ЧВК Вектор

Праздник Единства ещё раз напомнил всем нам о том, насколько важны гармония и сотрудничество в нашей жизни. Пантеон учит нас искать баланс между разными силами, такими как природа, разум, порядок и хаос, и помнить, что даже в самой глубокой тени есть место для света.

Как сказал архиепископ Ренфилд в своей проповеди:

«Пантеон даровал нам мир, но его единство зависит только от людей в нем живущих. Давайте помнить об этом не только в дни праздников, но и в обычные будни…»

Альбион Трибьют поздравляет своих читателей с этим великим днём и желает всем мира, процветания и света в сердцах…

Глава 8

Колонна транспорта Вектора медленно возвращалась к штаб-квартире, миновав умолкающие улицы Сильверхилла. Броневики, высадив бойцов и одну довольно странную девушку, сразу же направились в гараж, а транспортные машины подъехали как можно ближе ко входу. Из них не торопясь выбирались люди. Покрытые гнилой кровью оживших и с винтовками за плечами, они выносили из усиленных броней автомобилей тела своих товарищей по оружию, после чего выстроились в своеобразную колонну. Тяжелые шаги по каменным дорожкам эхом отражались от стен главного здания. На заднем плане мерно скрипели носилки, на которых несли тела павших товарищей. В этих звуках было всё: боль, разочарование, и ощущение тонкой грани между жизнью и смертью, которую они на этот раз едва не перешагнули. Раненых, как это обычно бывает, не было, ведь при столкновении с зараженными Трупным Бешенством, раненый, чаще всего является трупом даже не смотря на возможность разговаривать и даже смеяться над той ситуацией, в которой так не кстати оказался… Пуля в лоб — добровольная или принудительная, это лучшее и единственное решение, которое может принять командир в такой ситуации.

Вечернее небо уже начало темнеть, когда Вектор, наконец, переступил порог своего штаба.

Лица бойцов были измождёнными, измазанными кровью и грязью. Каждый шаг давался тяжело, и эмоции читались в глазах каждого из них — кто-то из новичков, не смотря на приличный багаж опыта за плечами, находился на грани срыва, кто-то был погружён в глубокие раздумья. Не смотря на то, что никто из бойцов Вектора не планировал жить вечно, смерти, которых не удалось избежать, давили на общий моральный дух команды. Относительно быстрая, но от того не менее тяжелая операция отняла много сил. Тело каждого члена Вектора отзывалось болью на любые движения, но в их глазах не было страха — только усталое принятие суровой реальности.

Особое внимание было приковано к девушке, которую они обнаружили в Штрайне. Она выглядела потрепанно: кожа бледная и местами тронута мутацией, глаза пустые, как у тех, кто пережил нечто неизведанное, возможно, даже катастрофическое. Но зубы, руки и ногти оставались человеческими, да и ноги не спешили выгибаться в обратную сторону, что позволяло думать в позитивном ключе. Лишь по одной ей известной причине, девушка каким-то образом выжила в заражённой деревне, где эпидемия уничтожила абсолютно всех. Заражённая, но не мёртвая. Или, все же ожившая? Винсент понимал, что она — не просто свидетель, их находка может стать ключом к разгадке того, как работает болезнь и того, как, возможно, свести её на «нет» полностью.

Войдя внутрь, Винсент раздал указания: кто-то должен был заняться трупами — их нужно упаковать, после чего утилизировать в штабном крематории, ведь кровь покойников была заразна даже после того, как бывший священник отсек им головы и прочел молитвы за упокой. Еще предстояла бумажная волокита с оповещением родственников погибших, а так же отчетом в королевскую канцелярию, но этим займутся специально нанятые бумагомараки

Кто-то был вынужден идти помогать в гараж, но главное, двое стрелков отправились с ним на нижний уровень штаба. Девушку необходимо было показать алхимику, поэтому её сопроводили в лабораторию под надзором вооружённых бойцов, а после, им еще предстоит нести караул до момента смены кем-то другим. Они пока ждали снаружи, а Винсент, едва ступив за порог лаборатории, коротко и по делу изложил ситуацию ее обитателю. Эрл, худой, сгорбленный мужчина с седыми волосами, давно уже не испытывал ничего, кроме холодного интереса к науке и тягучей жажды мести, но когда услышал о странной заражённой, его глаза загорелись — «не иначе, как символ божественного вмешательства» — прошептал алхимик глядя на своего нанимателя.

— Святая Мозаика ступает странными путями, — пробормотал Эрл, нервно сжимая свои иссохшие запястья, словно пытаясь нащупать собственный пульс. — Никак иначе я не могу это объяснить. Это… это судьба. Мы должны изучить её, Винсент. До косточки разобрать но понять в чем тут дело!

Алхимик, возбуждённый и будто мгновенно окончательно обезумевший, начал метаться по своей рабочей территории. Осмотрев все вокруг, он сдвинул один из столов и предложил создать для девушки вольер — своеобразную клетку в углу лаборатории, но Винсент прервал его, твёрдо приказав относиться к девушке по-человечески.

— Она не просто объект для экспериментов, Эрл. Мы должны ей помочь, дать чувство безопасности, — Винсент говорил холодно. В его голосе ощущалась далеко не забота о несчастной, а необходимость и расчёт. — Если она поймет что мы не враги, возможно, когда вспомнит хоть что-то полезное, то поделится этим с тобой. Если же мы сразу её закроем в клетку, толку, кроме биологического материала, от неё не будет никакого. Не станешь же ты ее пытать?

Он внимательно следил за реакцией Эрла. Алхимик был стар, но дураком отнюдь не являлся. Он быстро понял о чем говорит его наниматель, что игра идет не только на научном фронте — от их поведения с девушкой может зависеть куда больше, чем ему показалось изначально.

Лаборатория, в которую наконец завели девушку, выглядела как хаотичный склад химикатов и алхимических инструментов. Металлические столы, покрытые странными для простого человека приспособлениями, потертые от множества проведённых здесь опытов, были завалены колбами, книгами и бумагами, на которых рука алхимика тщательно выводила формулы и какие-то расчёты.

Эрл, глубоко заинтересованный находкой, шагал по комнате нервными короткими шагами, всё осматривая девушку и бормоча что-то себе под нос. Его взгляд был полон исследовательского пыла.

— Мы не можем рисковать, — пробормотал алхимик, указывая в сторону соседней комнаты. — Я отдам ей свою спальню, она всё равно примыкает к лаборатории. Но дверь нужно заменить на решётку. Не обессудь, Винсент, я помню твои слова, но не известно как проявится возможная мутация — предосторожность не помешает. Она безусловно заражена, а значит, представляет опасность.

— Разумеется — на что-то такое я и рассчитывал. Но давай без фанатизма, — Винсент нахмурился, глядя на девушку, которая сидела на стуле в стороне, вся сгорбившись. — У нас наконец появился реальный шанс, Эрл. Мы не можем упустить его.

Алхимик лишь кивнул, думая уже о другом. Он видел в этой находке не только новую загадку, но и ключ к разгадке природы эпидемии.

Винсент задумчиво посмотрел на девушку, сидящую в углу лаборатории, на её бледное, частично испорченное болезнью лицо и пустые глаза, которые смотрели куда-то в пол. Состояние подопытной оставляло множество вопросов, и каждый из них требовал ответа. Он развернулся к Эрлу и приказал:

— Для начала, возьми у неё кровь. Нам нужно понять, что с ней произошло и почему она не превратилась в одного из них, а ты, — Винсент снова обернулся к девушке, — попытайся вспомнить что с тобой произошло. Это сможет нам очень помочь.

Эрл кивнул, не проявляя особых эмоций. Он лишь принял приказ как должное, продолжая с интересом разглядывать девушку.

— Я подготовлю инструменты, — пробормотал алхимик, двигаясь к дальнему столу, — как только буду готов, начнём собирать анализы. Кровь, моча, кал, слюна, волосы, кожа… Да и осмотреть подопытную не помешает.

Винсент не отрываясь смотрел на девушку. Она была необычайно молчалива, но не выглядела испуганной, хотя окажись он на её месте, не смог бы поручиться что вёл бы себя так же спокойно. Медленно шагнув к ней, он заговорил мягче, чем обычно: