Что-то взятое взаймы

Сели мы примерно через час, и бултыхало нас знатно. Пассажиры постанывали с перепугу, мужик за моим креслом громко, со вкусом причитал. Мы были чуть ли не единственные, кто сразу, взяв рюкзаки, направились к выходу, прочие ушатанной змеей потянулись к ленте выдачи багажа, и курортный город радостно приветствовал нас вспышками молний и ядреным грохотом.

Это была половина беды, к тому же мы не ушли на запасной аэродром — мы были просто счастливчиками. Печаль явилась в ливневых дождях, зарядивших без остановки на пару суток, и мы проторчали в отеле в обнимку с ноутбуками и чашками кофе. Я не сказала бы, что это было потерянное время, наоборот, мы смогли убедиться во многих предположениях, многие версии отмести и приступить к поискам пропавшего Ломакина абсолютно во всеоружии.

Активно работающие гиды, как мы и предполагали, убрали особняк Березина из всех программ, немногочисленные ссылки вели на старые экскурсии. Вадим с завидным упорством запрашивал гидов насчет особняка, сулил неплохие деньги, но ответы мы получали одинаковые и однозначные: нет, нет, нет. Никто не хотел наживать себе проблем.

Никто не погибал ни в заброшке, ни в парке, и ни одна легенда из тех, что гуляли по сети, не имела под собой оснований, хотя парочку крипипаст я отметила как очень перспективные с точки зрения воздействия на эмоции читателей. Понимая, что написана полная чушь, я все равно прониклась и даже оставила «гостевой» комментарий — мне нетрудно, автору приятно.

Исчезновение Ломакина не то что наделало шума, скорее породило еще парочку городских легенд, но в целом никто не заморачивался. Всегда, в каждой ветке обсуждений, находился голос разума, а то и не один, и веско заявлял, что ни топикстартеру, ни комментаторам никто из властей ничего не докладывал, все это домыслы и с большей вероятностью блогер Ломакин либо загорает где-нибудь на Мальдивах, забив на работу, либо зависает с девушкой, либо в больнице лежит. Мы добросовестно прочитали тему Ломакина на сайте поисковиков, но те не распространялись ни о чем, кроме скупого «найден» или «поиски остановлены» — как в нашем случае, так что в сети мы зашли в тупик и с чистой совестью отправились на место, едва погода решила передохнуть.

Мы жили в одном номере, но двухкомнатном: я бесцеремонно заняла двуспальную кровать, Вадим устроился на раскладном кресле. Образ сладкой парочки устраивал и отельеров, и нас, и наших заказчиков, хотя я была не уверена, что их мнение спрашивали. В местном прокате мы взяли знавший лучшие времена внедорожник и теперь припарковали его на той самой площадке, где Ломакин оставил свою машину. Кажется, даже на том же месте.

Я признала, что — да, локация живописная, и возмущение местных жителей наплывом чужаков я понимала. В столице туристы околачивались обычно там, куда жителям в голову не приходило соваться — Красная площадь, ГУМ и Большой театр, ну еще метро. В метро я готова была их терпеть, но если бы толпы с фотокамерами набежали в мой любимый уютный парк возле дома, я бы протестовала.

С другой стороны, в сезон здесь самое разумное — зарабатывать, а не толкаться среди оравы туристов там, где зарабатывают в это время другие. Особняк окружала свежая бетонная стена, но люди уже и на ней успели отметиться, и я разглядывала броские надписи: «Гена я тебя не навижу изменщик!», «Буржуи — дерьмо» и «Всегда свежие ягоды, доставка, круглосуточно, Василиса».

— Вот Василиса молодец, — похвалила я. — Не могу не одобрять такой подход к делу. Ну что, пойдем, пока ливень не начался?

Вадим гремел увесистой связкой. Ему выдали, по его словам, «ключ», но в реальности это были несколько здоровенных ключей и даже электронные карты, вероятно, не только от забора, но и от помещений. Я нашла взглядом камеры, улыбнулась, помахала рукой, а охрана, наверное, подумала, что мы отсюда тоже не вернемся. Вадим возился с замками — однако, и электронный ключ, и обычный. Наконец калитка лязгнула, Вадим кивнул мне, и я, шлепая по лужам, подошла к вратам тайны.

Поразила тишина. Закрылась за нами калитка, пискнул электронный замок, и мы оказались совершенно одни, отрезаны от мира, среди вековых деревьев, дорожек, заросших мхом, и запаха застоявшейся влаги, как на болоте.

— Здесь действительно что-то есть, — пробормотала я растерянно, когда мы прошли метров двести и я смогла убедиться, что не слышу ни птиц, ни звериную мелочь, которым тут благодать. — Нет живности, значит, есть призрак. Да не смотрите на меня так, я вас не разыгрываю, — добавила я с некоторой обидой. — Знаете старую примету — в новый дом пускают кошку?

Вадим кивнул. Смотрел он серьезно, и я почему-то подумала — нечасто я встречаю людей, которые не включают в таких разговорах скептика. К Вадиму не полностью применимо определение «человек», в этом все дело.

— Объяснений гуляет масса, но плевать, кого впустить — кота, собаку, хорька, да хоть крокодила, правда, пойди пойми, что у крокодила на морде написано… Животные видят призраков, ведут себя соответственно. Кстати, у многих потому питомцы и сбегают постоянно, — разглагольствовала я негромко, пытаясь разогнать жуть. Я не боялась, но чувство было иррациональное, неприятное, как паническая атака. — Жаль, что пока мы копались в интернете, не посмотрели, были ли в парке люди с животными.

— Это вы не посмотрели, — с преувеличенной скромностью сообщил Вадим, а я, чтобы не ощущать себя ничтожеством, напомнила себе, что он частный детектив и многим даст в розыске фору. — Тьма фотографий с животными, и чувствуют они себя совершенно нормально. А вот в чем вы правы — мне нужно еще раз поднять все эти форумы и фото и посмотреть, в каком году фотосессии и животными прекратились. Это легко, в курортных местах всегда тусят фотографы с разной дичью, так что по ним можно будет определить, когда появился призрак.

На лоб мне упала смачная капля, я с опаской взглянула на небо. На парк наползали тучи, но пока не выглядели так, словно собирались смыть нас с лица земли. Низкие, угрюмые, седые, они цепляли верхушки деревьев, и те пытались стряхнуть их с острых маковок. Где-то высоко болталась выцветшая тряпка, и меня она заинтересовала настолько, что я стащила бейсболку и рюкзак, вручила это все обалдевшему Вадиму и с бесшабашной ухмылкой объявила:

— Наверное, для этого вам и нужен был оборотень. Не теряйте присутствия духа, я не сорвусь, если только в меня не всадят пулю.

— Серебряную? — озабоченно пошутил Вадим, заботливо обнимая рюкзак.

— Чушь, любой хватит, — фыркнула я. — Но это не руководство к действию, а забота о вашем душевном здоровье.

Черт знает, как называлось это дерево, сосна — не сосна, елка — не елка, голый ствол и метрах в трех над землей редкие противные колкие ветки, но тряпка висела на нижних, я рассчитывала сильно не ободраться. Я подошла, обхватила ствол руками и ногами, мысленно простилась с любимыми джинсами и полезла наверх.

— Оборотни разве медведи? — поинтересовался Вадим, подходя ближе, я прекратила подъем и свесила к нему голову.

— Да… мы и сами не знаем, на кого больше похожи, — я бы пожала плечами, но поза была неудачная. — Жеводанский зверь, слышали? Вот по картинкам ближе всего, очень точно нарисовали, неудивительно, что люди шарахались. Нет, если вам интересно, что там было на самом деле, я вам, когда спущусь, расскажу, идет?

По стволу я влезла довольно легко, но потом пришлось схватиться за ветку и, перебирая руками, подлезть к тряпке, а затем на ветку сесть. Время тряпку не пощадило, и я поняла сразу, что это, но слезать без трофея было досадно, поэтому я распутала узел, сунула тряпку в карман, так же обстоятельно спустилась с дерева и с ехидной усмешкой протянула добычу Вадиму.