Чума

На обратном пути, а пехота, увы, как водится топала пешком, батальон был атакован ордой мутантов. Наши перестреляли тварей, хотя и не без потерь. Раненых вывезли дирижаблем, вот с ними я и пообщался, пока на процедуры ходил.

Царапина на боку зажила сама, а плечо я лечил целый месяц. Поначалу-то доктор сказал, что мне просто невероятно повезло. Весь заряд дроби на плащ ушел, а у меня только синяк размером с плечо, но только не всё так просто оказалось. А потому - процедуры, уколы и специальная гимнастика.

Хотя спешить мне было уже некуда.

С разгромом гнезда эпидемия в городе быстро пошла на спад. Больные, разумеется, продолжали болеть, но распространение заразы без внешней поддержки почти полностью прекратилось. Больший процент заболевших, как выражался профессор, вылечили, меньший, соответственно, переехал на местное кладбище, и на этом наша миссия была объявлена выполненной.

В начале ноября к нам во флигель пожаловал старший инквизитор по Севастополю и без обиняков сказал:

– Собирайтесь, братья. Вас ждут с докладом в центре.

– Наше расследование еще не закончено, - спокойно парировал Факел.

Оно вообще шло ни шатко, ни валко, и запросто могло затянуться до морковкина заговенья. Курьера-капитана допросили в инквизиции, но со всей вежливостью и, казалось, полностью удовлетворились его словами, будто бы летел он за ангелом. То, что об ангеле ему сообщили уже на полпути, в рассмотрение вообще не принималось. Ну, бывает же - летел человек по своим делам во вражий тыл, а тут такая оказия.

– Здесь оно закончено, Факел, - спокойно ответствовал старший инквизитор.
– Вашим заданием было остановить эпидемию. Вы с напарником отлично справились.

На самом деле заразу в Севастополе потом еще с год вылавливали да долечивали. Наш профессор всё описал и задокументировал, так там в итоге получился толстенный талмуд. Учёная братия такие книги называет методичками, хотя по мне так там целая энциклопедия. При необходимости открыл, а в ней всё подробно прописано, что откуда берется и что с этим счастьем теперь делать строго по пунктам. Фактически как наш армейский устав.

– В этом деле появилось второе дно, - возразил старшему Факел.
– И след, похоже, тянется на самый верх. Надо это расследовать.

И верх - это отнюдь не Алексеева и даже не капитан-курьер, а как минимум - генерал, о котором упоминал многоглазый пёнек. И как бы не генерал Алексеев. Впрочем, учитывая, что Алексеева с отцом не ладила, вряд ли. Саму Алексееву, к слову сказать, оформили как погибшую в бою. Но тут мы сами с Факелом поспособствовали, подтвердив слова Тринашки.

Факел, правда, потом заметил, что истина всё равно выплывет наружу. Тело-то нашли. Чай не простой штурмовик. Вывезли ее, понятное дело, в цинковом запаянном гробу с пометкой "сильно изуродованное, не открывать", да только те, кто тело туда укладывал, всё видели и многое поняли, а на каждый роток не накинешь платок.

Честно говоря, я бы предпочел, чтобы не выплыла. Там и без нее грозило всплыть столько, что еще неизвестно, к добру оно или к худу. Тот же старший инквизитор сходу заявил, что генерал - да, это минимум, а вообще след ведет в такие сферы, куда влезать у нас нет допуска. Да и времени тоже.

– Вчера ваши отчеты запросили в центр, а теперь и вас отзывают, братья, - сказал старший инквизитор.
– Так что собирайтесь, а там на месте сами разберетесь.

С постановкой задачи у них как всегда. Я уже начал к этому привыкать. Факел, понятное дело, поворчал, но приказ есть приказ.

Вещей у нас собой было всего ничего, так что сборы свелись к тому, чтобы попрощаться с профессором и пожелать ему удачи в борьбе с заразой. Тем же вечером мы покинули город специальным рейсом. Причем уже в полете узнали, что рейс у нас выписан не на Петроград, а под Нарву, в Фоминский монастырь. Это региональная штаб-квартира инквизиции в тех краях, но кроме того - база инквизиторских сил специальных операций. Те самые ребята, которые занимались самыми паршивыми делами. И мы с Факелом, как настоящие и, главное, живучие, герои, удостоились чести присоединиться к ним. Ну спасибо!

Забегая вперед, дела там действительно проходили под неофициальным грифом: "паршивее некуда", но в инквизиции включение в штат спецназа считалось серьезным повышением. Для таких, как мой напарник, оно котировалось даже выше, чем должность старшего инквизитора. Я тоже не любитель ответственности, но это же смотря с чем сравнивать! Однако тут я опять забегаю вперед.

Короче говоря, из Севастополя нас выставили и обратно мы уже не вернулись. Остальные новости я узнавал из газет да "солдатским телеграфом". Город держался, хотя по зиме демоны навались на него всерьез. Под стенами набили целую армию нечисти. Тринашка, как и следовало ожидать, отказался от своего шанса убраться в Арктику, предпочтя повышение до лейтенанта и свою полуроту штурмовиков. Набрал туда таких же отчаянных, и они давали нечисти прикурить. Про них даже в петроградских газетах писали пару раз.

Отчет по группе Хоря, понятное дело, тоже засекретили, так что мои разведчики поначалу числились как пропавшие без вести. Секретарша из бюро как-то под вечер даже заглянула к нам. Увы, не из личной симпатии ко мне, а чтобы я поведал - разумеется, неофициально - имеет ли смысл их искать. Я честно ответил, что все мертвы. Даже хоронить нечего. Боевые братья вместе с гнездом сожгли все обнаруженные человеческие останки. В итоге вся команда удостоилась упоминания на стене славы в местном бюро. Ну, как минимум Лось и Травник это честно заслужили. Хорь и Тень пошли довеском. А секретарша, узнав всё, что хотела, немедленно ушла. Жаль. Симпатичная барышня. Но ужасно занятая.

Ну а мы с Факелом без приключений прибыли в Фоминский монастырь. Это и был тот центр, о котором говорил старший. "Центр специальных операций", как он полностью назывался. Там нас выслушали, и строго сказали, что конкретно это дело пока закрыто. Над ним такие люди думают, что нам запрещено даже представлять, кто бы это мог быть. Кого надо, потом расстреляют, но опять же без нас.

Факел усмотрел в таком подходе стремление замять дело и строго напомнил тамошним спецам, что у настоящего инквизитора есть только долг, а титулы значения не имеют.

– Всё верно, - ответил беседовавший с нами специалист.
– Значение имеет только долг, а долг инквизитора - это уничтожение всех врагов Господа до единого. Иногда это просто, а иногда надо вначале хорошенько подумать, как сделать так, чтобы ни одна сволочь не ушла от расплаты... Кстати, о сволочах. Есть у меня для вас одна серьезная работёнка.