Чужое знание

– Я так понимаю, меня вы знаете, - Швед развел руками.
– Чем могу служить?

Откуда вынырнула последняя фраза, из каких дебрей подсознания Швед сообразил через пару секунд. И заодно понял, что напоминают ему манеры и интонации парней. Старые советские фильмы о событиях столетней давности - оба визитера говорили и двигались в точности как киношные белогвардейские офицеры.

И печати с регистрацией у них временные, кстати.

– Наш хозяин желает поговорить с вами. Он ожидает неподалеку. Изволите проехать с нами?

Швед и не думал кочевряжиться.

– Изволю, - вздохнул он.
– Поедемте.

Перед ним предупредительно распахнули китайскую автодверцу.

Рулил Воронин. Насколько мог судить неопытный в этом деле Швед - очень аккуратно, без единого лишнего движения, без напрасных ускорений и торможений - спокойно и размеренно. Ехали куда-то на север, сначала по Новороссийской, потом по улочкам, которые Швед не особенно знал. По его представлениям должны были в итоге выехать к Артбухте, но внезапно, не доехав, автомобиль вильнул к обочине и припарковался напротив сталинского здания, то ли недавно отремонтированного, то ли сохранившегося лучше прочих. Выше первого этажа дом был явно жилым, а на первом раньше помещался то ли магазин, то ли какое-то учреждение; глядя на высоченные витринные окна, Швед склонился к версии магазина. Стекла в окнах были дымчато-зеркальные, что внутри - не видно.

Трубецкой потянул на себя массивную дверь, придержал и жестом пригласил Шведа войти. Ни рядом с дверью, ни над или на ней не было никаких табличек или надписей. Вообще. Просто солидная и эффектная дверь с литыми бронзовыми ручками.

Миновав просторный тамбур, Швед оказался в гардеробной. Невзирая на теплый сезон гардеробщик присутствовал на положенном месте. Одет он был в белоснежную рубашку; вместо галстука - крапчатая бабочка; поверх рубашки - жилетка. И почему-то шляпа-канотье на макушке. Все, что ниже пояса, скрывала деревянная стойка, но, надо понимать, штанами и обувью гардеробщик тоже не пренебрег. Шведу он кивнул, величаво и торжественно.

За следующей дверью, снова распахнутой перед Шведом, обнаружился обеденный зал.

"Ресторан?
– подумал Швед с легким удивлением.
– Без вывески снаружи?"

Зал пустовал фактически полностью - занят был единственный столик у среднего окна. Трубецкой жестом указал именно на этот столик, чуть выждал, пока Швед не направится туда, а затем вышел прочь, в гардеробную.

Ожидал Шведа мужчина средних лет, невысокий, круглолицый, с нарождающейся лысиной и аккуратно подстриженной щеточкой усов. Пиджак его, светлый и легкий, небрежно висел на спинке соседнего стула. Ромбик салфетки, заткнутый за ворот рубашки, скрывал грудь. Мужчина вкушал что-то рыбное с овальной тарелки, ловко орудуя двузубой вилкой и ножом.

Швед подошел вплотную. Он ожидал, что мужчина прервется, возможно даже встанет и поприветствует, однако не тут-то было - он даже взгляд от тарелки не оторвал. Зато откуда-то вынырнул официант, одетый точно так же, как гардеробщик, только без канотье.

– Присаживайтесь, молодой человек, - внезапно сказал обедающий мужчина, по-прежнему не глядя на Шведа.
– Закажите что вам угодно, и прошу не стесняться - плачу я.

– Благодарю, - коротко ответил Швед.

Официант предупредительно взялся за стул, помогая усесться.

"Елки-палки!" - подумал Швед, раздражаясь.
– Ухаживают, словно я какая-нибудь кисейная барышня!"

Официант уже подавал пепельницу и меню, оформленное как книга чуть увеличенного формата и забранное в пурпурный сафьян. Выглядело оно богато и презентабельно - снаружи. Самое время выяснить каково там внутри.

Швед даже пожалел, что не особенно голоден. Ресторан без вывески - скорее всего, нечто вроде закрытого клуба, куда просто так, с улицы попасть невозможно. А в таких местах обычно подают очень нетривиальные вещи - как в плане еды, так и в плане напитков.

Вот интересно, откуда в севастопольском ресторане медвежатина, жареная ломтиками? То есть, что жареная - оно, конечно, ладно, хоть дольками, хоть ломтиками, удивительного мало. Но вот откуда она в принципе, как таковая? Отломили кусочек Аю-Дага? Насколько Швед знал, в Крыму медведи не водятся. Неужели специально везут из, например, Сибири? Но как - самолеты сейчас не летают...

Разве что кто-нибудь из магов помогает с порталом.

"А ведь объяснение вполне годное, - внезапно осознал Швед.
– Для закрытого клуба-то..."

Что ж, если случился повод впервые в жизни отведать медвежатины - глупо им не воспользоваться. Особенно за чужой счет.

Официант честно предупредил: ждать придется минут сорок, поскольку готовить будут с нуля. Но Швед не расстроился - как раз аппетит разыграется, а под красное вино тем временем можно беседовать с круглолицым господином, благо со своей рыбиной он благополучно расправился, утерся салфеткой и вынул ее из-за воротника.

– Насколько я знаю, вас зовут Дмитрием, - заговорил мужчина.

– Верно, - кивнул Швед.

– Я - Феликс. Феликс Феликсович Юсупов-младший.

– Я понял, - кивнул Швед.
– Знаете, я видел ваши старые, еще дореволюционные снимки в сети. На фото вы выглядите худощавым.

Князь пожал плечами:

– Да, после официальной смерти я несколько располнел. Годы, знаете ли, влияют на метаболизм. Особенно, когда годов много, а метаболизма, как вы, наверное, уже тоже поняли - не особенно. Вы маг?

– Маг. Но по меркам Иных молодой и не особенно сильный.

Юсупов с прищуром поглядел на Шведа. Внимательно, оценивающе. Швед уловил только слабый всплеск Силы и совсем не почувствовал прощупывания.

– Второй уровень, - вынес вердикт князь.
– В порыве вдохновения даже чуть сильнее. Ниже первого слоя Сумрака получается ходить?

– Нерегулярно, - Швед попытался увильнуть от прямого ответа.
– И исключительно в порыве вдохновения, увы.

Вообще говоря, на второй слой ему впервые удалось провалиться только перед лицом смертельной опасности. Но не объяснять же это первому встречному вампиру, будь он хоть сто раз князь?

– Ну, что ж, будем считать, формальности соблюдены. Как Иной, Темный, приветствую Иного, Темного. А вопрос у меня к вам следующий: к вам ведь недавно обращался мой старший родственник? Тоже со скудным метаболизмом? Он мог назваться Николаем Борисовичем, но мог и как-нибудь иначе.

Швед выдержал паузу, соображая - что имеет смысл произносить вслух, а что нет. В целом Завулон велел говорить правду, тогда, мол, не запутаешься. Но выбалтывать все подчистую вряд ли разумно.

– А я могу спросить о причинах вашего любопытства?