукольники?

— Постарайся говорить по громче о том кто я. Потому что, в соседнем княжестве могли остаться люди, которые тебя не услышали. — Укоризненно посмотрев на Флёр маг продолжил. — Во-первых пока что у меня нет ни одного боевого артефакта. Во-вторых на дороге бывает разное. Их защищают зеленые полотна на фургонах — цвета их патрона. Плюс охрана. Серьёзные люди в темных плащах и при мечах. И я рад, что Орм проявляет благоразумие. Законы тракта, вежливость и авторитет лорда это хорошо, но с мечом в руке добрые речи звучат куда убедительней. Я насчитал пятерых охранников, но их должно быть больше.

— Я заметила всего парочку.

— Тебе стоит быть внимательней. Порой это позволяет выиграть драку до того как он началась.

— Может не стоит вступать в драку?

— Зачастую это и означает её выиграть.

К ним подошли Джим, Орм и темноволосая женщина с кувшином полным вина. Им налили по кружке. Джим пристроился рядом с Флёр, Орм расположился с Конрадом. Женщина налив вина остальным, присела к Орму, обвила его руку своими и положила голову на его плечо.

— Это Айрис, моя жена. — Певучий голос Орма ласкал слух не меньше чем вино язык. — Мы бы хотели поговорить. Обменяться новостями, как это водится, если вы не слишком устали с дороги.

Конрад что-то ответил, но Флёр его не слушала. Их разговор интересовал её куда меньше чем происходящее вокруг. Воспоминания нахлынули на неё. Она наблюдала за костром, точно таким же как тот за которым она сидела сотню раз. Постепенно к огню подтягивались все обитатели лагеря. Вечерние дела были окончены и люди хотели отдохнуть после тяжелого дневного перехода. Откуда-то перед Флёр появилась тарелка парящего рагу, рядом еще одна с толсто нарезанной свининой. Она принялась есть, осматривая лагерь. Старшие артисты рассаживались поближе к костру с кружками и кувшинами. Послышались звуки лютни, пока не музыка, кто-то пробовал струны, настраивал их извлекая из инструмента лишь отдельные ноты, и порой короткие трели. Флёр обернулась на звонкий смех и увидела стайку молодых парней и девушек, сидевших чуть поодаль от костра и о чем-то весело переговаривавшихся. Ощутив легкое прикосновение к запястью Флёр повернулась и встретилась глазами с Джимом. Он поднял кружку и предложил выпить. По правде говоря, вино уже изрядно шумело у нее в голове, но отказаться Флёр не смогла. Заиграла музыка. Без прелюдий и предисловий лютня стремительным падением обрушилась на лагерь, искромётной кавалькадой нот. Флёр и заметить не успела как Джим потащил её танцевать.

— Постарайся не выпить лишнего. И не натворить лишнего. — Бросил ей в след Фокс, но последние слова его утонули в водовороте музыки.

Первого музыканта поддержал второй, а затем и третий. Молодежь пустилась в безумный пляс. Кто-то протянул Флёр небольшую кружечку, и она залпом выпила. Тягучая жидкость опалила горло, но наплевав на это девушка продолжила плясать. Трижды при смене партнера она попадала на Джима. Вихрь его рыжих волос метался по всему хороводу, и когда они пересекались он весело смеялся, как и все вокруг. Голова кружилась и Флёр никак не могла понять из-за пляски или из-за выпитого. Не могла и не хотела. Выхватив у темноволосого парня кружку осушила её и не чувствуя уже никакого жжения бросилась в самое сердце танца. Вокруг мелькали расшитые бисером пологи платьев, яркие и цветастые. Огни лагеря слились в одну бесконечную гирлянду, опоясавшую казалось весь мир.