Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"

Днем в Лос-Анджелесе стояла изнуряющая жара, однако с наступлением вечера холодало. Из-за густой растительности Беверли-Хиллз чем-то напоминал место для кемпинга вдали от города или средневековую европейскую деревушку. Из-за окна доносилось пение сверчков.

Внезапно Мария проснулась. Младенец, который два часа назад захлебывался слезами, сладко спал. Лежа в постели, она спросонья слушала сверчков.

В соседней кровати никого не было, так что муж явно еще не ложился. Из смежной комнаты доносился тихий шум – видимо, там как раз был Том.

Внезапно насекомые стихли, а затем раздался такой звук, будто что-то легко ударило по стеклу. Муж, что ли, вышел в сад? Но что за дела у него там в такой час?

Протянув руку, она взяла будильник – уже была глубокая ночь, без пяти полночь.

– Том? Это ты? – позвала Мария мужа. Она постаралась крикнуть не очень громко, иначе ребенок мог проснуться.

Сегодня она спала даже многовато, так что к ночи в голове посвежело. Медленно приподнявшись на кровати, женщина согнула колени, откинула одеяло и продела ноги в тапочки. Только она встала, как на нее нахлынуло головокружение, которое непременно бывает после долгого пребывания в постели. Мария терпеливо подождала, пока оно пройдет.

На ногах она держалась более-менее твердо, поэтому смогла подойти к окну. Сверчки отчего-то умолкли. Мария раскрыла занавески и взглянула на мерцающую воду. Дно и стенки бассейна были голубыми, но из-за горевших внутри двух ламп вода казалась зеленой.

Мария считала неэкономным оставлять свет всю ночь, но так пожелал Ричард Уокиншоу. Зато благодаря ему из окна открывался неплохой вид. Возможно, специально для них двоих мистер Уокиншоу и зажигал свет в бассейне.

После дня, проведенного взаперти, в комнате было душновато. В дневное время в воздухе кружилась пыль, и открывать окно не хотелось. Но в ночной час наверняка уже дышалось полегче.

Мария открыла фиксатор, подняла задвижки в нижней части рамы и аккуратно толкнула створки наружу. Вместе с прохладой в спальню проник свежий воздух – часть пыли принимали на себя растения, которыми была засажена вся территория вокруг дома. Мария решила немного проветрить комнату. Облокотившись о раму, она подалась наружу и сделала глубокий вдох. Но тут прямо перед ней возникло нечто ужасное.

Марии показалось, что у нее остановилось сердце. Она едва не упала в обморок: перед ней стояло чудовище без единого волоска на голове. Макушка, обтянутая плотной кожей, слегка поблескивала в зеленом свечении бассейна. Существо было тощим, как скелет. Руки, свисавшие из рукавов черного грубого одеяния, казалось, принадлежали очень худой женщине. Но по-настоящему ужасающим было лицо. Хотя Мария еще не успела включить свет в комнате, ее глаза уже привыкли к темноте, поэтому она отчетливо разглядела на морде чудовища кровавый гной. На одних участках его кожа была шероховатой, как камень, на других напоминала тонкую бумагу, прилепившуюся к скелету. Опухшие веки так низко нависали над глазами, что зрачков было почти не видно. Под вывернутой наружу верхней губой выдавались зубы.

От такой жуткой картины крик застрял у Марии в горле. Она даже не могла позвать мужа и лишь беспомощно разевала рот, словно от нехватки кислорода.

Пальцами, напоминавшими сухие ветки, чудовище схватилось за окно, медленно приподнялось и поставило одну из своих ног в штанах на подоконник. Медленно пятясь назад, Мария упала. Впервые в жизни она видела вживую столь странное существо. От него исходил металлический запах, к которому подмешивалась какая-то непонятная вонь. Мария заметила, что чудовище беспрестанно издает скрип, похожий на скрежетание зубами.

Дрожащими губами Мария сдавленно вскрикнула. В отчаянии она подползла к стоявшей неподалеку колыбели и накрыла ее своим телом, пытаясь во что бы то ни стало защитить своего малыша.

За ее спиной раздались шаги. Тяжело ступая по деревянному полу, чудовище приближалось к ней. От липкого страха перед глазами стало меркнуть, спина как будто одеревенела. Мария заплакала громче – и тут внезапно ощутила пронзительную боль в голове. Ее крепко схватили за волосы. Пытаясь высвободиться, она вцепилась в лапы чудовища обеими руками, и тогда оно дважды припечатало ее головой в боковую стенку кровати.

Теперь Мария уже завопила. В ушах по-прежнему стоял звук грубых ударов о кровать.

– Том! Том! На помощь!

Однако крик вышел совсем тихим. Ее толкнули, а затем ударили лбом о пол. Еще один невероятно сильный пинок прилетел ей в живот.

Мария не могла вздохнуть. Ей казалось, что она умирает. Заливаясь слезами, отчаянно цепляясь за покидающее ее сознание, посмотрела вверх. Но лучше б она этого не делала: чудовище схватило младенца и вгрызлось зубами в его плечо!

Как? Как оно посмело трогать ее ребенка?!

Мария закричала. Вернее, так ей показалось – на самом деле она почти не издала звука. Крик лишь прокатился эхом в ее голове.

Кожа ее малыша была мягкой и бархатистой. Она ведь тоже из нежности кусала его за ручки и ножки – не по-настоящему, конечно… Видя, как кто-то другой берет его на руки и прикасается к нему ртом, Мария одновременно ощутила резкий дискомфорт, гнев и страх.

Сначала ей показалось странным, что ребенок совсем не плакал. Но она быстро поняла, в чем дело: лапа чудовища изо всех сил зажимала его ротик. «Нет, нет! Он же задохнется!» – кричала она про себя.

Чудовище прикоснулось зубами к шейке малыша, и на этот раз Мария закричала по-настоящему. Впиваясь зубами в ребенка, оно порывисто развернулось и выпрыгнуло в раскрытое окно. Снаружи шелестели деревья.

– Том! Том! – звала Мария мужа сквозь рыдания.

Дверь распахнулась, и в комнату проник луч яркого света. В проеме стоял Том.

– Нашего малыша похитили! – Это было единственное, что она наконец смогла выдавить из себя.

Муж изменился в лице. Несколько раз он переводил взгляд то на открытое окно, то на рыдающую жену.

– Ты в порядке?

– Да. Скорее беги за ним! – прокричала Мария, тяжело дыша.

На пару секунд муж как будто замялся, но быстро сорвался с места и выпрыгнул наружу через окно. Вскоре он исчез среди шуршащих деревьев.

Какое-то время Мария корчилась на полу от боли. В голове переплетались самые разные мысли. Она молилась, чтобы мужу удалось нагнать чудовище и вернуть их малыша. Мария горько пожалела, что открыла окно. Размышляя, зачем вообще было делать это, она заплакала от злобы на саму себя.

Прошло минут тридцать, а муж все не возвращался. Боль понемногу утихала. Однако Марии было ни капли не легче – напротив, она все больше погружалась в пучину отчаяния. Чувство было такое, будто она на парашюте спускается прямиком в ад. Если ей не вернут ребенка, то вряд ли она долго протянет. Здоровье у нее слабое, и она не смогла бы выносить еще одного ребенка.

Отчего-то в ее родной Тихуане рождалось много детей с анэнцефалией [323] . В Мексике Мария работала на фабрике японской компании S., и до нее часто доходили слухи, что у ее сослуживцев появлялись на свет такие дети. Поэтому они с мужем и решили перебраться в Лос-Анджелес. Марии казалось, что достаточно сменить работу, и она сможет выносить здорового малыша.

323

Анэнцефалия – полное или частичное отсутствие полушарий головного мозга, черепного свода и соответствующих мягких тканей.