Чужая здесь, не своя там. Дилогия

Дом, мой собственный, уютный и родной.

Мне было что тут оставлять и о чем жалеть.

Стейнир… Мы не раз виделись у полковника дома. Внимание конезаводчика не было навязчивым, оно было уютным как та шаль, что мне связала эдель Брита. Поэтому в нем хотелось кутаться и нежиться в его тепле. Отогреваться. Но было страшно – я боялась забыться и привязаться, опасалась подпустить слишком близко. И видела в глазах Стейнира обиду, разочарование каждый раз, когда он не мог пробиться сквозь мою холодную вежливость. Вот только решительность его не покидала, а я уже страшилась того, что он не отступится, а потом переживала: а вдруг ему надоест и на этом все? И при этом я понимала, что дать мне ему нечего, ну кроме внимания определённого толка…

***

В моей каморке нормального отопления не было, поэтому мастер щедро предоставил мне целый угол в своем рабочем кабинете. Единственное условие: не мешать и не трогать ничего с его стола. Да мне было и не привыкать – Рун требовал того же.

По привычке я закуталась в шаль, которая словно все еще хранило тепло рук эдель Бриты, и принялась дальше изучать схему для заклинания уже даже не амулета, артефакта.

– Вы уверены, что я справлюсь? – с сомнением спросила я.

– Там только заклинание. Саму основу под артефакт я уже приготовил.

Мастер приподнял бровь, видимо ждал, чем я еще возражу.

Подумаешь артефакт маскировки силы сделать! Да и не простой, а усиленный. Пф-ф-ф, конечно, такое проще всего поручить мне, недоучке с минимальным уровнем силы. Я ведь даже уровень чужого дара рассмотреть не могу, а значит, даже не буду знать – сработает ли вообще заклинание.

– Астари, неужели ты думаешь, что я смог бы тебе доверить это задание без уверенности, что ты справишься?

– Помнится, вы так уже делали, – заметила я.

– Помнится, – передразнил мои интонации мастер, – тогда была совсем другая ситуация.

– Ну да, конечно, – буркнула я себе под нос и вновь опустила глаза на листок со схемой.

Усиленное заклинание… Значит будет крепче держаться, лучше работать, дольше не разрядится? Оказалось, как бы не так.

– Оно что, для универсального мага? – не веря, что действительно верно разобралась, спросила я.

Вместо ответа поверх листа со схемой лег другой. Я вгляделась в текст.

– Не доверяете больше?

– Глупая, – по-доброму усмехнулся Йеннер. – Наоборот, скорее оберегаю тебя. Может ты и не захочешь рассказать, но могут найтись желающие разговорить.

Я кивнула.

Передо мной лежал договор наподобие того, что я когда-то подписывала для бывшего опекуна.

– Чем хоть палец резать? – почти жалобно поинтересовалась я.

Мастер протянул мне небольшой ножик. Видя мою нерешительность, он произнёс:

– Нож не для работы. Да и чистый он, я протер.

– Заранее готовились? – Я кисло улыбнулась.

– Если бы не догадалась, что за секрет у схемы, то договор бы не понадобился.

– Опять проверки, – протянула я, в то же время примериваясь, где резать палец. Никак не получалось настроиться.

– В нашем деле без них нельзя.

“В нашем”… Меня уже почти приняли за свою, должно было стать лестным. Но нет, слишком неприятная процедура близилась, не оставляя мыслей о другом.

Палец прижался к бумаге и кровь с него тут же впиталась.

– Вот и отлично. Продолжай работу.

Я поправила сползшую с плеч шаль, при этом задев пораненный палец. На кружевном узоре из коричневой шерсти остался красный кровяной след. Хотела было его оттереть, но не успела: провалилась сначала во тьму, быстро сменившуюся вдруг ярким полуденным солнцем.

На фоне окна, из которого лился столь яркий свет, что почти слепил, стоял женский силуэт. Фигура чуть приподнялась на цыпочки, протянулась вверх рука, открывающая кухонные шкафчики. Один, второй… А потом женщина упала. Судорожно дёргающееся тело, закатанные глаза и хрип, который точно был предсмертным…

Я хватала воздух как вброшенная на берег рыба. И воздуха катастрофически не хватало.

– Вот уж не думал, что вид капли крови способен тебя свалить, Астари, – мастер пытался пошутить, что никак не вязалось с его бледным и несколько испуганным лицом. – Мне казалось, ты крепче.

– Мне нужно… – прошептала я и попыталась схватить Йеннера за руку, но мои пальцы соскользнули.

Он сам сжал мою ладонь.

– Я сейчас позову за целителем. Сейчас.

– Джетмир, до того, как выглянет солнце… Мне надо до того…

– Какое солнце, Астари! Неделю тучи без проблеска! Сейчас я отнесу тебя в гостевую и прибудет врач.

– До солнца, мне надо успеть до солнца…

Больше ничего сказать мне не удалось. Я провалилась в беспамятство.

***

Комната была роскошной: огромная кровать под балдахином из плотной, дорогой ткани, аккуратная мебель из явно ценных пород дерева, стены, оббитые тканевыми обоями с вычурным рисунком. А вот сидящая на стуле у кровати девушка выбивалась из этой композиции. Простое, строгое платье, волосы собраны в пучок так, что ни одной волосинки не выбивалось. И лицо такое серьёзное, даже как будто суровое.

– Вы кто? – негромко спросила я.

– Очнулись, замечательно.

Она поднялась и пошла к двери.

– Погодите! Ответьте на вопрос, пожалуйста! – уже громче и настойчивее потребовала я.

– Я сиделка.

И на этом, вежливая и добрая сиделка вновь направилась к выходу.

Я ещё раз огляделась. На банкетке у кровати лежал мой халат. Тот, который должен был находиться в шкафу в моей комнате. Стараясь не делать резких движений, я встала и надела на себя халат, попутно заметив, что и сорочка на мне была моя домашняя. Сиделка переодевала? А вещи, наверняка, Банафрит принесла. О Рауд, как они там? Переволновались за меня наверно.

Сиделка остановилась у двери и с неодобрением на меня смотрела.

– Вам предписано лежать и не вставать, пока не разрешит целитель.

– Угу.

Я продолжила подходить к ней.

– Мне велено не выпускать вас.

В качестве весомого аргумента, девушка расставила руки в стороны, упираясь ими в косяк по обе стороны от неё.

Я на миг прикрыла глаза – пережидала дурноту. А потом развернулась и пошла к окну.

– Вы что, из окна собрались выпрыгнуть? – взвизгнула девица. – Не смейте! – И уже тише: – Он же меня сам убьет.