Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
ИРОД: Опасное? Пусть так. Я сгораю от нетерпения.
ИРОДИАДА: Кто-нибудь умрет!
ГОЛОС ИОАННА: День пришел, день Господень, и я слышу на горах шаги Того, Кто будет Спасителем мира.
ИРОД: Чего тебе хочется, Саломея? Я дам тебе все, что ты пожелаешь, будь это половина моего царства.
ИРОДИАДА: Нет!
ГОЛОС ИОАННА: Он будет восседать на престоле своем. В пурпур и багрянец будет одет он. В руке своей он будет держать золотой сосуд, наполненный поруганиями его, и ангел Господа Бога поразит его. Он будет съеден червями.
ИРОД: Скоро мне привезут редкие восточные благовония, состоящие из семи ароматов. Говорят, что их запах не сравнится ни с одним цветком.
ГОЛОС ИОАННА: Кто тот, что пришел из Эдома, что пришел из Бозры в своей пурпуровой одежде, блистая в великолепном одеянии, и кто это шествует во всемогуществе своем? Почему одежды ваши окрашены в багрянец?
САЛОМЕЯ, сидящая на балюстраде, внезапно поворачивается в сторону ИРОДА.
САЛОМЕЯ: Ты дашь мне все, что я пожелаю?
ИРОД: Все, будь это половина моего царства.
ИРОДИАДА: Дочь моя, не танцуй.
САЛОМЕЯ: Что ж, я буду танцевать для тебя. Мужчины ведь не изменяют своему слову?
ИРОД: Не изменяют, тем более правители.
САЛОМЕЯ: Тогда я станцую.
Сцена 138: Танец Саломеи
Терраса над Мертвым морем освещена множеством чаш с огнем. Стоящие вдоль стены мужчины в унисон начинают громко бить в барабаны.
Грохот барабанов стихает и сменяется на тихие переливы арф. На них играют две девушки, сидящие сбоку террасы.
Добавляются негромкие звуки струнных инструментов. Мелодия постепенно нарастает и достигает кульминации. Под музыку стражники медленно вывозят из пещеры тележку.
На правой стороне террасы лицом к морю сидят на диванах ИРОД и ИРОДИАДА. Обмахиваясь веерами из павлиньих перьев, они наблюдают за зрелищем.
На тележке стоит необычный сундук в восточном стиле, инкрустированный перламутром. Когда-то ИРОД подарил его САЛОМЕЕ.
Сильные мужчины снова начинают отбивать ритм на барабанах. Откуда-то доносятся пронзительные звуки трубы. В море заходит оркестр трубачей. Верхняя часть их тела приподнимается над водой.
Крышка сундука открывается, и из него поднимается полуобнаженная САЛОМЕЯ. Ее лицо закрыто покрывалом, видны только ее глаза.
ИРОД восхищенно вскрикивает и рукоплещет. САЛОМЕЯ изящно выпрыгивает из сундука и, приняв грациозную позу, начинает танцевать. Ее движения отточены, она высоко поднимает ноги. Верхняя половина ее тела изгибается, как кнут. В лучах закатного солнца она кружится на террасе дворца, словно волчок.
ИРОД (наклонившись к сидящей рядом Иродиаде): Она невероятна. Никогда не видел я столь прекрасных движений!
Позади САЛОМЕИ группа мужчин и женщин исполняет в Мертвом море необычный акробатический номер, используя для своих трюков выталкивающую силу воды. Духовой оркестр также выполняет акробатические движения, продолжая играть на трубах посреди воды.
Солнце погружается за линию горизонта, вокруг становится темно. САЛОМЕЯ продолжает танцевать, словно завороженная. Позади нее видны чаши с огнем.
На воде медленно появляется лодочка золотого цвета. Одним прыжком САЛОМЕЯ перемещается в нее, но даже на ней не прекращает танцевать.
Лодка с САЛОМЕЕЙ отплывает все дальше от террасы. Танцуя, она сбрасывает с себя всю одежду. Музыка звучит все громче, экран затемняется.
Сцена 139: Терраса, освещенная чашами с огнем
ИРОД: Восхитительно! Твой танец был великолепен, Саломея! Молва не обманывает. Да что там, ты была даже лучше.
САЛОМЕЯ обнажена, ее тело скрывает лишь белая ткань. Она поднимается и почтительно кланяется.
ИРОД: Как и обещал, я позволяю тебе взять, что ты желаешь.
Придерживая одеяние, САЛОМЕЯ медленно подходит к краю террасы. У ее ног плещутся воды Мертвого моря.
ИРОД: Восточные благовония из семи ароматов? Одежды из диковинных тканей? Хрустальный шар?
САЛОМЕЯ поворачивается к ИРОДУ и облокачивается о резную каменную ограду. Полы ее одеяния расходятся, обнажая ногу. Огонь в чашах освещает ее зардевшееся лицо.
САЛОМЕЯ: Тогда дай мне голову Иоанна!
ИРОД изумленно открывает рот.
ИРОД: Что? Что ты сказала?
САЛОМЕЯ: Голову Иоанна на серебряном блюде!
ИРОД молчит как громом пораженный. Сидящая на диване ИРОДИАДА внезапно заходится истерическим смехом.
ИРОДИАДА (хохочет): Хорошо сказано, дочь моя! Ну что же, тетрарх, как ты поступишь?
САЛОМЕЯ: Мужчины своему слову не изменяют – тем более правители.
У ИРОДА трясутся колени.
ИРОД (бормочет): Поистине страшная девушка ты, Саломея… Позволь, я не буду этого делать. Тот человек – посланник Бога. Перст Божий коснулся его. Мне страшно, я не могу так поступить. Молю тебя, Саломея, что-нибудь другое!
САЛОМЕЯ (кричит нараспев): Голову Иоанна!
ИРОДИАДА одобрительно кивает.
ИРОД: Что насчет белых павлинов? Редчайших белых павлинов из восточных краев, что живут лишь в царских садах. У них клювы золотые, и зерна, которые они клюют, золотые. Когда они кричат, идет дождь, и когда они распускают свой хвост, на небе показывается луна. Они ходят парами между кипарисами и миртами, и у каждого раб, который ходит за ним. Иногда они летают между деревьями, иногда лежат на лужайках и вокруг пруда. Во всем свете нет таких чудесных птиц. Они настолько красивы, что ими восхищается даже небесная богиня. Ни у одного царя на свете нет таких чудесных птиц. Я дам тебе пятьдесят таких павлинов. Они будут всюду следовать за тобой, и ты среди них будешь как луна в большом белом облаке.
САЛОМЕЯ отрывается от каменной ограды и делает грациозный поворот на террасе.
САЛОМЕЯ: Голову Иоанна! Пусть мне сейчас же принесут ее на серебряном блюде.
ИРОД: Этот человек – посланник Бога. В нем глас Господень. Где бы он ни был, Бог всегда с ним. Если он умрет, случится нечто ужасное. Возможно, со мной.
САЛОМЕЯ отворачивается. Вместе с ней с довольной улыбкой отворачивается и ИРОДИАДА.
ИРОД: Есть у меня самоцветы, которые я еще не показывал даже твоей матери. В эбеновом ларчике у меня золотые кубки, подобные золотым яблокам. Если в эти кубки враг подмешает яд, они делаются подобны серебряным яблокам. Это редкие сокровища, которыми я дорожил почти так же сильно, как собственной жизнью. Думал, что однажды буду пить из них каждый день на пирах, но пожалел их. Но тебе я их дам. Золотые кубки, каких больше нет в мире, Саломея.