Чужое знание

Швед когда-то уже переживал нечто подобное, даже неоднократно - всякий раз после обретения нового собственного жилья. Сильнее всего, конечно, в самый первый раз. Оказалось, бытовой энтузиазм в нем все еще не угас, пусть и несколько притупился. Но радости все равно было больше, чем недовольства от наваливающихся хлопот, неизбежных и ожидаемо долгих. Вить гнездо - всегда долго, если только ты не безмозглая птица, а человек, который звучит гордо, или Иной, который... тоже звучит. И тоже гордо. Иные обычно возятся дольше, потому что запросы выше, а возможности вполне позволяют.

Это было очень хорошо - пассивное ожидание изводило нервы, а заботы и хлопоты новосела в старую квартиру - даже в две - позволили отвлечься и занять голову чем-то помимо тревожных мыслей. В основном Швед развернулся в купленной квартире, что понятно. На съемной после ремонта и делать ничего было не нужно. Тем не менее, пришлось забегать и туда, хотя бы для того, чтобы и там наполнить холодильник с баром.

Швед до такой степени отвлекся, что иногда вообще весь день, то есть период от пробуждения до засыпания, не вспоминал о Пустой Книге, Юсуповых, Завулоне и его поручении.

Очередным днем, около двух часов пополудни он, мурлыкая что-то под нос, загружал в холодильник пивные банки из полиэтиленового пака, когда резко, на всю квартиру, заревел дверной звонок.

Находился Швед в этот момент на Гоголя. Можно сказать - дома.

На несколько мгновений он замер. Потом, опустив две пивные банки обратно в пак, выпрямился и наскоро прощупал вероятности.

Понятно, что ничьих визитов Швед не ждал. Керчанин Пашка должен был приехать только через несколько дней, а нового адреса вообще больше никто не знал.

Однако никаких вероятных тревог в ближайшем будущем Швед не усмотрел, да и визитера сумел распознать, поскольку визитер и не закрывался. Точнее не закрывалась - пришла Ниночка. В целом она была спокойна, но некий намек на растерянность или озадаченность в ней ощущался даже через дверь.

Швед открыл и отступил, впуская секретаршу.

– Здравствуйте, шеф. Заскочила по двум вопросам.

– А позвонить не могла?
– спросил Швед удивленно.

– Могла. Но все равно надо ключи от Годлевского отдать, я там всю бюрократию закончила. Вот держите. Это первый вопрос.

Швед принял увесистую связку, про себя отметив, что судьба ей висеть на крючке где-нибудь в квартире, потому что таскать в кармане столько металла (три немаленьких ключа, самый здоровый из которых от подъезда) - радость сомнительная, а войти можно и через Сумрак. Иные так сплошь и рядом делают.

– А второй вопрос?
– поинтересовался Швед.

Легкая озабоченность Ниночки стала совсем уж явной, отразившись даже на лице - обычно либо радостном, либо, что реже - невозмутимом.

– А второй - к вам какой-то джентльмен приходил. Иной. Кажется, вампир.

Тут уже и Швед напрягся.

– Старый вампир?

– На вид - не очень. Но вообще, наверное, старый, он мою "Ауди" знаете как назвал? Не ваш ли, сказал он, черный "Хорьх" стоит на улице?

– Точно старый, - Швед покачал головой.
– А куда приходил? В офис? Или на Годлевского?

– На Годлевского. По-моему, он очень удивился, когда ему открыла ведьма. Точнее, даже не так: он вообще удивился, что ему открыли. А когда понял, что я ведьма, удивился еще сильнее.

– И? Чего спрашивал?

– Сначала про машину, но это явно для отвода глаз. В переносном смысле. А потом спросил вас. Темного Иного по прозвищу Швед. Он...

– Ты внутрь его не впускала?
– перебил Швед.

– Конечно, нет, шеф! Приглашать войти незнакомого вампира? Я еще не окончательно выжила из ума. Тем более у вас с Завулоном некие таинственные операции-манипуляции намечаются. Так что я без лишней инициативы.

– Смотри, этот?
– Швед наскоро передал Ниночке образ Кондора.

Та приняла.

– Нет, - уверенно ответила она.
– Не этот. Точно не этот. Тот, что приходил, ниже ростом и моложе. И одет... посовременнее. Вот, смотрите!

И Ниночка, умница эдакая, в свою очередь передала запечатление, цельный образ, который по определению был гораздо полнее и ближе к оригиналу, чем банальная фотография или снятый на смартфон видеоролик. Запечатление передавало даже запахи и, отчасти, эмоциональный окрас, по которому Швед легко понял, как сама Ниночка отнеслась к неожиданному визитеру. Словно это он сам открывал ему двери в квартире на Годлевского, только пережил при этом не собственные эмоции и мысли, а Ниночкины. Это было одновременно и информативно, и забавно.

Визитеру Ниночка заранее не верила.

И правильно. И молодец.

– В общем, я ему сказала зайти завтра днем. Нормально?

Швед подумал, и пришел к выводу, что нормально. Будет достаточно времени дабы обдумать дальнейшие ходы. И, пожалуй, надо бы связаться с Завулоном. Прямого телефона нет, но есть связь через его заместителя. Даже если с Завулоном переговорить не удастся, Юрий тоже может много дельного посоветовать.

– Ты молодец, Нинель, - сказал Швед задумчиво.
– Как всегда.

Он сделал паузу и добавил:

– Надо тебя, наверное, на учебу отправить. По ведьмовству у нас где курсы? В Берне или в Праге?

– Могу уточнить, шеф! Но, по-моему, и там, и там. А чего вдруг? Неожиданно как-то...

– Вот, скажи, Нинель, - задал вопрос Швед.
– Как по-твоему, я хороший маг? Только честно. Ответь не как секретарша, а как ведьма.

– Вполне, Дмитрий Александрович. Если не считать суперов вроде Завулона и его помощников, вы самый сильный маг из тех, кого я встречала вживую.

– Ну, вот, - подытожил Швед.
– А хорошему магу кто в первую очередь нужен в команде?

Ниночка очаровательно зарделась:

– Очевидно, хорошая ведьма... А я смогу, Дмитрий Александрович? Я же неопытная. Я больше администратор. А теперь еще и риелтор.

– Сможешь. Наберешься теории, а опыт будем нарабатывать вместе. Я магический, ты ведьмовской.

Ниночка задумалась, а потом вдруг спросила:

– Дмитрий Александрович, а можно я на учебу не одна поеду?

– Что, среди твоих девчушек есть перспективные?