Что такое Израиль

Пастухами остаются жители Тукуа и по сей день, но они построили себе хорошие каменные дома и сеют хлеб. К югу от села стоит сельскохозяйственная усадьба, где обучают пастухов земледелию. Ее основал шейх племени таамре Мухаммад Салем эд-Дуэйб еще при короле Хусейне.

Современная сионистская историография зиждется на теории катастроф, по которой нет прямой преемственности между жителями одного и того же места в разные времена. Так, христиане византийского Текоа не имеют ничего общего, по этой популярной точке зрения, с нынешними мусульманами в Тукуа или с израильтянами времен пророка Амоса, не говоря уже о людях, живших здесь до Иисуса Навина. Откуда возьмется столько желающих жить на самом краю пустыни, чтоб народ сменял народ и племя вытесняло племя?

Хотя в современном Тукуа немало осевших бедуинов, в свое время жители его стали кочевниками-бедуинами под давлением турецких сборщиков налогов. Здесь, на самом краю пустыни, тонка грань между кочевником и оседлым жителем. Чуть меньше дождей – и крестьянин срывается с земли, чуть больше – и кочевник сеет хлеб. Дожди в районе Текоа – чистая катастрофа. Местные жители верят, что и монастырь Св. Харитона в Текоа был разрушен потоком, внезапным бурным наводнением, из тех, что проносятся по узким расселинам Иудейской пустыни, все сметая на пути.

Но обычно дождей нет, земля суха и выжжена, и только ранней весной окрестности Текоа нежно зеленеют. В наши дни Текоа стоит на краю безлюдья, но было время, когда здесь проходила дорога из Иерусалима и Вифлеема к Эйн-Геди, по которой везли соль. Еще при крестоносцах жители Текоа пользовались монополией на транзит соли в Европу – дело прибыльное.

Дорога сохранилась, и ее частично заасфальтировали. На джипе можно доехать до высот над Эйн-Геди, на обычной машине – до здания полиции в иорданском Руджум-эн-Нака, где стояла в древности одна из крепостей, охранявших дорогу. Оттуда обычно идут пешком на Эйн-Геди, что занимает целый день.

Руины монастыря находятся к северу от деревни Текоа. Туда легче пройти по тропинке, начинающейся там, где дорога на Иродион пересекает вади. Узкая расселина быстро становится каньоном с крутыми стенами, но тропа продолжает идти ровно, не теряя высоты. Через полчаса ходу вы увидите руины монастыря, Хирбет-Харитун. Он погиб, как и почти все монастыри и церкви, в 614 году. Среди развалин много укромных пещер, где жили монахи, а прямо за лаврой стоит емкий водосборник Бир-эль-Анзие (Козий), сложенный из камней, напоминающих о Стене Плача. Козий колодец улавливает дождевую воду и не пересыхает и летом.

Дальше к востоку – капельный источник. Его выдает обнаженная водой каменная плита. Затем – два черных, в человеческий рост, камня, напоминающих по форме Скрижали Завета. За ними прячется вход в самую большую пещеру Святой земли – пещеру Св. Харитона. Это настоящий лабиринт, и, чтобы зайти поглубже, нужны сильные фонари или много свечей и нить Ариадны – веревка, ведущая к выходу, потому что в пещере легко заблудиться, а то и сверзиться в пропасть или в колодец.

В ней жил св. Харитон, а по одной из легенд, здесь царь Давид скрывался от Саула. Во время налета сельджуков в 1139 году здесь нашли убежище христиане Текоа. Русско-израильский писатель Эли Люксембург вывел это место в своем мистическом детективе «Десятый голод» под названием «Кровавой пещеры». Его герой выходит из нее, преодолев под землей несколько тысяч километров, от самой Бухары, и испытав множество всяческих приключений.

Третий (второй по хронологии) монастырь был основан св. Харитоном в горах над Иерихоном, там, где стояла хасмонейская крепость Дагон (та самая, на стенах которой Птолемей пытал свою тещу, мать Иоанна Гиркана). Туда можно попасть по дороге Абу-Джордж, улучшенной Глабб-пашой и асфальтированной (она идет через Тайбе). Она ведет к источнику Эйн-Дюк, хранящему название лавры и крепости. Родник бьет в долине Нуэма, по которой носятся табуны диких ослов и армейские джипы. Вода низвергается в глубокую бетонную купальню, стоящую в роскошном саду армянского кафе «Севан». В купальне всегда много местных темнокожих жителей – потомков суданцев, привезенных Мухаммадом Али-пашой в XIX веке.

Можно пройти вверх по акведуку, пересечь глубокое и узкое вади – тут акведук разрушен, – и с другой стороны вы увидите бьющие из земли источники. Они образуют маленькое озерцо кристально чистой воды глубиной по колено. Лечь и полежать в этом озерке, глотая его воду, – такое блаженство, что можно понять монахов Дуки.

Недалеко от Дуки находится прилипший к обрыву монастырь Каранталь, бывший в древности «филиалом» лавры. На этом месте Иисус постился 40 дней – в память 40 дней Моисея на горе Синай, – и здесь Сатана трижды искушал Его. Иисус не поддался искушению (Матф. 4:1). В церкви монастыря есть камень, на котором, согласно традиции, сидел и постился Христос. В наши дни туда можно подняться на фуникулере от древнего кургана Иерихона.

Монахи освоили всю пустыню окрест и превратили ее в лавру, систему обителей, церквей и келий. Так возникли монастыри и церкви на Масаде и в руинах Гиркании. В Хан-эль-Ахмаре появился монастырь Св. Евфимия, на вершине Джабаль-эль-Мунтар – обитель Св. Евдокии. «Город-пустынь» – так назвал возникшее созвездие монастырей современный исследователь. В Святой земле в те времена кипело религиозное творчество, и, конечно, не только в пустыне.

В Кесарии, тогдашней столице Святой земли, обосновались Ориген и Евсевий, в Вифлееме поселился блаженный Иероним, а блаженный Иоанн Мосх исходил все монастыри и оставил нам поучительный рассказ о жизни их насельников.

Самый огромный и пышный монастырь – Св. Мартирия – находится прямо посреди нового еврейского поселения Маале-Адумим (там сохранился огромный мозаичный пол, колонны, стены). Самый удаленный и труднодоступный – монастырь Преподобного Феоктиста в расселине Мукаллик, на старом пути пилигримов между Хан-эль-Ахмаром и долиной Гиркании. Пещера, в которой находилась эта лавра, высечена в крутой стене каньона; мимо идет по краю пропасти узкая тропа, не вполне безопасная.

В руинах монастырей видны следы работы кладоискателей. «Медный свиток» из Кумрана содержит немало указаний типа: «В крепости в долине Ахор сорок локтей под ступенями, ведущими к востоку: сундук с деньгами, и его содержимое: семнадцать талантов» (Амусин), которые подходят ко многим руинам. Клада так и не удалось найти.

Монахи использовали прославленную византийскую и набатейскую системы сохранения воды для ведения сельского хозяйства. Они не ставили себе таких амбициозных задач, как Ирод в Масаде, но хотели разводить овощи и фрукты для пропитания. Это у них получалось. Даже малые монастыри умели полностью использовать влагу зимних потоков. Так, недавно был раскопан сохранившийся целиком монастырь IV века «в среднем течении» долины Аругот, в Шааб-ад-Дейре, неподалеку от уже известного нам села Бани-Наим (где находится гробница Лота). Этот монастырь располагается на перекрестке троп, соединяющих Эйн-Геди с Вифлеемом и Хевроном, в узкой расселине, куда монахи смогли направить воду из вади, где вырыли водосборник, посадили сад, перегородив каньон плотиной – чтобы землю не смывало потоками. Ямы для воды сохранились и по сей день (Бир-ад-Дейр). И вообще, это трогательное место: там можно увидеть хорошо сохранившуюся мозаику, часовню в нерукотворной пещере, давильню, акведуки. Песок сохранил его от гибели. Археологи посадили там смоковницу и оливу.

Внушительные системы, предназначенные для использования воды долин, можно найти возле Карм-ас-Самры, на пересечении дороги, идущей по долине Гиркании от Вади-Абу-Шаале, неподалеку от водосборника Бир-Абу-Шаале. И у него примостился монастырь Сефалоника. Живой и прекрасный монастырь стоит и по сей день в теснине Кедрона, Вади-эль-Нар (Огненном). Это Марсаба, о которой Бунин писал: «Преподобный Савва избрал для своей обители страшную долину Огненную, нагую, мертвую теснину в Пустыне Иудейской». Эта обитель поражает, когда после долгого спуска по крутой дороге видишь ее голубые купола в расселине Кедрона. Вход в нее – маленькая дверь в огромной стене, которая могла выдержать – и выдерживала – налеты бедуинов, страсть как любивших грабить монастыри.