Чужая семья генерала драконов

Перед глазами растелилась красная пелена. Я потянулась к его горлу. Но враг вдруг дернулся и обмяк.

— В дом! — Вегарт отодрал меня от покойника и встряхнул. — Не мешай, женщина. Приди в себя.

Я отшатнулась и услышала очередной вскрик, но на сей раз он раздался с крыльца. Амма, прижав руки к груди, смотрела в небо. Развернувшись, я споткнулась об труп перевёртыша, что всё ещё валялся у моих ног. Перешагнула через него и сглотнула. Спину прошиб липкий пот.

Руки закоченели.

В небе низко над крышами к нам несся черный дракон. В его лапах зажата моя девочка. А на спине два огромных воина. Блеснули лезвия их мечей. Они наносили жесткие удары, пытаясь пробить шкуру зверя. Убить Льюиса в полете.

Снова споткнувшись, я упала на колени.

— Живее, — вскрикнул Вегарт. — Тащись быстрее, мальчишка.

Его тело охватило мягкое сияние, но оно внезапно погасло. На генерала набросился ещё один перевертыш, здоровее предыдущих. Он бил со спины. Подло и сильно. Вегарт попытался вывернуться, но в руках медведя показался нож.

Вскочив, я не успела и шагу ступить, как через забор перемахнул черный волк. Он впился детине в горло, не дав завершить удар. Убив, Руни отскочил и перекинулся, тяжело опустившись на землю. Он громко дышал. Голова, шея и руки — в крови. Но взгляд. Острый, лютый. На меня смотрел зверь.

Смотрел и улыбался. Как-то безумно.

На мгновение его лицо изменилось. Вытянулось, превращаясь в морду. В глазах вспыхнул красный огонек и тут же исчез. Черты разгладились и стали прежними.

Выдохнув, Руни вскинул голову и взглянул вверх.

Льюис стремительно приближался. Уже над нами он разжал лапы, выпустил Юниль и рухнул вниз, как подкошенный, заняв половину двора. Моя девочка неуклюже упала рядом с малиной, но, поднявшись на четвереньки, поползла к своему спасителю. Ее лицо исказили рыдания. Она скривилась и жалобно заскулила.

Ощутив слепую ярость, я, наконец, перекинулась и бросилась на тех, кто так и остался на спине ящера.

Да, я опередила мужа. Клацнула челюсть. Кровь. Её вкус на зубах я почувствовала особенно ярко. Гнилая. С мерзким сладковатым привкусом. Тошнотворная. Красноглазый бился в конвульсиях под волчицей, но я не могла заставить себя разжать челюсть.

Я хотела убивать. Уничтожить их всех. Стереть с поверхности этой земли.

— Мама, — кричала Юниль. — Льюис... Льюис, обернись.

Что-то вспыхнуло перед глазами ослепляя. Меня слегка качнуло, и я, наконец, выпустила свою бездыханную жертву. Ослепленная яростью, поползла на согнутых лапах. Дезориентированная. Повсюду слышался запах крови. Он забивался в ноздри и не давал дышать.

Сердце колотилось где-то в ушах оглушая.

— Льюис, — раздалось прямо передо мной. — У него кровь, папа!

— Руни, займись им, — скомандовал Вегарт. — В дом перетащи. Амма, с тебя кровоостанавливающий отвар. Я в твои силы верю, ведьма.

Сильные руки обхватили меня за шею и встряхнули. Затуманенный разум окутал аромат свежескошенной травы.

— Грета, приди в себя. Мои люди отбивают эту улицу, пока я здесь с тобой. Давай, волчица, потом скулить от страха и злости будешь.

Он снова встряхнул меня.

— Мама, — шепнула рядом Юниль. — Мама, прости, я больше никогда не буду тебя не слушаться. Я клянусь — больше никогда

— Уйди в дом, Юниль, — голос Вегарта звучал холодно, словно зимня стужа, — Чтобы сидела у кровати Льюиса и исправляла содеянное. Смотри на результат своего непослушания. Смотри на чужую боль и запоминай, что бывает, когда кто-то мнит себя умнее и хитрее остальных! А если бы он умер?! Щенки стоили смерти твоего друга, дочь? А смерти дяди? А слез мамы? Взгляни, в каком она состоянии. Это потому, что ты кричала, а она ничего не могла сделать, чтобы помочь тебе! Стоило оно того?! Всегда нужно думать! Каждый твой шаг, каждый поступок должен быть просчитан. А иначе ты будешь терять тех, кого любишь. Ты готова их оплакивать? Готова, Юниль?

— Нет, папа! Я буду думать! Всегда буду, обещаю, — она всхлипнула и убежала следом за Руни, затаскивающего слабого Льюиса в дом.

И в этот момент я была полностью согласна с мужем. Раз по-другому она не понимает, пусть сидит и стирает кровь с тела своего друга. Может, хоть так осознает. Жестоко? Да, несомненно. Зато действенно.

Да и я только сейчас поняла, что не то у нас было положение все эти два года, чтобы вот так её баловать и потакать ей во всем.

— Я виновата не меньше её, — прошептала, как только моя волчица отступила, возвращая мне контроль над нашим телом.

Моргнув, уставилась на Вегарта.

— Здесь все виноваты, Грета. Все без исключений. И я в том числе. Но Льюис жив. Он крепкий малый. Его так просто не упокоишь. Несколько дней он проведет в постели. А пока нам нужно отбить эту атаку. Я нужен своим людям, милая. Они там получают ранения.

— Иди, — прошептала и попыталась подняться.

— Я генерал, Грета, — он словно оправдывался, — я не могу быть в стороне.

— Мне не надо ничего объяснять, Вегарт, — шепнула, приходя в себя. — Это только красит тебя в моих глазах. А я пойду помогу Амме, и, пожалуйста, не дай бешеным или огню перейти на наш дом.

Он кивнул и, мягко подтолкнув меня к крыльцу, побежал к калитке, за которой шел бой. Кажется, его люди отстаивали наш покой и обеспечивали безопасность.

Глава 36

Остановившись на кухне у окна, выходящего во внешний двор, не могла успокоиться. Дальний дом продолжал пылать. Людские крики превратились в сплошной гам. И вроде такая знакомая картина — меня будто с головой в прошлое окунули — но чувства не те. Что-то изменилось за то короткое время, что я провела рядом с Вегартом.

Появилась некая уверенность. Да, пожар. Да, пылает так, что воздух плывет в мареве. И, наверное, раньше я бы уже собирала наши скромные узелки и бежала на улицу. Вот туда, где орут женщины и визжит ребятня. Горланят мужики. Туда, где мечутся бешеные, выкашивая без разбору всех живых, потому что им просто всё равно, кого убивать. Лишь бы пустить кровь и насладиться её ароматом.

Тяжелый удар отвлек меня от этих совсем невеселых мыслей. Поставив на стол котелок, Руни налил в него воду. Рядом в миске лежал довольно приличный кусок косули. Вид у брата был недовольный. Видимо, решил сразу отбывать повинность. Льюис раненый, а ему отдуваться за двоих.