Чудовища

К сожалению, расположение ученого точно узнать не получилось, но тут неожиданно помогла безумная из шайки слабокровных на пляже, сообщившая, что белого волка можно будет найти возле склада после того, как будет много огня.

Танг любезно поделился, что забегала тут к нему новая девочка от ЛаКруа, целью которой было не оставить от склада ровным счетом ничего. Осталось только дождаться фейерверка.

Конец операции был в самом деле фееричным, когда большая часть шабашеского склада отправилась на корм рыбам и потеху русалкам. Тут же себя не заставил ждать белый волк.

Шорох был готов голыми руками переломать ему ноги, чтобы тот не думал убежать, если, разумеется, такая необходимость будет, но Гангрел сам пришел к нему сразу после короткого диалога с неонатом.

– Ты все-таки меня нашел, - в инфернальных глазах целая сокровищница знаний и Носферату надеется, что там есть хоть что-то для него. – Хочешь поколдовать?

– Тела не было, - быстро шепчет Шорох, явно не заботясь о скрытии истинных мотивов. Беккет тоже знает, что любить – это правильно.

– Тебе стоит обратиться к одному водителю, - Беккет приспускает очки и серьезно смотрит на сородича. – Обычно его машина припаркована возле башни в Даунтауне.

Последние тысячи лет текут удивительно быстро, аж страшно лишний раз моргнуть. Вот и сейчас, стоило прикрыть глаза, как дверь машины открывается и в нее проскальзывает тень. Смертному глазу такое не под силу разглядеть, но водитель видит все, а может и капельку больше.

– Куда поедем? – ключ зажигания поворачивается.

– Увозил ты кого-нибудь из Гриффит-парка за последние ночи?

Водитель поворачивается корпусом к Носферату, с минуту молчит и медленно кивает. Затем снова принимает привычную позу и кладет руку на руль.

– Так тебе нужна поездка?

– Нет, у меня еще остались дела.

Штраус видит машину и дрожащую тень на переднем сиденье. Последние сто лет тянутся мучительно долго. Он знает, как все закончить. До чего же удачно появилась новая Тремер вне пирамиды.

Уже в своем жилище, в канализации Даунтауна, Носферату позволяет себе перевести дух, а коленям подкоситься. Шорох сползает по стене и какое-то время не двигается, баюкая свою бурю чувств. Теперь он знает точно, что Тремер жива. Сильно ранена, но «жива». Шорох все понимает, от облегчения дрожат руки, а ноги не слушаются совсем, но чудом Носферату добирается до постели. На подушке привычно оказывается детская книжка с вложенной единственной запиской от нее.

Носферату мысленно просит еще немного времени. Сейчас он не может все бросить. Еще остались незавершенные дела.

Скоро все должно решиться, к тому же у Гэри, кажется, есть задание для новой девочки ЛаКруа.

«Я умоляю тебя быть счастливой».

========== ГЛАВА ДЕСЯТАЯ ==========

ГЛАВА 10

В клане Тремер не жалуют обращенных вне пирамиды, но это не мешает некоторым особо резвым и бесстрашным дарить бессмертие «для души». Возможно, пресловутое «для души» является не более чем очередной фикцией, призванной отвлечь внимание старейшин от по-настоящему важных проблем. Однако, думать о себе, как о блике на стене, привлекающему взгляд кошки, становится невыносимо.

Обращенные вне пирамиды, как и лишенные своих Сиров Птенцы, не имеют возможности просить поддержки и помощи. Вынужденные бродить в ночи в поисках ответов на самые обыденные (с точки зрения вампиров) вопросы, получать информацию урывками, никогда не видеть всей картины целиком.

Но есть один существенный бонус, перекрывающий все остальное. Обращенный вне пирамиды не пьет кровь Старейшин.

Носферату закрывает ноутбук и позволяет себе откинуться на постель. Крякнуть почту неоната Тремер было несложно. Новорожденная и не подозревает, сколько друзей успела завести.

В подземельях сейчас опасно, почти никто не выходит из «дома». Эпопея с саркофагом затронула вампирское сообщество, как говориться, на всех его уровнях. Неонат только что-то вернулась с «Элизабет Дейн», Князь кажется заинтригованным. Шорох подмечает, что история его любви, начатая из-за побрякушки, закончится подобным.

А еще наконец-то было замечено исчезновение доктора Алистера Граута. И пока разворачивается трагикомедия «Кто кого обманул первым и кто, в конце концов, виноват», у Носферату первоочередная проблема - Цимисхи. Хорошо, что у Примогена есть прямая дорога к концу всех путей – на кладбище Голливуда.

Именно этим путем и приходится воспользоваться, когда становится известно, куда повезли саркофаг. Голден не дает прямого указания «подсобить новенькой», но и не препятствует. Лишь когда двери его покоев почти закрываются за Шорохом, примоген позволяет себе ироничный комментарий:

– Ты испытываешь непреодолимую тягу ко всем представительницам чародеев или только к обращенным не по правилам?

Носферату чертыхается сквозь короткий смешок. Это действительно хорошая шутка, ведь обычно члены из его клана слабоваты к тореодорским сородичам.

– Цветы не перестанут быть цветами, даже если называть их песком.

За последнюю фразу Голдмену хочется и дать по лицу, и сердечно поблагодарить.

В музее темно, сонные охранники бредут вдоль коридоров, мимо доисторических исполинов. Тремер не умеют использовать Затемнение, а новенькая девица очевидно экономит кровь, поэтому передвигается медленно, маленькими перебежками. Сейчас в этих худых ручках жизнь вампирского сообщества Лос-Анджелеса. Носферату находит это поэтичным – мечам и кораблям даются девичьи имена. У девчонки явные проблемы с финансами, она не умеет выпрашивать деньги даже за хорошо проделанную работу. Для Тремер отсутствие заветных пакетиков может оказаться большой проблемой, поэтому периодически подкладывать несколько баксов было приятным развлечением для Шороха. Словно отец дает дочери на вечеринки в тайне от матери, Каин ее подери. Вот и сейчас он оставляет 100 долларов на спине птеродактиля. Видно Носферату плохо проследил за пологом Затемнения, излишне порассчитывав на темноту вокруг, но в результате все сложилось удачно. Тремер, заметив какое-то движение на макете динозавра, полезла туда и обнаружила заначку. Шорох еще не успел убраться подальше, притаившись от сородича. Они впервые были настолько близко друг к другу. Затемнение хорошо позволяет скрываться от других вампиров, поэтому Носферату не сильно переживал, что может быть замечен. Вблизи видно, что девчонке лет 20, опять слишком молодая. Она не кажется напуганной или измотанной, но во всей ее фигуре проскальзывает усталость и некое сожаление. Она совершенно не похожа на Лам, но двигаются они идентично. Тремер чувствует кого-то поблизости, но не может увидеть его, хотя на секунду глядит прямо на Носферату.

Шорох не был чрезвычайно человечным, но ему нравился путь, к которому склоняется неонат.

Тремер спрыгивает с птеродактиля и растворяется в темноте. Носферату для приличия выжидает с минуту, а потом идет следом. Так, на всяких случай. Он не планирует большее, чем закрыть в туалетных кабинках нескольких охранников, предварительно вытащив у растяп карточки от дверей. Потом аккуратно положить эти карточки на видных местах.

Ему нужно, чтобы неонат двигалась как можно быстрей и бесшумнее. Не только безликое вампирское сообщество сейчас в руках новообращенной. Именно ее планирует отправить Гэри в Синдикат Фу,чтобы освободить Баррабуса. Именно ей суждено решить, что дальше произойдет с Лос-Анджелесом. И косвенно, будущее Шороха тоже в руках тремерской неонат. Так и живет, сердце в руках одной Тремер, а будущее – другой.

Беккет разочарованно ведет ладонью по волосам и прикрывает светящиеся глаза. Кто-то явно оказался быстрее, чем княжеская девица. Такой случай упущен. Теперь путь к истине будет более витиеватым, чем планировался изначально. Гангрел видел многое, а знает еще больше, он кивает в темный угол помещения и оборачивается на звук открывающейся двери.

Когда Птенец Тремер приезжает в Голливуд, градус ожидания повышается. Шорох почти всегда находится у камер наблюдения, но сейчас он ничего не предпринимает. Разве что денег подкинул в холодильник местного супермаркета. Девица уверенно прокладывает свой путь по кладбищу, торгуется с Айзеком и ввязывается в авантюру с кассетой, снайперски сносит головы зомби и даже разносит на осколки горгулью из Китайского театра. За последнее свершение Тремер получает комнату в капелле. Единственную пустую комнату на втором этаже.