Что Стражу хорошо...

– Где это... мы?
– я начала озираться и наткнулась взглядом на Макса. Тот лежал неподвижно рядом со мной.
– Макс?

Я толкнула брата в плечо, и тот очнулся. Как и я. Судорожный вздох и кашель.

– Твою ж мать, - выдохнул он, когда смог говорить.

– Вероятно, мы скоро ее увидим, - мрачно произнесла я, поднимаясь на ноги.

– Не увидим. Тут земли Золотого клана, а твоя мать из Водяных.

– Даже здесь эти границы?
– удивилась я.

– Здесь они еще жестче, - Макс встал рядом со мной.
– Мрачновато.

В этом мире была ночь. Полная луна тусклым светом освещала холмы вокруг нас. Трава, на которой я стояла, казалась не зеленой, а серебристой. Все в этом мире казалось сейчас таким тусклым, серым, блеклым. А еще здесь было до невозможности холодно, хотя снега не было.

– Мы попали куда нам было нужно. Уже хорошо. Видишь вдали замок?
– Макс указал мне на небольшое серое пятно у горизонта.
– Это Золотая Твердыня.

– Отсюда она кажется Серебряной плошкой.

– Не язви. Имей уважение к предкам. И побольше. Иначе они и слушать нас не станут.

– Они такие зануды?

– Хочешь сказать, что ты не зануда сестрица?
– Макс шутливо пихнул меня в бок.
– Двигаемся в сторону Твердыни. Пустить-то нас пустят.

– Талисман могут не отдать?

– И это тоже, - мрачно кивнул брат.

– Когда ты все это спланировал?

– Когда ты пришла и попросила рассказать о талисмане. Думаешь, я не понял, что вы костьми ляжете, но талисманы достанете.

– Но почему такое условие, что только после двух остальных? Почему наш талисман последний? Его сложнее достать на мой взгляд.

– Потому что талисман вампиров и талисман эльфов находятся в Эфриме. Наш же... сама видишь.

– Всадники, - тихо сказала я, кивая в сторону показавшихся рыцарей. Почему я решила, что это были рыцари? Лязганье доспехов было слышно даже отсюда.

– Держись рядом со мной, - Макс цапнул меня за руку и задвинул к себе за спину.

Мы дождались пока всадники поравняются с нами. Те взяли нас в кольцо, но оружия пока не было.

– Что нужно живым в этом мире?
– спросил один из них, поднимая забрало.

– Приветствую тебя, - Макс склонился в поклоне.
– Нашему клану нужна помощь Старейшин.

– Кто это с тобой, брат?
– спросил другой рыцарь, подъезжая ближе ко мне.

– Моя сестра.

– Полукровка?
– первый рыцарь изумленно выгнул бровь.

– Она золотая драконица, - с нажимом сказал брат.
– И была избрана в Стражи.

– Ну что ж. Мы проводим вас к Старейшинам. Далее они будут решать вашу судьбу. Подвести лошадей нашим родственникам.

Макс сначала усадил меня в седло, а потом сам запрыгнул позади меня. И это притом, что мне тоже подвели лошадь.

– Так нужно. Не спорь, - шепнул Макс.

Я не спорила. Судя по всему, братик подготовился к этому походу. Так чего же я буду выступать и мешаться?

– Вот об этом я и говорил, - Макс наклонился к моему уху.

– Думаешь они...

– Даже говорить с тобой не стали бы. Для них ты всего лишь полукровка. Прости Риль.

– А за что? Я же действительно полукровка.

– Теперь нужно встретиться со Старейшинами. Сразу предупреждаю - среди них наш отец.

– Да ладно? А ты откуда знаешь.

– Прости, но тебе этого знать не нужно.

Тем временем мы подъехали к Золотой Твердыне. Да уж. Теперь я видела, что это именно Твердыня. Более монументального строения я в своей жизни еще не видала. Огромная стена, высотой с девятиэтажный дом играла золотыми бликами в лунном свете. Сторожевые башни через каждые тридцать метров возвышались над стеной. Резные ворота распахнулись перед нами, и мы въехали во внутренний двор. Почти пусто.

– А кто ворота открыл?
– удивленно пискнула я.

– Это же наш мир, - пояснил мне один из рыцарей.
– Здесь все по воле нашей.

– Да? Это я сейчас если пожелаю килограмм мармелада, он на меня кульком свалится?

– По воле НАШЕЙ, - повторил рыцарь.
– Но если миледи желает мармелада, мы охотно предоставим вам его в ваших покоях. Пусть и наполовину, но вы наша сестра.

– Спасибо. Я про мармелад пошутила, - я даже покраснела.

Перед нами открылись еще одни ворота, и мы проехали во внутреннюю часть твердыни, если можно так сказать. Внутренний двор и вход в замок. Мы спешились, Макс любезно помог мне слезть с коня, и направились за нашими провожатыми. Кстати сказать, их было семеро. Двое сняли шлемы, а остальные так и шли в полной боевой амуниции. Как будто здесь кто-то может на них напасть.

– Почему здесь так пусто?
– спросила я. Ну да, я любопытна.

– Все в зале Совета. Вас поселят в северном крыле.

Я пожала плечами. Ну в северном так в северном. Как вам будет угодно. Рядом со мной пристроился один из заговоривших с нами рыцарей. Он то и дело бросал на нас заинтересованные взгляды, но Макс завидев это, взял меня за руку и притянул ближе к себе. Я вопросительно посмотрела на брата, но он только покачал головой. Коридор был довольно темным. Факелы висели на приличном расстоянии друг от друга. Стены были из какого-то странного темно-синего камня. Потолки высокие, сводчатые. Если бы не этот холод, мне бы здесь наверное понравилось. Ни вычурных картин, ни пыльных гобеленов, ни ваз огромных. Несколько фресок, на которых изображены драконы в полете и витражи на окнах. Собственно все. Нас подвели к двойной двери. Светлое дерево, верхняя часть - витраж. Хм. Шпионить собрались? Как только мы вошли, я поняла, что шпионить за нами вряд ли будут. Наши покои состояли из шести комнат. Шести! На нас двоих. Ну хорошо, две спальни с примыкающими к ним ванными комнатами. Но личная гостиная у каждого и еще одна общая? Не перебор ли? И кабинет. Макс сдержанно поблагодарил наших провожатых. Уже в дверях один из них обернулся к нам:

– За вами придут, когда Совет пожелает вас видеть.

С этими словами двери закрыли. В прямом смысле закрыли. На ключ.

– Так мы им родственники или заключенные? Особо опасные.

– Особо опасные родственники, - схохмил брат.
– Так, за мной. Быстро.

Брат быстрым шагом направился в кабинет. Пошарив по ящикам письменного стола, он протянул мне перо и лист бумаги.

– Завещание писать надо было раньше, - я изумленно смотрела на Макса.

– Это не для завещания. Рисуй Делиореля и Сирилла.

– Нет! Прости Макс, но ты моих художеств просто не видел. Это можно было бы назвать абстракцией. С натяжкой. С очень большой натяжкой.

– Не важно как. Рисуй.

– По-хорошему ты не хочешь, - печально вздохнула я.
– Давай я сейчас попытаюсь тебя нарисовать. Так сказать портрет с натуры.

– Ты не меня должны рисовать. А мужа своего!

– Ты просто посмотри, а потом скажешь мне свое мнение.

Я положила лист на стол и, макнув перо в чернила, повела первую, довольно-таки кривую линию. Через пятнадцать минут, когда я искусала собственные губы, сгрызла кончик пера и почувствовала себя как минимум Пикассо, я, наконец, представила брату мой шедевр. Брат вздрогнул, забрал у меня лист и спрятал его в ящик.