Чужой престол

Да, тут Эрнест был абсолютно прав — когда они пришли в тот коридор, где пытались убить Каролину, а затем проделали её путь в обратном направлении, до входа, выяснилось, что охраны там по-прежнему нет. Поразительная наглость.

Нортон Чанг, услышав краткий пересказ событий, раздражённо вздохнул, пробормотав себе под нос, что «этот Шолто тут всех распустил, как девичьи косы», а потом, посмотрев у себя на браслете расписание дежурств, приказал привести к нему в кабинет двоих гвардейцев — Грина и Миллера. Морган сразу понял, что попытку убийства совершали не они, поскольку оба были неплохими магами. Но не были ли они в сговоре с убийцей?

Гвардеец, которого Нортон послал за Грином и Миллером, вернулся ни с чем, и извиняющимся голосом сообщил:

— В комнатах отдыха их нет, по браслетам не отвечают, хотя сигнал есть. Я не смог их найти.

Нортон хмыкнул.

— Ну, если этих двоих не убили, гвардейцами им быть максимум до утра.

Оказалось, что не убили. Более того, они отлично себя чувствовали, нежась в объятиях одной из работниц кухни — вдовы по имени Изольда. Да, сразу вдвоём! Похрапывали с разных сторон от пухленькой большегрудой вдовы, не обращая внимания на вибрацию браслетов, и знать не знали, что их ищут. По браслетам и нашли — зная номер браслета, всегда можно настроить на него поисковое заклинание.

Чуть позже, когда Нортон громогласным рёвом поднял всех троих, а затем оттащил голых охранников от перепуганной вдовы в коридор и сопроводил в свой кабинет, они клялись, что ничего не знают, а пост оставили по привычке — давно уже так делают, ходят к Изольде по ночам, когда её рабочая смена. И сегодня решили пойти, потому что кому он нужен, этот вход для прислуги? Главное, что ворота охраняют, а слуги пусть шастают. Никогда же ничего не случалось.

— Поразительно, — почти умилился Чанг, выслушав рассуждения гвардейцев. — Среди вас вообще нормальные специалисты есть или одна шваль?

Грин и Миллер насупились. Выглядели они, конечно, забавно — Морган едва удерживал себя от смеха, когда смотрел на двоих здоровенных и абсолютно голых мужиков. Нортон даже одеться им не дал, заявив, что некогда ждать, пока они трусы напялят. Так и повёл по коридорам с голыми задницами. И теперь гвардейцы стояли перед своим начальником, на ковре, прикрывая сложенными ладонями самое сокровенное и повесив головы, как школьники перед директором учебного заведения.

— Значит, так, — Нортон хлопнул рукой по столу, и мужчины вздрогнули. — Я не посажу вас за государственную измену, к которой вполне можно приравнять самовольное оставление поста, если вы сейчас напряжёте свои вялые мозги и вспомните, кто из ваших сослуживцев и остального персонала был в курсе про побеги с дежурства к весёлой вдовушке. Считаю до десяти! Или буду ходатайствовать о заключении под стражу и дальнейшей казни за самоволку.

Угроза оказалась действенной — Грин и Миллер тут же вспомнили, кому говорили о своих развлечениях, и даже когда это было. Оказалось, что они особо не распространялись — знали всего трое коллег. Изольда, у которой Эрнест спросил то же самое, и вовсе уверяла, что совсем никому не рассказывала — зачем же, если у неё таких умельцев не два, а гораздо больше? Но уже в городе. Чтобы они морду друг другу били и нервы ей трепали?

Посмеявшись, Нортон приказал привести из комнат отдыха гвардейцев, о которых сказали Грин и Миллер. Смена двоих заканчивалась днём, а вот третий должен был уйти в город утром, но Чанг отдал распоряжение, чтобы явились все трое: дабы тот, кто пытался убить фрейлину, не заподозрил неладное и не попытался сбежать. И не убил ещё кого-нибудь в горячке.

Дальнейшие события раскручивались ещё быстрее — стоило только Эрнесту с Нортоном поднажать с допросом на приведённых гвардейцев, как первые двое сразу стали валить всё на третьего — это он, мол, выходил из комнат для отдыха неизвестно куда, и не было его где-то час. И вернулся взбудораженный.

Гвардеец, как только понял, что уже не отвертится, признался быстро. Звали его Курт, и ему нужны были деньги на лечение матери, поэтому, когда к нему на улице обратился незнакомый человек и попросил приличную сумму за «ликвидацию одной не слишком важной персоны», Курт согласился.

— Я его не знаю и вряд ли узнаю, сразу говорю, — закончил он своё недолгое повествование. — Он маг, наверное. Применял что-то, чтобы я сразу его лицо забыл. Но деньги заплатил. И сказал, что отправит мне на браслет информацию, когда и где можно будет совершить задуманное. Сегодня, как только фрейлина её высочества ушла в город, мне прислали сначала краткое указание, что надо быть готовым, а потом, спустя пару часов, написали, что она возвращается в замок. Я решил, что попробую подкараулить её возле чёрного входа — ну не пошла бы она через парадный, да? Ну а дальше вы знаете.

— Да уж, знаем, — хмыкнул Нортон и зачем-то поинтересовался: — И не жалко тебе девушку?

— Жалко, — пожал плечами гвардеец. — Но мне свою маму жальче. А фрейлина эта всё равно тут никому не нужна.

Морган поморщился. Слышала бы это Каролина… Она и так жить не хочет, а если услышать, как такое говорят, можно совсем расстроиться.

Но этот гвардеец — просто дурак. Что значит — никому не нужна? Каролина нужна как минимум родителям, брату и сестре.

А это уже немало.

Каролина Эркур

Как только Морган ушёл из её комнаты, стало легче. Каролина даже смогла на какое-то время забыться, провалившись в сон, как в яму, чёрную и глубокую.

Проснулась неожиданно, как-то неудачно повернувшись во сне, из-за чего грудь горячо вспыхнула болью. И всё внезапно вспомнилось, и стало так обидно…

Зачем он вообще её спас? Всем было бы лучше, если бы Каролина умерла. Даже родителям, которые с тех пор, как отдали её Шаху, не могли смотреть ей в глаза. Стоило столкнуться взглядами — опускали головы. И это тоже было обидно. Поэтому Каролина никогда не рассказывала им, что её заставлял делать Шах.

Одно зло от этого шаманства! И Морган вместо того, чтобы просто отпустить, зачем-то приворот применил. До сих пор в сердце жарко, если вспоминать, как он её по коридору нёс… И как прикасался… Но хотелось бы, конечно, гораздо большего…

Мысли закрутились вокруг совсем интимного, в воображении начали проноситься неприличные картинки, и Каролина тяжело задышала. Что же это такое! Никогда в жизни она настолько сильно не хотела мужчину, даже Огдена. Значит, именно так действует приворот? Бедный Роланд!

— Проснулась? — спросил кто-то рядом, и Каролина медленно повернула голову.

На стуле перед её туалетным столиком с зеркалом сидел Риан, закинув ногу на ногу, и беспечно покачивал одной ступнёй.

— Пить хочу, — пожаловалась Каролина, действительно испытывая сильную жажду, и Риан, встав, подошёл к ней, держа в руках знакомую флягу в кожаной оплётке.

— Вот, держи, — произнёс парень, поднеся горлышко к губам девушки. — Морган оставил. Сказал, давать тебе, как проснёшься и бурчать начнёшь.